— Хмм… снаружи, я полагаю. Возле туалетов. Если он еще на месте.
— Спасибо.
Квин вернулся к машине и подъехал туда, где должен был находиться телефон. Автомат никуда не делся, но выглядел так, словно им давно не пользовались.
Квин снова надел кожаные перчатки, прихватил одну из салфеток, взятых вместе с кофе, и вышел из машины. Он вытащил телефонную карточку, лежавшую в бумажнике именно для таких случаев, и набрал номер Нейта.
— Алло, — отрывисто ответил Нейт.
— Это я, — сказал Квин.
— Как вы?
— Вполне прилично. — Это снова была кодовая фраза: Квин сообщил, что с ним все в порядке, но он говорит по незащищенной линии.
Он услышал, как Нейт облегченно вздохнул.
— Слава богу. Мне показалось… — Ученик помолчал, подыскивая подходящее слово. — Все произошло слишком внезапно.
— Так и было, — подтвердил Квин. — Расскажу тебе позже.
— Вы возвращаетесь?
— Нет. Пока нет. Вернусь завтра. Время еще не определено. Если у тебя появится что-то новое, отправь по электронной почте.
— Подождите! — Нейт почувствовал, что Квин собирается повесить трубку. — Звонила Орландо.
— Что? Почему? — спросил Квин.
— Она гостит у тети и хотела с вами поговорить.
Квин немного помолчал. Визит к тете означал, что Орландо в Сан-Франциско. Странно — во время их последнего разговора она не упомянула о том, что собирается в Калифорнию. Это на нее не похоже. Они оба жили и работали в мире тайн, но друг от друга почти ничего не скрывали. Орландо вместе с сыном Гарретом жила во Вьетнаме, в городе Хошимин, и не могла полететь в США вдруг, потому что ей так захотелось.
— Она не сказала, что случилось? — спросил Квин.
— Нет. Только просила позвонить ей. Ее голос показался мне… растерянным.
— Растерянным?
— Ну, я не знаю. Не таким, как обычно. Может, она еще не привыкла к смене часовых поясов и просто хотела поболтать.
— Больше ничего?
— Ничего.
Квин нахмурился, а потом сказал:
— Я не могу позвонить ей сейчас.
— А если она позвонит еще раз?
— Скажи, что я свяжусь с ней, как только появится возможность.
Квин сумел улететь на утреннем самолете из Батон-Руж, Луизиана. Это был не прямой рейс, поэтому после приземления в национальном аэропорту Рейгана часы показывали 11.30 по восточному времени. Квин сделал короткий местный телефонный звонок и направился к стойке выдачи багажа. Затем он сел на метро и проехал на север одну остановку до Кристалл-Сити. Квин прошел по туннелю до отеля «Марриотт», где снял номер. Он быстро принял душ, переоделся в джинсы и зеленую рубашку с коротким рукавом, спустился вниз и на такси отправился в центр города.
После Хьюстона температура и влажность воздуха в Вашингтоне показались почти терпимыми. Рубашка Квина пропиталась по́том на целую минуту позже, чем в Хьюстоне.
Когда такси проезжало мимо мемориала Джефферсона, Квин наклонился вперед и сказал:
— Остановите возле Департамента сельского хозяйства.
— Не у конференц-центра? — спросил водитель, поскольку так сначала сказал Квин.
— Южное здание, сельское хозяйство.
Водитель что-то проворчал себе под нос — он был недоволен, что поездка получится короче. Когда через несколько минут Квин удвоил обычные чаевые, недовольная гримаса исчезла.
Он сделал несколько шагов в сторону входа в здание, небрежно поглядывая по сторонам и понимая, что это перестраховка. После того как он чуть не провалился в Хьюстоне, Квин не собирался рисковать. Убедившись в том, что слежки нет, Квин свернул и зашагал по Индепенденс-авеню.
Впереди находился парк Молл.[3] Шеренга памятников, как однажды назвал его Дьюри. Даже старый сукин сын уважал это место.
Парк тянулся почти на две мили с востока на запад: на востоке виднелся купол Капитолия, а на западе — мемориал Авраама Линкольна. Между ними расположились бесконечные зеленые лужайки, пересеченные дорожками, и памятники.
Несмотря на состояние полной боевой готовности, Квин ощущал важность этого места. Здесь сердце даже самого пресыщенного человека не могло не дрогнуть.
Как всегда, в парке Молл было полно народу. Большинство в футболках и шортах, а умные не забыли надеть шляпы. Люди двигались медленно, жара и влажность быстро лишали сил и утренней энергии. Некоторые держали в руках мороженое — чаще дети, но порой и взрослые. И все старались успеть слизнуть тающее лакомство, пока оно не испачкало руки. Это удавалось немногим.
