— Да, — кивнул Казак, — и сейчас не знаю.
— Кто был еще в машине? — спросил Юдин. — Сколько человек вас было?
— Сами ведь все знаете, — осторожно ответил Проколов, — трое нас было.
— Кто третий? — не отставал Виктор.
— Мужик какой-то, он за рулем сидел, — выдавил Проколов.
— Вы раньше его знали?
— Кого?
— Этого мужика.
— Может, и виделись. Я не помню.
— А как его звали?
— Не знаю, — осторожный взгляд в сторону все время молчавшего Самойлова и наконец еще одно добавление:
— кажется, Марат.
— Кажется или точно?
— Может, точно.
— Где вы с ним встречались?
— Не помню. Меня туда Крутиков отвозил.
— А вот он утверждает, что его вы отвозили.
— Врет, — подпрыгнул Проколов, — точно, врет. Я вообще ничего не знал. Мне Крутиков сказал: «Поедем, выгодное дело есть». А когда приехали, меня в автомобиль посадили и автомат дали. А отказываться в таких случаях нельзя. Вы ведь видели, какой он бандит. Товарища убил и меня хотел замочить.
Самойлов по-прежнему молчал, и это все больше нервировало бандита, который не понимал, отчего молчит этот пожилой начальник. В его молчании было нечто зловещее, отчего Проколов нервничал все сильнее.
— Как зовут Марата? — спросил Виктор.
— Не знаю. Мы его называли Марат.
— А где его можно найти?
— Никак не знаю. Я у него только один раз был.
Самойлов вдруг поднялся со своего места и подошел к бандиту.
— Хватит, — сказал он, с презрением глядя на попытавшегося встать Проколова, — ты не в цирке. Там будешь слоном стоять. А нам врать не нужно. Ты все знаешь. Напрасно дурачка из себя строишь.
— Не знаю я ничего, — испуганно прижал руки к груди Казак.
— Какой ты Казак? — с презрением сказал Самойлов. — Я сам настоящий казак и скажу тебе, что такую гниду, как ты, ни в один дом настоящий казак не пустит.
Тебя за твои вислые усы Казаком назвали, а на самом деле ты дерьмо.
Проколов снова попытался вскочить, но под взглядом полковника остался на месте.
Тот, высказав все, что хотел, повернулся и вышел. Наступило молчание.
— По-моему, будет лучше, если ты начнешь говорить правду, — невозмутимо заметил Уханов.
Через десять минут Проколов вернулся в камеру. Он молча прошел к своему месту, где уже сидел один из его сокамерников. Это был единственный человек в их камере, которому Проколов доверял. Он слышал о нем, сидя в лагере под Семипалатинском, когда Казахстан еще входил в единое государство. Уже тогда все говорили о мастерстве Барона. И теперь, узнав, что его сосед — Барон, он проникся особым доверием к этому малоразговорчивому соседу, не пытавшемуся влезть к нему в душу. Скорее, наоборот, сам Проколов пытался навязать свое соседство Барону.
Барон ничего не спрашивал. Проколов сел рядом и вздохнул.
— Опять мучили, — сказал он. — Гнида Крутиков, все им выложил.
— А где он сам? — лениво Спросил Барон.
— В больнице, гнида. Я бы его удавил.
— Он раскололся?
— Да. Рассказал, как мы убивали офицеров ФСБ. Все рассказал, мерзавец. А сам в спину мне стрелял.
Барон долго молчал. Так долго, что Проколов уже решил, что с этой темой закончено. Пока минут через пятнадцать сам Барон наконец не сказал:
— «Мертвяки» на тебе, Казак. Офицеры ФСБ. За это меньше «вышки» никак не дадут. Это уж точно.
— Да я знаю, — занервничал Проколов, — что же мне делать? Из Лефортово убежать нельзя.
— Убежать нельзя, а придумать что-нибудь можно, — усмехнулся Барон и повернулся, собираясь ложиться спать.
Проколов долго терпел. Потом наконец наклонился к Барону.
— Ты чего сказал? — спросил он.
— Спи, — коротко ответил Барон, — и никогда не торопись. Спешка нужна в другом месте, сам ведь знаешь. А у тебя дерьма столько, что тебе торопиться не стоит.
— Что мне делать? — не унимался Казак.
— Ничего. Я до утра что-нибудь придумаю. А ты лучше спи. И никому не доверяй. В таком деле товарищей не бывает. От тебя уже падалью пахнет, поэтому все бояться будут.
Барон умолк и не проронил больше ни слова.
А испуганный Казак так и остался сидеть на своей койке, медленно соображая, что ему сказал его авторитетный напарник.
Водитель, сидевший за рулем автомобиля, повернул направо, чуть сбавляя скорость. Сидевший рядом с ним рыжеволосый повернулся к Дронго.
— Оружие есть? — спросил он по-русски.
— Я плохо говорить, — пробормотал Дронго.
