Дронго, подумав немного, надел старую куртку, оставив новый плащ на вешалке, затем ответил:
— Я подумал, что наш преступник может оказаться специалистом не хуже ваших сотрудников. Если он решил дать сообщение через интернет-клуб, значит, знает, как действует эта Всемирная сеть. То есть разбирается в компьютерах.
— Сейчас все разбираются, — заметил Даббс.
— Но он может разбираться лучше других, — возразил Дронго. — А если это так, то он мог выяснить, кто и когда вылетает в Москву и каким рейсом. Затем ему нужно было подождать, когда из Москвы вылетит группа экспертов в Рим. Если он умеет просматривать информацию, то легко мог проверить, кто и когда летит в Рим. Список пассажиров не является тайной, его можно просмотреть. А потом войти в гостиничную сеть Рима, просмотреть все более или менее приличные отели. И найти наши фамилии. Вы понимаете? Мы ищем не там, где нужно. Вы можете дать задание своим сотрудникам. Пусть попытаются вычислить нашу группу посредством Интернета. Если у них получится, то нам нужно вести поиски несколько в другом направлении.
Они спустились по лестнице.
— Прекрасно, — кивнул Даббс, заметно воодушевляясь. — Мне нравится ваша идея. Во всяком случае, мы попробуем.
Даббс достал телефонный аппарат, набрал нужный номер и коротко объяснил, что следует проверить.
— Мы поедем вместе? — спросил он, убирая телефон. — Полагаю, комиссар Террачини оставил нам вторую машину.
— Надеюсь, что у него не оказалось лишней, — пробормотал Дронго. — Ненавижу смотреть на покойников. Тем более когда они в таком состоянии…
— Покойникам все равно, — заметил Даббс. — А я не думал, что вы такой неженка. Извините меня, мистер Дронго, но при вашей-то профессии…
— Мой дорогой мистер Даббс, вы ничего не поняли. По профессии я юрист. И много лет занимаюсь анализом совсем других ситуаций…
— Я знаю, — перебил его Даббс, — у нас в ФБР на вас целое досье. Подозреваю, что и вы об этом знаете. И в обязательном порядке досье на вас есть в нашем ЦРУ, в АНБ. Вы много лет занимались вопросами, которые требовали специального допуска.
— А вы много лет за мной следили, — зло заметил Дронго, — вместо того чтобы следить за вашими бывшими друзьями, которых вы кормили и которым давали деньги на борьбу с коммунизмом. А в результате вырастили целую когорту бандитов и террористов. «Посеявший гроздья гнева пожинает бурю» — вы об этом должны были знать.
Они вышли во внутренний дворик, и офицер полиции показал им на автомобиль, оставленный для них. Первая машина «Альфа-Ромео» уже выезжала в ворота, и Дронго успел заметить недовольное выражение лица Террачини.
Вместе с Даббсом они уселись во второй автомобиль. И лишь когда машина выехала следом за первой, Даббс сказал:
— Я понимаю, о чем вы говорите. Но это проблема всех спецслужб. И не забывайте, что тогда была «холодная война» и весь мир был разделен на два враждующих лагеря.
— Я об этом всегда помню, — ответил Дронго, глядя в окно.
Даббс нахмурил брови. Затем осторожно уточнил:
— Вы говорите о Натали?
— Об этом вы тоже знаете, — вздохнул Дронго. — Только не нужно ничего комментировать. Прошло столько лет, а мне до сих пор больно.
— Понимаю, — мягко согласился Даббс, — но тогда было такое время.
— Время всегда плохое. Можно подумать, что сейчас все в порядке. Вы действительно думаете, что Америка стала безопаснее в двадцать первом веке после окончания «холодной войны»? Раньше у нас не снимали отпечатки пальцев, когда мы пытались получить визу в вашу страну. А сейчас вы подвергаете этой достаточно унизительной процедуре всех приезжающих к вам гостей.
— Я думаю, что наше правительство поступает правильно, — заявил Даббс, — учитывая огромное количество диверсантов, террористов и просто психопатов, которых еще хватает в нашем мире. Кстати, если «стаффордский мясник» действительно гражданин Англии, то он передвигается по всему миру достаточно свободно. Да еще с таким паспортом. Не мы его породили…
— И вы считаете, что это вас оправдывает?
— Это объясняет нашу позицию, — заметил Даббс, прижимаясь к своему собеседнику из-за того, что машина резко повернула.
