– Как это Викинг? – даже немного растерялся Дронго. – Он ведь получил пожизненный срок. Он что – сбежал из тюрьмы?
– Да, – Алик был потрясен собственной смелостью. – Он бежал из Бутырки в прошлом году. Заявил, что собирается дать показания по новым делам. Его привезли в Бутырку, и он оттуда сбежал. На самом деле тогда сбежали четверо, но всем объявили, что побег совершили трое бандитов, чтобы не пугать население. И чтобы никто не знал, что Викинг снова на свободе. Его ищут до сих пор, но он сделал себе пластическую операцию, и теперь его трудно узнать.
– Ты его видел? – спросил Дронго.
Алик опустил голову.
– Он перекрасил волосы, изменил форму глаз и носа, даже ушей. Но рост, конечно, остался прежний. Он вашего роста.
– У тебя нет оружия? – медленно спросил Дронго, размышляя над словами сутенера.
– Нет, – удивился Алик, – у меня никогда не было оружия. Зачем мне пистолет? Чтобы попасть под статью?
– Возьми свой чемодан, – и Дронго протянул его Алику.
Тот, все еще не веря, оглянулся на Кружкова и начал медленно спускаться по лестнице. Подойдя к Дронго, он протянул руку и взял чемоданчик. И вдруг опустился на ступеньки… и заплакал.
– Он меня все равно найдет и убьет, – стонал Алик. – Его никто не сможет остановить. Это для него тогда организовали побег из тюрьмы, а остальные ушли в качестве прикрытия. Он меня найдет все равно.
Кружков подошел к ним.
– Зачем вы отдали ему чемоданчик? – строго спросил Леонид. – Этот человек был посредником в заказах на убийство. Он должен сидеть с остальными.
– Должен, – согласился Дронго, – но я дал слово. А я еще ни разу в жизни не нарушал своего слова. Даже если дал его такой твари, как этот тип.
Алик продолжал размазывать по лицу слезы.
– Ради денег он готов был продать кого угодно, – брезгливо заметил Дронго, – а теперь его жизнь превратится в настоящий кошмар. Он прекрасно понимает, что у него есть только один шанс остаться в живых: сдать нам Викинга. Чтобы мы взяли его до того, как тот найдет своего бывшего связного.
– Вы еще не задали третий вопрос, – напомнил Кружков.
– Это и есть мой третий вопрос, – кивнул Дронго. – Где сейчас Викинг? – наклонился он к Алику. – Только не говори, что не знаешь. Я все равно не поверю. Деньги останутся у тебя, и мы сейчас уйдем, если ты скажешь нам правду. И ты не станешь меня обманывать, Алик, это не в твоих интересах. Если вдруг я не найду сегодня Викинга, то завтра вся Москва будет знать, что ты его сдал. Это я тебе лично обещаю. И тогда тебя найдут, где бы ты ни спрятался, и разрежут на куски. Ты меня понял?
Алик стонал от горя. Казалось, он теряет рассудок.
– Где? – крикнул Дронго, и несчастный сутенер вздрогнул.
– Я скажу, – забормотал он, – я все вам расскажу. Только вы должны его остановить. И никому, никому не говорите про меня.
Когда Дронго и Кружков вышли из дома, было уже около десяти часов вечера. Кружков мрачно плелся за своим наставником.
– Не понимаю, – ворчал он, – почему вы ему верите? Почему вы считаете, что он сказал правду? А если он соврал и теперь сбежит?
– Это не в его интересах, – возразил Дронго. – Когда Алик понял, что теряет деньги, то решил сдать Викинга. Он вообще правильно рассудил, что Викинг все равно его заподозрит. Я видел, как он нервничал в клубе, был просто сам не свой. Я еще тогда подумал, что напрасно он так переживает. А сейчас я понимаю, что он переживал не потому, что сдал Карлика, а потому, что его мог увидеть в нашей компании Викинг. А это сутенеру было совсем ни к чему. Поэтому он так быстро сбежал и прискакал сюда, чтобы забрать деньги.
– Вы уверены, что он сказал вам правду?
– Сегодня проверим. Хотя, я думаю, Викинг еще не вернулся домой. Если он был в клубе, то сейчас возвращаться домой ему еще рано. Нужно брать его под утро. Поехали в клуб, проверим, что там происходит.
Сидевший в машине Назаров с ужасом смотрел, как они подходят к машине.
– Вы его нашли? – осторожно спросил он Дронго.
– Поехали, – сказал Дронго водителю, не отвечая на вопрос Назарова. И только когда машина отъехала от дома, негромко произнес: – Мы с ним поговорили.
Они приехали в клуб, когда Гордеев и Вейдеманис заканчивали просмотр видеопленки. Увидев вошедшего Дронго, следователь устало кивнул ему, продолжая свое занятие.
