Несмотря на убийство Орландо Леаля Гомеса, Мендоза все еще не принимал Эльдорадо за своего. Спору нет, парень оказался не из трусливых. Ну и что? Все же было в этом иностранце нечто, не дававшее Таконесу покоя. Слишком уж он элегантен, слишком вежлив, слишком благороден... Таконес при всем желании не мог представить его на уборке сахарного тростника...
А вот для Эсперенцы он сразу стал чуть ли не святым...
К тому же тело его утонувшего напарника так и не нашли. Вот если бы можно было почаще связываться с Кубой! Но даже сообщение о том, что в Венесуэлу отправлена помощь партизанам, от кубинцев поступило с большим опозданием. А уж проверка личности гринго – та наверняка займет не меньше месяца...
Таконес решил, что отныне будет получше присматривать за светловолосым иностранцем... У него пересохло в горле. Мендоза босиком спустился по лестнице в ресторан и удивленно остановился: Бобби спал, свернувшись калачиком, на подстилке в углу. От скрипа деревянных ступенек он вздрогнул, поднял голову, и на его лице появилась жалкая улыбка.
– Вот, поссорился с Гуапитой... Совсем взбесилась баба! Представляешь, орет, что я дрючил малышку Розалес, нашу новую официантку! И вот только что столкнула меня с кровати.
Зная крутой нрав Гуапиты, Таконес сочувственно покивал головой.
– Но ты хоть дрючил, – спросил Таконес, – хоть есть за что отдуваться?
– А как же! Между прочим – ничего особенного... А ты что тут делаешь?
– Да вот, попить чего-нибудь захотелось.
– А-а, ну пошли.
Бобби включил в зале неоновые лампы. Таконес с удовольствием присосался к банке с пивом. И все же его не покидали мысли об Эльдорадо. Перед ним на стойке стоял телефон. Внезапно у него появилась мальчишеская идея. Если те двое сейчас забавляются в постели, он оторвет их от приятного занятия.
Просто без слов повесит трубку, и Эсперенца не узнает, что это звонил он. Мендоза рассказал о своей идее Бобби, и тот ее одобрил.
Таконес набрал номер и стал ждать. На гудки никто не ответил. Мендозу вдруг охватило смутное беспокойство: было уже около шести часов утра. Куда же они подевались? Он подождал еще минуту и положил трубку на рычаг.
– Их нет.
Бобби пожал плечами:
– Куда они денутся? Наверное, она решила привезти его сюда на своей машине.
Они просидели в пустом зале еще полчаса, лениво болтая о том, о сем. На улице уже давно рассвело. Таконес не на шутку взволновался. Он снова набрал номер Эсперенцы и снова не получил ответа.
– Да где же они, черт побери!
Подпольная деятельность сделала Мендозу необычайно восприимчивым ко всем необъяснимым фактам, выходящим за рамки обычного. Такие факты часто становились сигналами тревоги, предвестниками грядущих катастроф. Он хорошо знал Эсперенцу: она всегда отвечала на телефонные звонки по вечерам и не любила засиживаться в ночных барах. В такое время она всегда или рисовала, или предавалась любви. Что если этот гринго устроил ей ловушку? И сюда уже едет полиция?
– Надо поехать посмотреть, – сказал Мендоза. – Слушай, одолжи мне свой «мустанг». Я смотаюсь в «Дольче Вита», а потом заеду к ней...
Бобби нехотя протянул ему ключи.
– Поосторожнее, задние колеса совсем «лысые», – предупредил он.
Таконес вернулся в комнату, оделся и сунул под куртку свой «люгер». С пистолетом он чувствовал себя совершенно другим человеком. Каждый вечер он с любовью разбирал и чистил его.
Через две минуты он уже мчался вниз по извилистой дороге. Удовольствие от езды на «мустанге» временно заглушило его тревогу. Когда революция победит, он попросит, чтобы его наградили большой машиной с красным флажком...
* * *
Охранник подземной стоянки в Чакаито дремал, сидя на своем складном стуле. Таконес стремительно пронесся мимо него, чтобы не платить. Он не имел при себе ни одного реала и считал платные стоянки совершенно аморальным и грабительским изобретением.
Площадка была почти пуста. Таконес медленно объехал на своем «мустанге» вокруг нее. «Бентли» здесь не было. Он заглушил мотор, развернув машину лицом к ночному клубу, и стал ждать. Он ничего не понимал.
Эсперенцы не было дома. Он уже звонил и стучал в ее дверь. Куда она могла подеваться? И куда скрылся Эльдорадо?
В стекло «мустанга» постучали, и Таконес подскочил от неожиданности. Первой его мыслью было выхватить спрятанный под курткой «люгер», но он вовремя удержался. Полисмен, охранявший стоянку, находился около машины и жестом требовал опустить стекло. Таконес медленно повиновался.
