— Мы готовим Модлинга и его секретаря для отправки в Америку, — ответил Большаков, — хотя предвидим некоторые трудности. Одно дело, когда канадский бизнесмен действует на Ближнем Востоке, где его очень сложно проверить, и совсем другое, когда он в США. Их страны находятся рядом, и при желании в Канаду можно позвонить по обычному телефону.
— Сейчас в любую точку земного шара можно позвонить по обычному телефону, — возразили Большакову. — Давайте остановимся на Модлинге. И продумаем меры по защите наших информаторов, когда их попытаются рассекретить.
— Мы уже принимаем меры, — улыбнулся Иван Сергеевич, — мы как раз разработали операцию прикрытия в Европе. Фармацевт уже получил конкретные указания.
Нью-Йорк. Штат Нью-Йорк. США. 21 мая 2006 года
Ползунов перезвонил своей подружке и назначил ей свидание в итальянском ресторане на Шестьдесят первой улице, где они обычно встречались. Он забрал свою «Тойоту» и поехал на Манхэттен. Его не удивило, что почти сразу за его машиной появился черный джип, который следовал за ним на некотором расстоянии. Кинг был прав, охрану ему действительно назначили. Он въезжал в тоннель, когда позвонил Кинг.
— Наши люди сейчас у вашего дома, — сообщил он, — вы разрешите им войти?
— Валяйте, — усмехнулся Ползунов, — только чтобы они ничего не поломали. И пусть снимут обувь, я не собираюсь нанимать женщину за сорок долларов, чтобы почистить их грязь. Ключи вам понадобятся или у вас есть специалисты для того, чтобы открыть мою дверь?
— У нас есть специалисты. — Кинг не хотел беседовать с ним в подобном ерническом тоне.
— Тогда входите и работайте. Между прочим, мой телефон вы тоже прослушиваете?
— Вас это интересует?
— Нет. Мне все равно. Но хочу вас предупредить, мистер Кинг, что я вооружен. И в отличие от других агентов КГБ, многие из которых ни разу в жизни не держали в руках оружие, я бывший полковник военной разведки и провел несколько лет на войне. Поэтому я просто пристрелю вашего «ликвидатора», если он окажется в пределах моей видимости. С фотографиями я внимательно ознакомился. И учтите, что мне его не нужно брать живым. Поэтому вам придется меня потом «отмазывать» в американском суде. Фотографии я забрал с собой и спрячу в надежном месте, чтобы потом доказать и вашу причастность к этому преступлению.
— Вы с ума сошли, — разозлился Кинг, — при чем тут фотографии?
— Может, у меня мания преследования, — заметил Ползунов, — но я в любом случае его пристрелю, можете не сомневаться. Причем я не буду церемониться ни с мужчиной, ни с женщиной.
— Вы тяжелый человек, полковник. С вами так трудно разговаривать, — пожаловался Кинг.
— А я не приходил к вам домой и не угрожал вам убийством со стороны других людей, — напомнил Ползунов, — это вы нарушили мой покой в воскресный день, заявив, что меня собираются убить. И я очень испугался, мистер Кинг, так испугался, что собираюсь защищаться из последних сил. И вы мне не должны мешать. — Он бросил аппарат на сиденье рядом с собой.
И прибавил скорости. Через час он уже встречался со своей знакомой. Изабелла была из семьи выходцев из Венесуэлы. Они приехали в Америку в конце шестидесятых. Она родилась в Нью-Йорке уже в семидесятом году. И хотя прекрасно говорила по-английски, считая его своим родным языком, как и испанский, ее родители до сих пор говорили на языке новой родины с большим трудом, коверкая слова. В последние годы в Нью-Йорке кроме английского языка начали повсюду говорить по-русски и по-испански, тогда как на Западном побережье кроме английского были в ходу еще китайский и японский, а на юге испанский считался уже вторым почти официальным языком.
Они встретились в пятом часу дня, когда обычных посетителей в ресторане почти не бывает. Пока они обедали, Изабелла несколько раз взглянула в другой конец зала, где устроилась пара мужчин, все время незаметно следивших за ними.
— По-моему, эти люди за нами следят, — сказала Изабелла, — они все время смотрят в нашу сторону.
— Не обращай внимания, — посоветовал Ползунов. Он узнал в этих двоих тех самых мужчин, которые находились в джипе, преследующем его от самого дома. Очевидно, эти двое были сотрудниками ЦРУ, приставленными для его охраны.
— Наверно, они из полиции, — хмыкнула Изабелла. — Узнали, что ты русский, и теперь решили за тобой следить.