– После того как мы взяли Карлика, из зала вышли пять человек, – сказал он, указывая на экран телевизора. – Две женщины, они не в счет. Один бизнесмен, сейчас вы его увидите. У него манеры карточного шулера, – он перемотал пленку, и на экране показался бизнесмен, который все время воровато оглядывался и поправлял брюки.
– Еще один непонятный тип, – указал Гордеев на второго клиента.
Этот был среднего роста и чуть сутулился. На нем были джинсы и поношенный пуловер. Было вообще непонятно, как его впустили в клуб.
– И еще один, наверное, спортсмен, – сказал Гордеев, когда на экране возник третий.
Дронго вздрогнул. Мимо камеры проходил высокий мужчина с заплетенными в длинную косичку черными волосами. На нем был темный костюм и темная рубашка без галстука. Неизвестный улыбался охранникам, видимо, перебрасываясь с ними шутками.
– Мы сейчас устанавливаем имена каждого, – пояснил Гордеев. – Я думаю, что нужно проверить первых двух. Третий наверняка спортсмен или бывший спортсмен. Наверное, пришел сюда, чтобы устроиться телохранителем…
Вошедший Назаров смотрел на экран телевизора.
– Я его видел, – неожиданно сказал он. – Этот человек несколько раз разговаривал с Аликом и с Машей. Кажется, он действительно спортсмен.
– Ну вот видите, – взмахнул рукой Гордеев, собираясь перемотать пленку.
В этот момент Дронго остановил его:
– Подождите, – попросил он, – остановите кадр.
Удивленный Гордеев оставил изображение незнакомца и посмотрел на Дронго.
– Господин Назаров, – обратился Дронго к вице-президенту, – пожалуйста, подождите в другой комнате. У меня конфиденциальный разговор с Игорем Валентиновичем.
– Конечно, – кивнул Назаров и вышел из комнаты.
– Мне тоже выйти? – спросил Вейдеманис.
– Нет, останься.
Дронго подошел к экрану телевизора и взглянул на Гордеева.
– Это не спортсмен, – сказал он. – Не сомневаюсь, что у него будут документы на другое имя. Он сделал себе пластическую операцию и наверняка позаботился о документах. Пластическая операция может изменить лицо. Но нельзя поменять рост, плечи, осанку. Это все остается с человеком. Как и его дурные привычки. Посмотрите внимательно, Игорь Валентинович. Вы видите перед собой Викинга…
– Не может быть! – ахнул Гордеев. – Он же объявлен в розыск! И у нас были сведения из Греции, что он там погиб.
– Жив и здоров, – сказал Дронго, глядя на экран. – И ведь какой наглый! Остался в Москве и ничего не боится! Но отпечатки пальцев не переделать. Значит, его можно было вычислить.
– Он бежал из Бутырки с тремя другими заключенными, – вспомнил Гордеев. – Тогда официально объявили в розыск только трех сбежавших, чтобы никто не знал о Викинге. Но милиция получила ориентировки на его задержание. Однако взять его не сумели…
– Вот он и остался в городе, – мрачно закончил Дронго. – Я много думал об этом деле. Ведь киллеры точно знали, что телохранителя в машине не будет. Что с Арзуманяном будет только водитель. Зачем нужно было стрелять по машине, если Арзуманян уже вышел из нее? Ответ мог быть только один. Стрелявшему было все равно, кто сидит в машине. Дети или женщины – его это не волновало. Ему важно было «отработать» заказ. Ни один киллер на такое не пойдет, хотя бы из уважения к себе. Зачем стрелять в детей? Но Викинг не такой. Для него никогда не существовало никаких моральных запретов. Посмотрите, какую команду он себе подобрал. Бывший угонщик Шмелев и психически неполноценный Карлик. Ему были нужны помощники, а не партнеры. Не сомневаюсь, что это он приказал Карлику открыть огонь по машине Арзуманяна…
– Вы понимаете, что говорите? – взволнованно перебил его Гордеев. – Если это Викинг…
– Его нужно брать сегодня, – закончил мысль следователя Дронго, – причем, быстро и без лишних людей. Иначе он уйдет. Человек, сумевший выйти из Бутырки, сразу поймет, что его ждет засада, и тогда мы его долго не найдем. Он видел сегодня, как мы брали Карлика, и понимает, что следующим может оказаться он. Значит, у нас есть только сегодняшняя ночь. Мы обязаны взять Викинга до утра.
Он помолчал и затем добавил:
– Завтра или послезавтра в Москву возвращается Арзуманян. Если мы не арестуем Викинга до его приезда, то Арзуманян может предпринять собственное расследование. Он не сумеет найти Викинга, но если даже каким-то чудом на него выйдет, то будет убит. Слишком неравные силы. Сломленный горем несчастный человек и профессиональный убийца, сделавший смерть своей прибыльной работой. Мы должны взять Викинга сегодня.
