Вошел здоровенный китаец с бритой головой. Он принес чайные принадлежности и, не глядя на Дарелла, бесшумно исчез.
— Мадам Хунг, сейчас все против вас. Вам, правда, удалось заманить генерала с помощью его дочери, но это лишь временный успех. Сколько вы просите за документы?
— Сто миллионов долларов, такую же сумму в рублях и юанях.
— То есть вы продаете их сразу в три страны?
— Да.
— Но в Москве, Пекине и Вашингтоне, прежде чем купить, ваши сведения трижды проверят.
— Проверка грозит скандалом, который стоит еще дороже. Приглашаю в союзники.
Дарелл рассмеялся. Смех получился довольно естественным.
— Это нереально, мадам Хунг.
— Отчего же? Вы продаете себя, как продали себя своей К-секции. Я покупаю вашу жизнь, жизнь Дэйдри и, наконец, генерала Макфи.
— Наши жизни не так уж много стоят, как вам кажется.
— И все же, предлагаю вам деньги. — Она подалась в сторону Дарелла. — Много денег. Я уважаю вас, поверьте. Одно время я даже побаивалась вас, мистер Дарелл. Что еще заставит вас перейти на мою сторону? Только не говорите о свободе, не тратьте мое время на россказни о патриотизме. Мы живем в новом мире. Этот мир нуждается в сильной руке, в сильной власти. Она у меня есть. Я предлагаю вам эту власть.
— Чтобы что-то предлагать, надо иметь это что-то, — вырвалось у Дарелла, и он дорого бы дал, чтобы вернуть свои слова. — Власти у вас просто нет. Вас загнали в угол, — понесло его, — КГБ и Черный дом, и мы уже поняли, что вы дурачили всех за наши же деньги. Вам придется добровольно вернуть Макфи, Дэйдри и семью Ли, и милости прошу на электрический стул.
Она с силой откинулась на спинку. Воцарилась тишина. Мадам Хунг задумалась. Они беседовали только вдвоем, но Дарелл твердо знал, что стоит ему сделать шаг в ее сторону, как его сразу скрутят. Она привстала со стула, похожего на трон. Улыбнулась, но в глазах был недобрый огонек.
— Да, мистер Дарелл, вы строптивый малый. Я люблю таких. Вы, конечно, видели генерала, гуляющим в саду? Посмотрите на него еще раз.
Она встала. Как по команде вошли два дюжих китайца с автоматами.
— Синьорина Бертолини облегчила нашу задачу. Она отремонтировала не только старую башню, но даже камеру пыток, — сказала Хунг. — Сейчас вы увидите своего шефа.
Хунг пошепталась с китайцами, которые, как роботы, постоянно кивали. Потом она исчезла за какой-то дверью. Дарелла втолкнули в большой коридор, приперли к прочной двери. За ней оказался люк в подземелье. Оттуда ударил яркий свет. Дарелла толкнули по лестнице в подземную камеру.
Возможно, пыточную оборудовали из любви к древности. Сейчас она выглядела так, будто на дворе было средневековье. Дарелл увидел всевозможные орудия пыток: открытый очаг, решетка над ним, веревки под потолком, цепи, крючки, клещи и зажимы. Макфи сидел на маленькой скамье, руки привязаны. Он сидел прямой, как столб. Лицо его было неподвижным, глаза бездумно смотрели в одну точку, ничего не видя, на левой щеке расплылся огромный синяк, на белых волосах запеклась кровь.
— Вы накачали его наркотиками? — спросил Дарелл, ни к кому не обращаясь.
— Пробовали, но сейчас он под гипнозом, — спокойно сказал один из китайцев.
— Могу я поговорить с ним?
— Попробуй, — усмехнулся китаец.
Дарелл подошел к шефу. На секунду ему показалось, что перед ним сидит не генерал Макфи, а кто-то другой: лицо покрыто бледной кожей, как корой.
— Генерал! — почти закричал Дарелл. — Вы узнаете меня?
Ни один мускул не дрогнул на бледной маске.
— Генерал, что с вами? Это я, Сэм!
Ничего не изменилось на лице генерала.
— Здесь ваша дочь, Анна-Мария!
Никакой реакции.
«Информации в этой маленькой голове хватит, чтобы парализовать любую разведорганизацию, — думал Дарелл, стоя против генерала. — Каждый агент К-секции дрожит от страха разоблачения, пока Макфи находится здесь. Генерал — это козырной туз в руках Хунг. Его уже не спасешь, но попытаться убрать надо.»
Дарелл подошел ближе. Вот она, сонная артерия. Если ударить посильней ребром ладони, то генералу не выжить. Дарелл смотрел на хрупкую шею генерала, но больше ничего не замечал. Другим ударом можно сломать позвоночник. Он должен сделать это. Другого выхода не было.
«Простите, сэр, — мысленно извинился он перед генералом, — но вы сами учили меня этому».
За спиной Дарелл скорей почувствовал, чем услышал шаги, но даже не повернулся посмотреть. Он впился глазами в одну точку на шее генерала.
Боль пронзила голову Дарелла где-то на затылке. Дарелл упал, выкинув вперед руки. Другой удар отбросил его в сторону. Он даже не понял, куда ему попало второй раз. Сэм услышал карканье ворона, но не понял, откуда оно исходит. Потом все погрузилось во мрак.