— Ничего это не объясняет, — хмуро отрезал Дронго, — вы только порождаете проблемы, с которыми потом начинаете бороться. Кто вас просил лезть в Ирак, ворошить этот муравейник? Пока там был один тиран в лице Саддама Хуссейна, он по-своему справлялся со всеми своими проблемами. Пусть по-восточному дико, но справлялся. А вы убрали Саддама, и появилась тысяча маленьких террористов, каждый из которых мечтает о лаврах Усамы бен Ладена. Боюсь, что вы еще даже не понимаете, с какими трудностями вам придется столкнуться.
— Такова наша плата за приобщение этих стран к цивилизации, — высказался Даббс.
— Я так не думаю. Между прочим, Кант считал, что цивилизация — это осознанное движение к свободе. Вы не встречали такого изречения?
Даббс ничего не ответил. На очередном повороте их опять бросило друг к другу.
— Поторопите своих людей, — посоветовал Дронго. — Чем быстрее они все проверят, тем раньше мы узнаем о возможных перемещениях нашего «клиента». И нам не придется шебуршить всех сотрудников полиции по полной программе.
Даббс снова достал телефон. Дронго прикрыл глаза. Внезапно он почувствовал себя плохо. Вероятно, сказались две бессонные ночи. Неужели этот тип находится где-то рядом с ними? И даже сумел обмануть всех, позвонив в отель, а затем убив молодую женщину. А что, если, достигнув желаемого, он решит уйти на дно и уехать из Вечного города? Тогда его опять придется искать по всей Европе, по всем странам Шенгенской зоны и Англии, где ему ничто не препятствует путешествовать без визы и регистрации в паспорте. Может, все-таки следовало оставить хотя бы какую-то формальную проверку на границах, чтобы затруднить передвижение по европейским странам вот таким типам? Или нет? Дронго подумал, что они все еще не совсем понимают действия преступника. Нужно попытаться в них разобраться. Еще раз приглядеться к его поведению и вывести некую логическую линию, выстроив ее в определенной последовательности…
Когда автомобили прибыли на место происшествия, эксперты уже заканчивали работу. Террачини подошел к ним ближе и, наклонившись, стал рассматривать раны на теле убитой. Брюлей сел на корточки рядом с ним. Когда переворачивали тело, Дронго тоже заставил себя взглянуть на жертву. Это была не Аяччо. Он почувствовал почти облегчение, хотя все равно смотреть было очень тяжело. Бросилась в глаза рука несчастной, ее тонкие пальцы. Женщина, которую убили шесть часов назад, была очень молода. Дронго увидел разрезы, сделанные убийцей на ее руке, и вспомнил, как кто-то объяснял, что он точно знает, куда ударить своим скальпелем, чтобы не задеть венозную артерию и продлить мучения жертвы. Если он не врач, то все равно знаком с анатомией. Для этого необязательно быть врачом. Друг Луизы Фелачи, например, биолог, но он наверняка тоже неплохо разбирается в строении человека.
Дронго не отводил глаз от руки убитой. Ему не хотелось смотреть на лицо жертвы, искаженное страданиями. Его всегда охватывало чувство вины за любое преступление, словно это он лично допустил, что убийцы все еще расхаживают по земле, а не сидят в тюрьме. Такое обостренное чувство справедливости просыпалось в нем каждый раз, когда он видел их жертвы.
Террачини поднялся, следом за ним встал Брюлей.
— Это он, — убежденно произнес итальянец. — Видите, какие он делает надрезы. Вот здесь — на руках и на ногах. Настоящий садист. Не трогает основные артерии, чтобы жертва не сразу умерла. Получает удовлетворение от ее мучений.
— У нее искусаны губы, — показал Брюлей, — видимо, какое-то время она не могла кричать. Иначе ее крики могли услышать на той стороне дороги. Он использовал пластырь или что-то похожее. Но посмотрите на ее лицо. Похоже, в какой-то момент она все-таки могла выражать свои эмоции. Кричала так, что прикусила язык. Но не здесь, тут ее услышали бы.
Дронго заставил себя снова подойти поближе и посмотреть на лицо несчастной. Брюлей был прав, очевидно, убийца не дал своей жертве ни единого шанса. Перед тем как убить, раздевал ее, делая аккуратные надрезы на одежде. «Нужно проверить и портных, — подумал Дронго. — Среди модельеров и портных часто встречаются люди с нетрадиционной сексуальной ориентацией. Хотя обычно это просто приверженцы однополой любви, а не такие вот извращенцы. Надо будет подсказать Даббсу проверить и такую версию».
Даббс ходил мимо трупа с таким видом, словно был в гостях у своих знакомых. Зрелище истерзанной жертвы на него не действовало.
— К сожалению, никаких документов не нашли, — сокрушался американец. — Можно было бы быстро вычислить, как она сюда попала.