— Какой я русский? — горько спросил Ползунов. — Я уже давно американец. Я столько лет провел на юге, что перенял даже некоторые техасские привычки. А ты говоришь, что я русский.
— Так все говорят, — возразила Изабелла. У нее были пышные формы, которые так нравились Ползунову. В юности у него было совсем не много женщин. И девственность он потерял в двадцать лет, уже после армии. Ему было стыдно признаваться ребятам на погранзаставе, но, когда он служил на границе, у него еще не было в жизни женщин. Ребята хвастались своими подвигами, а он ничего не говорил. В двадцать лет он нашел свою знакомую соседку, которая давно строила ему глазки. Она была на несколько лет старше его и бесстыдно разделась, подгоняя своего партнера. В первый раз ему ужасно не понравилось. Все было не так романтично и не так красиво. Он решил больше не встречаться с женщинами. Но природа взяла свое. Уже когда он учился в училище, он встретился с женой одного из командиров, которая многому его научила. Потом были другие женщины. Но мечту о пышных и толстогрудых женщинах он сохранил на всю жизнь. Виктория была худой и подвижной девушкой, когда они поженились. Но постепенно она обрела крупные формы и сильно поправилась. Даже несколько больше, чем было необходимо. Изабелла была не растолстевшим бегемотом, как Виктория. Она отличалась красивыми и пышными чертами, какие бывали у женщин на портретах Тициана или Рубенса.
Изабелле нравилось внимание этого загадочного русского мужчины, который так часто уходил от своей жены к ней. Она даже мечтала о том дне, когда сможет родить мальчика, похожего на ее братьев, с такими же черными, кучерявыми волосами и правильными чертами лица, но со светло-голубыми глазами, какие были у ее нового друга. Изабелла решила, что сегодня он специально пригласил ее на обед, чтобы провести вечер с ней.
Так все и получилось. После обеда они выпили кофе в небольшом кафе у Рокфеллер-центра, а затем поехали к ней. При этом Ползунов вел себя странно. Почему-то потушил в спальне свет и приказал задернуть занавески. На семнадцатом этаже как будто их могли увидеть. Но она не стала возражать против новых причуд своего друга. В конце концов, ему уже за пятьдесят, а в таком возрасте у мужчин могут быть различные фантазии для поднятия своего либидо.
В этот вечер она делала все, чтобы удовлетворить своего друга. Но он казался каким-то зажатым и скованным. Она отдавалась любви, как всегда, страстно и с глуховатыми стонами, которые она никогда не сдерживала. Но в этот вечер он почему-то все время закрывал ей рот, словно боялся, что их могут услышать. Он остался на ночь у нее, и она не возражала. Но все ее попытки уговорить его решиться на второй или третий «подвиг» оказались тщетными. Он повернулся и заснул. На часах было около десяти. Изабелла взглянула на своего друга и нахмурилась. Она помнила, что он был «жаворонком» и привык рано ложиться спать и рано вставать. Но в десять вечера… Для Нью-Йорка это только начало жизни. К тому же сегодня он был ленив и малоподвижен. Она взглянула на него. Нет, этот «мачо» ей не совсем подходит. Конечно, он интересный мужчина и неплохо зарабатывает. Но нельзя быть таким предсказуемым и таким приземленным. Он мог бы иногда проявлять какую-то фантазию или инициативу. Как ни жаль, но с ним придется расстаться. Понятно, что новую семью он создавать не захочет. А ей нужна была новая семья, муж, который сможет сделать ей несколько детей и обеспечить безбедное существование.
Она отодвинулась от него и, включив настольную лампу, достала журнал. Завтра будет встреча с приехавшими из Австрии модными дизайнерами, и она хотела ознакомиться с их новинками. Изабелла покосилась на мирно сопевшего Ползунова. Нет, он ей точно не подходит.
Она даже не могла предположить, что сейчас за ее квартирой наблюдали сразу четыре пары глаз. Две пары из дома напротив, где был оборудован пост сотрудников ЦРУ, которые следили за ее квартирой и слушали все звуки, исходившие из спальни. Они уже успели поставить необходимую технику и в ее квартире, не сказав об этом ни Ползунову, ни самой хозяйке квартиры. А на улице, в подъехавшей на другую сторону машине, тоже сидели двое. Роберт и Нина — под этими кличками их знали в Москве.
— Его охраняют, — сказал Роберт, — на этот раз достаточно тщательно. Я видел, как они сегодня приезжали к нему домой, чтобы оборудовать его квартиру. Они точно знают о наших передвижениях и уже ждут нас.
