Часа через два после того, как они выехали из Тальки, сержант остановил машину у небольшой фермы, стоявшей метрах в десяти от дороги, и отправился туда попросить воды. Ленарт увязался за ним.
Хозяин, пожилой чилиец, лет шестидесяти, радушно предложил гостям холодного пива. Он с удовольствием отвечал на вопросы Ленарта, но только до тех пор, пока не узнал, куда они направляются.
Хозяин фермы сразу изменился в лице, став замкнутым и неразговорчивым. Удивленный такой переменой, Марк прекратил расспрашивать. Когда они выходили из дома, хозяин тихо шепнул Марку:
— Это очень грязное место, мистер. Очень…-выразительно посмотрев, добавил он и перекрестился.
Ехать пришлось еще довольно долго, около часа, пока, наконец, вдалеке не показалась высокая ограда, окруженная колючей проволокой. Автомобиль въезжал в лагерь «Дигнидад».
Сидя в мащине, Саундерс обратил внимание на двойную ограду, окружавшую лагерь. Всюду виднелись различные строения, разбросанные по большой территории «Дигнидада».
Ричард знал, что еще больше десяти лет назад колонию посетил сам диктатор Пиночет, оставшийся чрезвычайно довольным от посещения подобной колонии в своей стране. Приезжали в «Дигнидад» и представители официальных властей, причем не только чилийских Из ФРГ частыми гостями были представители ХСС, которых всегда радушно принимали в лагере[8].
После того как их документы внимательно проверили при въезде, их, наконец, впустили. Саундерс обратил внимание, что Фрагу здесь хорошо знали, охранники здоровались с ним, не проверяя его документов. Автомобиль въехал на территорию лагеря и резко затормозил у одного из зданий.
Со всех сторон уже бежали люди, приветствуя Фрагу. Многие, однако, настороженно смотрели на прибывших с ним гостей.
Из дома вышел невысокий лысоватый господин. У него было широкое лицо баварского бюргера, большой лоб, крупный мясистый нос. Саундерс сразу узнал его по фотографиям, хранившимся в досье «Интерпола». Это был сам основатель колонии Пауль Шэфер.
— Здравствуйте, господа, — внимательно глядя, сказал он, протягивая руку. — День добрый, Хуан, — кивнул он сержанту, — что привело вас сюда в христианскую общину?
— Мы — английские журналисты, — сказал Ричард на ломаном испанском, — и хотели бы рассказать о вашей колонии нашим читателям. О ней ходит много интересных слухов, но наши подписчики хотят знать, правду.
— Увы, эти слухи не всегда правдивы, — вздохнул Шэфер. — Прошу вас, господа, в нашу скромную обитель.
«Дронго», кивнув Марку, взял свою сумку правой рукой. Он принуждал себя постоянно помнить о несуществующей левой руке. По документам он был английским журналистом, потерявшим руку, и никак не мог появиться в колонии, имея две здоровые руки.
От Саундерса не укрылось и то обстоятельство, что сам Шэфер не смотрел их документы. Очевидно, дежурные охранники у ворот лагеря уже предупредили главу «Дигнидада» о нашем появлении, — понял «Дронго».
Сержант, чувствовавший себя здесь особенно непринужденно, сразу отправился с двумя местными колонистами поужинать и отдохнуть. Саундерс и Ленарт были вынуждены принять приглашение Шэфера на ужин, после осмотра лагеря.
Им отвели небольшую комнату в том же доме, около которого остановилась их машина. Забросив свои, сумки и достав блокноты, они вышли наружу, готовые следовать за Шэфером,
— Фотоаппараты нужно оставить, — чуть-чуть недовольно сказал Ленарту Шэфер, — у нас здесь не принято фотографировать, а вот записывать можете все что угодно.
— Хорошо, — кивнул Марк, снимая фотоаппарат и оставляя его в машине.
— Вам покажет весь лагерь наш Генрих, — показал Шэфер на бледного, светловолосого юношу лет двадцати пяти, — он вам все и расскажет. А потом прошу ко, мне на ужин, — сделал он широкий приглашающий жест рукой и уверенной, почти армейской походкой зашагал к другим строениям.
Генрих оказался неплохим экскурсоводом. Он добросовестно рассказывал об истории лагеря, показывая, как живут в лагере местные колонисты, их столовые, клуб спальни для мужчин и женщин. Растерявшимся «английским журналистам» Генрих охотно объяснял, что мужья и жены живут отдельно, а на совместную ночь получают разрешение только у самого Шэфера. Парень не видел в этом ничего дурного. Если учесть, что лагерь был основан двадцать шесть лет назад, а парню было не больше двадцати пяти, то в этом не было ничего удивительного, — понял Ричард. Бедный Генрих и не видел другой жизни, кроме этой.
Обходя лагерь, Саундерс обратил внимание на небольшое строение, стоявшее несколько в стороне от других. Около него постоянно прогуливалось двое-трое мужчин явно солдатской выправки.
