— Купите открытку… Гляньте, вон какая красивая.
— Мистер! Мистер! Вы американец?
— Классная зажигалка. Настоящий «зиппо»![13] Прямо с войны. Первый класс!
— Америка номер один! Человек-паук! Майкл Джордан!
— Я хочу есть. Купите!
Почти так же назойливы, как и уличные дети, были велорикши. Чтобы завлечь к себе пассажиров, какие только они не предлагали услуги.
— Эй! Прокачу по городу. Экскурсия всего за два доллара. Дешево.
— Я знаю хороший бар. Быстро подброшу. Почти даром.
— Слишком жаркий день для прогулок, мистер. Могу подвезти.
— Ищете девочек? Я знаю одно место. Поехали со мной.
По роду работы Квину неоднократно доводилось бывать в Азии — в Бангкоке, Сингапуре, Гонконге, Токио, Сеуле. Но здесь, в Хошимине, все выглядело более неукротимым, более необузданным. Казалось, энергия в этом городе не просто бьет, но выплескивается через край. Создавалось такое впечатление, что это место было древним и в то же время только начинало себя открывать. Веками существовавшие храмы соседствовали с ресторанами, которые начали работать от силы несколько дней назад. Река Сайгон, пробороздившая себе русло в земле задолго до того дня, как в этих краях появилось первое транспортное средство, теперь играла роль гостеприимной хозяйки для приезжих бизнесменов, предлагая им прогулки и экскурсии на лодках. И дети. Везде и всюду были дети. Счастливые, игривые, голодные, взволнованные, любопытные дети. Квин мог себе только представить, о чем сейчас думал Нейт.
Они подошли к лотку, чтобы купить воды. Торгующая в нем женщина стояла рядом с металлическим сундуком, доверху набитым сухим льдом, и жарила нечто, напоминающее цыпленка или свинину. Однако отведать ее стряпню Квин наотрез отказался. Вместо этого открыл банку с водой и влил в себя сразу добрую половину. С того времени, как он вышел из отеля, полуденная жара и влажность порядком его иссушили. Вода явилась для него сущим спасением, хотя и ненадолго.
Они продолжали знакомиться с городом еще минут двадцать, после чего их терпению пришел конец.
— Хочешь есть? — спросил Квин.
— Еще бы! — ответил тот.
По дороге им чуть ли не на каждом шагу попадались маленькие забегаловки, но голод еще не довел Квина до такой степени отчаяния, чтобы рискнуть отобедать в одной из них. Помимо всего прочего, везде было так мало тени, что они рисковали умереть от жары.
Поэтому спутники стали приглядывать для этой цели более приличный ресторан. После непродолжительных поисков Нейт указал на одно местечко, что находилось на боковой улочке вдали от безумной суеты главного проспекта. Судя по вывеске у входа, заведение называлось «Май 99». Когда они подошли ближе, сочившиеся через дверь ароматы пищи оказались столь соблазнительны, что устоять они больше были не в силах.
Официантки были облачены в традиционную вьетнамскую одежду — свободные яркие платья поверх белых штанов. Одна из них встречала посетителей у входа. Волосы у нее были собраны в узел на затылке. На вид она казалась несколько старше других девушек. В знак приветствия вьетнамка улыбнулась и слегка поклонилась:
— Добро пожаловать! Говорите по-английски?
— Да, — ответил Квин.
— Желаете поесть?
— Да, будьте так любезны.
Вновь улыбнувшись, она развернулась и направилась в зал, сказав им через плечо:
— Идите за мной.
Девушка подвела их к столику, расположенному по соседству со стойкой бара. Выдвинула стул и жестом пригласила сесть Квина, потом то же самое проделала у противоположной стороны стола для его спутника.
Ресторан был декорирован таким образом, что во всем ощущалось присутствие тропиков. Потолок был обшит бамбуком, стены украшали ротанговые коврики. Повсюду висели картины с видами великолепных пляжей.
К столику, за которым сидели Квин с Нейтом, подошла одна из юных официанток в темно-зеленом платье. Сначала она произнесла что-то по-вьетнамски, потом поняла свою оплошность и перешла на язык жестов. Взяла в руки стакан и поднесла его ко рту. Квин сразу догадался, что это значило.
— Пиво, — произнес он и показал на неоновую надпись за стойкой бара, гласящую: «Пиво „Тигр“».
Проследив за его взглядом, она кивнула.
— Мне тоже, — добавил Нейт, указав сначала на надпись, потом на себя.
Девушка улыбнулась и ушла.
— Можно мне кое о чем тебя спросить? — произнес Нейт, когда они остались одни.