– Вы, кажется, что-то ищете... Могу я вам чем-нибудь помочь? – спросил полицейский в надежде заработать несколько лишних монет.
Таконес, помедлив, проронил:
– Я ищу свою подружку. Я думал, она еще здесь. Девушка на большой английской машине «бентли».
– Как, и вы тоже?!
Полицейский рассказал Мендозе о случае с Малко.
– Одним словом, я ничего из всей этой истории не понял, – подытожил он. – Блондин утверждал, что официант из «Дольче Вита» заманил ее сюда, на эту стоянку. Небось, какая-то любовная история. Она, наверное, уехала с другим парнем...
– Возможно, – согласился Таконес.
Ему уже не терпелось побыстрее избавиться от полицейского. Его беспокойство сменилось нешуточной тревогой. В «Дольче Вита» произошло что-то необычное, и ему требовалось узнать, что именно.
– Благодарю вас, – сказал он полисмену. – Пойду-ка я пропущу стаканчик...
Он вышел из машины и направился к дискотеке. Не получив за свою помощь никакого вознаграждения, страж порядка удрученно вздохнул и твердо решил в следующий раз не открывать рта, пока деньги не окажутся у него в кармане.
Последние клиенты «Дольче Вита» флиртовали среди пустых столиков. Таконес направился прямиком в кабинет директора – дальнюю комнату за баром. Там за бухгалтерскими счетами сидел бледный лысоватый мужчина. Он открыл было рот, собираясь выгнать Таконеса вон, но так и замер: Мендоза целился в него из пистолета.
– Деньги не у меня, – пролепетал директор, – не стреляйте...
– Плевать мне на твои деньги, – сказал Таконес. – Вчера вечером в твоей забегаловке кое-что случилось. Если ты в этом замешан – я тебе башку прострелю.
Немного успокоившись, директор отложил ручку.
– Уверяю вас, я...
– Заткнись. Ну-ка зови сюда всех официантов и спроси, кто вчера выманил девушку из зала на стоянку.
Директор побледнел еще сильнее и нажал на кнопку звонка, не сводя глаз с пистолета. Этот худой парень в черных очках, похожий на хиппи, внушал ему безотчетный страх.
– Я не понимаю, о чем вы говорите, но я их приглашу. В дверном проеме показалась голова бармена.
– Скажи всем ребятам, чтоб зашли ко мне, – приказал директор. – Есть разговор.
Через минуту все шестеро официантов гуськом вошли в кабинет и выстроились у стены. Таконес стоял у стола, опустив руку с пистолетом так, чтобы вошедшие не видели оружия.
– Ну, скажи им! – приказал он директору. Тот не заставил себя долго упрашивать. Официанты опустили головы.
– Так кто же? – спросил директор.
Таконес внимательно наблюдал за официантами и вскоре заметил, что у третьего справа дрожат руки. Он подскочил к нему и сунул ему под нос пистолет:
– Это ты, скотина!
Худой курносый официант не мог от страха вымолвить ни слова. Таконес сделал знак остальным:
– Проваливайте. И не вздумайте сообщать в полицию. На улице дежурят мои друзья!
Они вышли. Таконес тут же повернул в двери ключ и обратился к официанту.
– Расскажи, как все было.
Официант молчал.
Таконес с размаху ударил его пистолетом по лицу. Мушка ствола зацепила нос, оторвав лоскут кожи. Официант вскрикнул: из раны потекла кровь. Сильно побледнев, он достал платок и приложил его к носу. Таконес кружил вокруг него, словно кошка вокруг раненой канарейки.
– Я тебя убью, – спокойно сказал он, – если не скажешь, что случилось с девушкой.
Официант покосился на директора, ища у него поддержки, но тот отвел глаза.
– Клянусь вам, я ничего не знаю, – пробормотал официант.
Грянул выстрел, и официант с воплем отскочил к стене. Таконес выстрелил в пол у его ног. Официант закашлялся от едкого запаха пороховых газов, а директор побледнел от страха.
Таконес приставил пистолет к животу официанта, приперев его к стене:
– Еще раз соврешь, и я тебе всю обойму выпущу в брюхо!
Парень стоял с разинутым ртом. Таконес надавил сильнее. Наконец официант, заикаясь, признался:
– Я не знаю того парня, который за ней приехал. Он дал мне сто «болос» и велел мне сказать девушке, что ее машину пытались угнать. Он хотел, чтобы она вышла на стоянку.
– Почему ты согласился?
Официант опустил голову и пробормотал:
– Это был человек Гутьерреса. А с ним – еще двое. Они уехали на большой серой машине и сделали девчонке укол в плечо.
Таконес снова ударил его пистолетом. На щеке официанта появилась длинная глубокая царапина. Таконесу страшно хотелось хоть разок стрельнуть в него, но это означало бы ненужный риск. Он опустил пистолет.