Саундерса несколько смутила их нарочитая выправка, сильно бросающаяся в глаза и слишком явное желание Генриха обходить это строение стороной. Если там готовят «легионеров», почему они это так демонстрируют, — не понял Саундерс. По глазам Марка он. понял, что тот также думает об этом. Они словно специально подчеркивают, что там есть что-то очень важное, — подумал «Дронго». Здесь что-то не так.
Но ни он, ни Марк Ленарт и не подозревали, что за время их прогулки по лагерю за ними внимательно следили несколько пар глаз. Среди них был и Вольфганг Грубер.
— Это он? — спросил у него Вебер.
— Кажется, да, но он загримировался.
— Это мы легко проверим, — жестко сказал Вебер, — и очень быстро.
Сантьяго. 30 ноября 1988 года
Дождавшись прихода Гомикавы, миссис Вигман заказала обед в номер для своего «мужа». Через пятнадцать минут пришедшая официантка смогла убедиться в том, что муж «миссис Гоуэрс» лежит в постели, отвечая жене из спальни. После ее ухода Моника, выбросив одну порцию обеда, позволила Гомикаве тихо покинуть ее апартаменты. Заперев дверь на ключ, она прошла в ванную комнату, сбрасывая с себя платье. Раздевшись догола, она встала под душ, пытаясь хотя бы на время забыться под горячей водой.
Через минуту она почувствовала на себе чей-то взгляд. Моника обернулась и вздрогнула, на нее смотрел, хищно улыбаясь, неизвестный мужчина.
— Что вам надо? — чересчур громко спросила она. — Кто вы такой?
Мужчина молчал, продолжая в упор глядеть на женщину. Она схватила короткое полотенце, попытавшись прикрыться.
— Убирайтесь отсюда! — рассерженно закричала она, — слышите, немедленно убирайтесь!
Неизвестный сделал несколько осторожных шагов по направлению к ней.
— Не подходите! — закричала женщина, холодея от ужаса Крепкая, почти стальная хватка сжала ей горло..
— Тихо, — сказал мужчина, — тебе не будет плохо, если будешь вести себя тихо. Где сейчас «Дронго»? — проговорил он с заметным акцентом.
— Кто? — спросила Моника, плохо соображая в этот момент, о чем вообщеидет речь.
— Где сейчас «Дронго»? — выразительно спросил мужчина.
— Я.. я не знаю, — она попыталась снова прикрыться полотенцем, но неизвестный выхватил его из ее рук.
— Я спрашиваю у тебя, где он? — спросил неизвестный. Моника не зря считалась одним из лучших инспекторов ДЕА. Она мастерски поскользнувшись, внезапно левой рукой ударила по глазам незнакомца. Не ожидая такого нападения, мужчина охнул, на миг ослабляя свою железную хватку. Толкнув его изо всех сил на мокрый пол, Моника выбежала в коридор. Но открыть дверь она не успела. Пришедший в себя Миура догнал ее и свалил резким коротким ударом. Моника упала почти без стона, но сознания не потеряла. Она почувствовала, как, грубо схватив, нападавший тянет ее на постель. Сопротивляться после его удара не было никаких сил.
Миура, уложив почти бесчувственную женщину на кровать, наклонился над ней. Убедившись, что она в сознании, он радостно усмехнулся.
— Напрасно убегала. Теперь тебе будет очень больно, пока ты мне не расскажешь, где «Дронго».
Женщина слабо застонала. Миура провел рукой по ее груди, мягко коснулся живота и вдруг неожиданно нажал пальцем под ребро. Моника закричала.
— Я спрашиваю, где он? — настойчиво спросил Миура, еще раз надавливая в эту точку.
От боли у женщины на глазах невольно выступили слезы. Миура, стоя над ней, покачал головой.
— Такая молодая, красивая и совсем ничего не понимаешь.
Именно в этот момент в дверь постучали. Бросив быстрый взгляд на Монику и убедившись в том, что она не сможет встать, Миура для верности нанес ей еще один очень болезненный удар «цзюйко-дн» — под ложечку и пошел открывать дверь. Каким-то чудом она и на этот раз не потеряла сознания.
Услышав стук в дверь, Моника поняла, что это был Гомикава. Она попыталась крикнуть, но почувствовала, как слова застревают в горле. Тогда она с трудом передвигаясь, правой ногой из последних сил ударила по ночному светильнику.
— Я, кажется, ошибся номером, — сказал изумленный Сэй и, в этот момент раздался треск светильника;
У Гомикавы не было оружия, но Миура не успел закрыть дверь и через мгновение они покатились по полу. Лежа на полу, Миура успел извернуться и ногой перехватить голову Гомикавы. Тот, нанеся сильный удар Миуре между ногами, высвободился. Оба вскочили на ноги, тяжело дыша. Краем глаза Сэй увидел лежавшую на кровати Монику и почувствовал, как закипает в нем злость к незваному пришельцу.