— Если только это тебе позарез необходимо, — ответил Квин.
— С тобой часто такое случается?
— Что именно?
— Сам знаешь что. Когда на тебя покушаются в собственном доме. И потом приходится лететь за тридевять земель, чтобы спрятаться.
— Нет, не очень. От силы раза два в год, — безучастно ответил Квин.
— Ты серьезно?
Квин улыбнулся, потом сунул руку в карман и выудил из него серебряный браслет. Проснувшись в самолете, державшем курс на Бангкок, он понял, что Нейт прав: весь сыр-бор разгорелся из-за этой самой штуковины.
— Это тот, что я нашел? — полюбопытствовал молодой человек.
Квин, не ответив на вопрос, принялся разглядывать поочередно звенья браслета, пока не нашел то, на котором виднелась щербинка, определенно указывавшая на присутствие дополнительного слоя. Он наскоро исследовал прочие серебряные квадратики, но ни на одном из них подобной особенности не обнаружил.
Квин стал шарить глазами по столу, пытаясь отыскать какой-нибудь острый предмет, чтобы с его помощью соскоблить этот слой. Лучше всего подошел бы для этой цели перочинный ножик или какой-нибудь маникюрный инструмент. Но под рукой у него не нашлось ничего, кроме палочек для еды и привычной вилки. Однако зубцы у нее оказались слишком толстыми и тупыми, поэтому пришлось остановиться на палочках, которые были сделаны из прочного пластика и заострены на концах не хуже хорошо заточенного карандаша.
Квин уже собирался воспользоваться ими, когда заметил приближающуюся к столику официантку. Он положил браслет на колено и прикрыл рукой.
Это была не та девушка, которая принимала у них заказ. Одетая в великолепное голубое с золотом платье юная особа несла к их столику поднос с двумя высокими стаканами, наполненными янтарным пивом. У нее было свежее дружелюбное лицо и длинные черные волосы. Приблизившись, она свободной рукой поправила ленточку за ухом, после чего поставила стаканы с пивом на стол.
— Вы уже готовы сделать заказ? — улыбнувшись, спросила она.
— Вы говорите по-английски? — удивился Нейт.
— Да, — ответила она. — Прошу прощения. Моя подруга была бы рада вам помочь, но она говорит только по-вьетнамски. Надеюсь, вы понимаете.
Девушка говорила по-английски обрывисто, но вполне понятно.
— Конечно, — ответил Квин.
— Будете заказывать прямо сейчас? — осведомилась она.
— Мы бы не прочь, — сказал Нейт, — но неплохо бы для начала взглянуть на меню.
У девушки округлились глаза:
— О, прошу прощения. Одну минуточку.
Она быстро удалилась, но вскоре вернулась с двумя экземплярами меню, которые передала своим клиентам. Квин не без удивления обнаружил, что описание национальных блюд в нем переведено на английский. И, хотя там обнаружилось множество ошибок, оно давало вполне доходчивое представление о предлагаемых блюдах, названия которых остались непереведенными.
— Красивая у вас одежда! — отвесил неожиданный комплимент Нейт.
Квина едва не передернуло, когда он это услышал, но постарался ничем не выдать своего раздражения.
— Это ао дай, — взглянув на свое платье, ответила девушка, и это прозвучало как «оу зей». — Наш национальный костюм.
— Очень красивый.
— Спасибо.
Неохотно оторвав от девушки взгляд, Нейт устремил его в меню. Квин заказал себе блюдо под названием «bun thit nuong», в надежде, что оно придется ему по вкусу. Нейт остановил свой выбор на «com chien thap cam».
— Если вам что-нибудь понадобится, — сказала официантка, — меня зовут Ань. Скажете любой из девушек, и меня позовут.
— Спасибо.
Нейт проводил ее плотоядным взором.
— Не раскатывай губу, — процедил Квин, когда она ушла.
— Ты это о чем?
— О другом времени. Вернее, о другой жизни.
— То есть?
— Сейчас твоя задача — сделать все возможное, чтобы выжить.
Квин метнул взгляд в сторону бара, где Ань разговаривала с другой официанткой, и добавил:
— Твоя новая подружка может тебя отвлечь.
— А все, что отвлекает, угрожает смертью, — вспомнил заученное со слов наставника правило Нейт. — Если продолжать рассуждать в твоем духе, то даже дышать становится опасно для жизни.
— Иногда бывает и так, — согласился Квин.
— Я проявил вежливость, только и всего, — нахмурившись, начал оправдываться Нейт.
— С нее все и начинается, — Квин вновь занялся браслетом. — Предупреди меня, когда она снова появится.