Все-таки они предусмотрели и этот вариант, решив, что проверку лучше проводить в другом месте, не рядом с отелем.
— Выходи из автомобиля, — предложил рыжеволосый.
Машина остановилась, и Дронго открыл дверцу, шагнул на тротуар. Следом за ним вылез и рыжеволосый. Он проверил карманы его плаща и костюма. Очевидно, был уверен, что журналист не имеет оружия, но тем не менее обшарил достаточно тщательно. Найдя складной швейцарский нож, усмехнулся, открыл лезвие, закрыл и, переложив его к себе в карман, знаком разрешил Дронго вернуться в автомобиль.
— Салага, — сказал рыжеволосый, усаживаясь рядом с водителем, — решил ножиком поиграть.
Дронго усмехнулся, но не стал ничего говорить. Просто развалился на заднем сиденье, ожидая, когда они наконец приедут. Автомобиль катил по Ленинградскому проспекту. Затем свернул куда-то в сторону, но пока невозможно было определить, куда они едут. Через полчаса машина сбавила скорость. Было уже темно, но иногда в окнах небольших домов, расположенных вдоль дороги, мелькали огни. Очевидно, они были теперь где-то на окраине Москвы, по расчетам Дронго, недалеко от аэропорта Шереметьево.
Машина свернула на небольшую проселочную дорогу, а уже затем затормозила, чтобы въехать во двор довольно большого двухэтажного дома. Именно в этот момент Дронго проверил оружие, приклеенное к ноге, и осторожно открепил пластырь.
Автомобиль остановился.
— Приехали, — повернулся к нему рыжеволосый и почти сразу получил сильный удар пистолетом по голове. Обливаясь кровью, он дернулся и, потеряв сознание, сполз на сиденье. Водитель даже не успел понять, что происходит, как Дронго вдавил свой пистолет в его скулу.
— Не дергайся, салага, — насмешливо повторил он выражение рыжеволосого, еще больше пугая водителя, — сиди спокойно и останешься в живых.
— Ты знаешь русский! — ужаснулся молодой парень.
— Кто в доме? — спросил Дронго, игнорируя его реплику. — Быстро, сколько человек в доме?
— Двое, нет, трое, — пробормотал водитель.
— Где женщина? Женщина где? — угрожающе выдохнул Дронго.
— Какая женщина? — не понял водитель.
— Которую вы захватили?
— Я ничего не знаю. Они сказали, чтобы мы просто тебя привезли. Больше ничего не знаю, — дрожащим голосом пролепетал водитель.
— Охотно верю, — Дронго чуть ослабил давление пистолета. Затем тихо сказал:
— Достань свой ремень. Но делай все очень медленно, иначе я прострелю тебе голову.
Водитель кивнул, доставая свой ремень. Дрожащими руками протянул его Дронго.
— Подними обе руки вверх, — велел Дронго, и едва водитель выполнил требование, Дронго, сделав петлю, накинул ремень на руки парня, туго затянул его.
— Теперь сиди очень спокойно, иначе я просто тебя убью, — предупредил Дронго и медленно открыл дверцу автомобиля. Выйдя из машины через переднюю дверцу, опустил руки своего пленника и привязал их к рулю. После чего еще раз улыбнулся и сильно ударил парня по шее. Тот дернулся и свалился на своего напарника. Дронго не любил убивать. Он вообще не терпел такого варварского способа решения проблемы, считая любое убийство, даже вынужденное, противоестественным и аморальным.
Осмотревшись, Дронго направился к дому. Здесь было тихо. Очевидно, люди, пославшие парней за журналистом, были уверены, что они сумеют доставить своего подопечного без особых проблем.
Он потрогал ручку двери. Попытался ее открыть, но она была заперта изнутри. Нужно постучать. Он прислушался. Внутри было тихо. Двое или трое, сказал водитель. Самое главное, это безопасность Сигрид. Кажется, нужно применить какой-то другой вариант. Он сделал несколько шагов в сторону. На окнах массивные решетки, и на первом, и на втором этажах. Единственная дверь, через которую можно войти, заперта, а другого хода, судя по всему, здесь нет.
Он вернулся к двери. Нужно каким-то образом выманить находящихся в доме людей, сыграть на неожиданности. Он осмотрел двор. Автомобиль. Рядом с «Тойотой», на которой его привезли, стояла чья-то «девятка». Попробовать использовать ее?
Времени очень мало, из дома в любой момент могут увидеть его действия.
Он подошел к «Тойоте», быстро вытащив лежавшего без сознания водителя, перетащил его на заднее сиденье. Затем перебросил туда и рыжеволосого. После чего сел за руль, привязался ремнями и, немного отъехав назад, включил полную скорость и врезался в «девятку». Удар был достаточно сильным, несмотря на ремни, он больно ударился о руль. И едва успел отстегнуть ремни, как дверь открылась.