Дарелл чувствовал приятную теплоту в районе живота, груди, бедер. Что-то касалось его губ. Он думал о Дэйдри, о вечерах, которые проводили вместе. Сильно болела голова. Вдруг Сэм ощутил холодное прикосновение ветра, задрожал и открыл глаза.
— Наконец-то! — сказал кто-то облегченно. — Я не знала, что ты просто красавец даже в таком положении, Сэм.
— Дэйдри, — с трудом произнес Сэм и снова закрыл глаза, однако успел заметить ее голую грудь.
Дарелл попытался пощупать затылок, но не смог. Руки оказались прикованы к спинке кровати, ноги тоже. Ветер приносил запах моря. Он лежал на кровати голым.
— Прости меня, — сказал женский голос, — но ты замышлял убить генерала. Хуан принял некоторые меры безопасности. Ты убил бы его?
— Надо бы. Развяжи меня, пожалуйста.
— У тебя болит голова?
— Да.
— А здесь?
Дарелл почувствовал жгучую боль, когда Дэйдри коснулась живота. Но пальцев ее он не узнал: слишком грубые. Боль быстро прошла, он покосился влево и зажмурился. С ним лежала не Дэйдри, а мадам Хунг.
— Ты уже мой, Сэм. Я наслаждаюсь любовью и пытками. Я тебя развяжу.
— Нет, — с трудом, но твердо сказал Дарелл.
— Не теряй времени. У нас всего час. Потом ты сойдешь с ума либо от наслаждения, либо от пыток.
Ее ногти впились в Дарелла. Сэм почувствовал острую боль в плече. Да, сильно его отделали, что он ничего не помнил. Или она тоже накачала его чем-нибудь, как генерала.
Ему претили прикосновения красивой и обольстительной мадам Хунг. Он попытался отстраниться, но только поежился: прикован. Ее руки уверенно и нетерпеливо прошлись по его телу. Она села ему на живот. От нее пахло духами. И когда она наклонилась к нему, распущенные волосы приятно защекотали ему лицо.
— Сэм, — прошептала она возбужденно, — я дарю себя тебе…
— Пошла к черту!
Она даже губу закусила от обиды.
— Купи себе манекен. Я связан.
— А, руки! Конечно, я совсем забыла. Я очень глупая?
— Это неважно в данный момент.
Она задышала часто и легла на него. Будь у Сэма возможность, он размазал бы ее по стене. У него мелькнула надежда.
— Что с тобой? — опомнилась она, заметив перемену.
— Мне противно с тобой.
Она ударила его по щеке, задыхаясь от возмущения.
— Скотина! Глупец!
У Сэма закружилась голова. Сколько он пробыл без сознания? Не меньше часа. Что изменилось за этот час? Где Пероззо и Бертолини?
Что-то звякнуло, ударившись о железную спинку кровати. Браслет на руке Хунг. На браслете болтались ключи от наручников, которыми он был пристегнут к кровати. Хунг освободила его правую руку. Она очень не хотела его терять.
— Смотри, Сэм, как я доверяю тебе. Вместе мы создадим новую могучую империю. Свою империю. Ты будешь императором.
Ее лицо на мгновение даже стало мягким. Но Дарелл не заметил этого и не слышал ее слов. Он свободной рукой схватил Хунг за горло и с ненавистью сжал пальцы, вложил все силы и ненависть. Она издала булькающий звук. Свалилась с него на кровать; она сопротивлялась очень слабо. Он спокойно и с упоением наблюдал, как гаснут ее глаза, покрываются мутной пеленой. Дарелл отпустил ее и потянулся к браслету. Она свалилась на пол, как мешок, с глухим стуком. Дарелл с трудом дотянулся до ее запястья, сорвал ключи, отстегнул и левую руку, стал искать в темноте замок наручника, держащего ногу. Хунг неподвижно лежала на холодном полу, волосы разметались. Дарелл освободил ноги.
Он встал, шатаясь и дрожа, отошел от кровати. Хунг не шевелилась, но убедиться, была ли она мертва, Дарелл не мог: не было времени.
В дверь тихо и деликатно постучали. Мужской голос на китайском языке позвал Хунг. Он не ответил. Ему нужна одежда. Он же голый. Дарелл думал о себе почему-то в третьем лице. Одежда нашлась на стуле. Дарелл быстро натянул брюки и свитер, обулся. Стук повторился.
— Мадам Хунг! Лодка прибыла.
Дарелл стал искать пистолет и не нашел. Опять постучали, но уже громко и настойчиво. Дверь была прочной, ключ вставлен в замочную скважину с его стороны. Дарелл нащупал тяжелый медный подсвечник, на цыпочках вернулся к двери, повернул ключ и замер. Дверь с грохотом раскрылась и в комнату вбежал китаец. В темноте он не заметил Дарелла. Сэм свистнул. Когда китаец резко повернулся к нему, Дарелл наотмашь ударил подсвечником по лицу. Китаец согнулся, и тогда Дарелл треснул по шее. Китаец безмолвно свалился. Дарелл обыскал его, нашел пистолет и выбежал.