Квин пробирался сквозь толпу с той же скоростью, что и остальные посетители парка. Он старался походить на обычного туриста, поглощенного созерцанием исторических памятников.
Перед Мэдисон-драйв он свернул направо по одной из широких дорожек Молла. Через две минуты он заметил мужчину и женщину, шагавших впереди. Мужчина держал в руке разноцветный бумажный пакет с двумя ручками, какие можно найти в магазине подарков, а женщина несла большую сумку. Они выделялись в толпе, поскольку были одеты не для отдыха, а для работы.
Мужчина был на несколько дюймов ниже Квина, то есть не более пяти футов и шести дюймов ростом. Голова женщины на дюйм возвышалась над его лысой макушкой, поскольку она надела туфли на каблуках.
Квин никогда прежде не видел эту женщину — в отличие от мужчины. Они встречались всего раз, но Квин сразу узнал Питера, похожего на Чарльза Бронсона, потерявшего волосы и часть веса. Возможно, дело было в усах, таких же темных, как у Бронсона, или сходство возникало из-за привычки щуриться, словно Питер постоянно оценивал окружающих. Или в сочетании этих двух факторов.
Питер возглавлял организацию под названием Офис. В течение многих лет Офис был единственным клиентом Квина. Питер несколько раз предлагал ему постоянную работу, но Квин отказывался, предпочитая сохранять независимость. Однако после случая в Берлине в январе прошлого года ситуация изменилась. Питер повел себя не слишком корректно, утаив информацию, которая могла помочь Квину. К счастью, несмотря на скрытность Питера, Квин сумел остановить Дьюри и безумца Борко, и им не удалось довести до конца свой план. Однако Квин знал: все прошло бы значительно проще, если бы Питер был с ним более откровенен.
И Квин пришел к выводу, что пора расширить список клиентов. Кроме того, он решил, что этот источник доходов приносит выгоду, но рассчитывать только на него — не слишком умная политика. И прекратил регулярную работу на Питера. Главе Офиса это не слишком понравилось, но он не стал переубеждать Квина.
В том, что теперь ему пришлось обратиться за помощью к бывшему работодателю, заключалась некоторая ирония.
— Ты не мог выбрать место немного… ну, я не знаю… хотя бы под крышей? — спросил Питер, когда Квин подошел к нему. — Там, где попрохладнее?
— Пот полезен для кожи, — сказал Квин. — Он сглаживает морщины.
— Буду иметь в виду.
— А кто ваша спутница? — спросил Квин.
— Ида, ты не позволишь нам поговорить наедине?
Женщина улыбнулась Квину, замедлила шаг и отстала.
Квин и Питер шли рядом по дорожке. Впереди, под жарким полуденным солнцем, сиял белый купол Капитолия.
— Это для меня? — спросил Квин, показывая на пакет в руке Питера.
— Эти вещи стоят недешево.
— Не беспокойтесь, я заплачу.
— Да уж, пожалуйста. Скоро конец финансового года, мы подводим итоги по бюджету, но еще не знаем, на что рассчитывать в следующем году. Проклятье, меня не удивит, если нас опять сократят. Я не могу делать дорогие подарки.
Питер много лет жаловался на бюджет. Квин не знал, верить ему или нет. Более того: он сомневался, отчитывается ли Офис перед кем-нибудь, кроме непосредственных заказчиков. Квин считал, что организация Питера не ведет никакой бухгалтерии и является отделением какого-то государственного департамента, однако фактами не располагал.
— Так вы мне отдадите то, что принесли?
После недолгого колебания Питер вручил ему пакет, и Квин заглянул внутрь. На дне лежал телефон, очень похожий на тот, что остался в Хьюстоне. Большинство людей приняли бы его за обычный сотовый телефон, но на самом деле этот аппарат был гораздо сложнее, чем обычные «нокии» или «самсунги» из магазинов. Система кодирования, меню, активирующееся от прикосновения, распознавание отпечатка пальца, фотокамера на восемь мегапикселей — улучшенная модель по сравнению с предыдущей — с инфракрасным датчиком и спутниковой связью.
— Спасибо, — сказал Квин. — Но я просил две вещи.
Левый уголок рта Питера недовольно дернулся.
— Я не твой поставщик.
— У вас есть то, что мне нужно, или нет?
— А ты обещаешь не делать глупостей?
Теперь раздражение почувствовал Квин.
— Просто отдайте мне то, что я попросил.
Питер внимательно посмотрел на Квина, затем обернулся через плечо.
