Ян Флеминг - На тайной службе Ее Величества. Живешь лишь дважды. Человек с золотым пистолетом

— О, господи! — Теперь лицо мужчины выражало не замешательство, а неподдельное горе. — Страшная новость. Мой лучший друг со времен войны. Странно, в «Таймс» некролога не было. Я постоянно просматриваю раздел «Рождения, бракосочетания, смерти». Что же с ним случилось?

Бонд почувствовал, что весь взмок.

— Свалился с одной из этих проклятых гор, по которым лазал, сломал шею.

— Боже мой! Какое горе. Он всегда обожал лазать по горам в одиночку. Я должен немедленно сообщить об этом Дженни. — Он протянул руку. — Извините, что так бесцеремонно прервал вашу беседу. Хотя было бы действительно странно встретить здесь старину Хилари. Всего доброго и извините еще раз, ради бога. — Он пошел, лавируя между столиками. Боковым зрением Бонд видел, как он присоединился к группе мужчин, выглядевших очень по-английски, и их жен, что тоже не вызывало сомнения, и стал что-то оживленно им рассказывать.

Бонд сел, потянулся за своим стаканом, осушил его и принялся за яйца вкрутую Бунт не сводила с него глаз. Он почувствовал, как пот течет по его лицу. Вытащил носовой платок и вытер капельки.

— Ну и жарища здесь, на солнце долго не посидишь. Это какой-то приятель моего кузена. Его звали так же, как и меня. Родственник, боковая ветвь. Недавно скончался, бедняга. — Он печально вздохнул. — Адам мне об этом приятеле никогда не говорил. Приятный человек. — Бонд смело взглянул через стол. — Вы знаете кого-нибудь из этой компании, фрейлейн Бунт?

— Нет, — ответила фрейлейн Бунт, не глядя в сторону англичан. — Я не могу знать всех, кто сюда приезжает. — Желтые глаза все еще с подозрением смотрели на него. — Любопытное совпадение. Вы что же, так похожи на своего кузена?

— Как две капли воды, — сказал Бонд и поспешно добавил: — Я его точная копия. Нас часто путали. — Он вновь взглянул на англичан. Слава богу, они собирались уходить. Должно быть, остановились в Понтресине или в Санкт-Морице, где были гостиницы для военных. Выглядели они довольно скромно, было видно, что не богачи. Обычная компания любителей горных лыж из Англии. С таким же успехом могли бы совершать лыжные вылазки где-нибудь у себя дома, ходили бы гуськом по лыжне. Подали кофе, Бонд сменил тему разговора и стал весело болтать с Руби, чья нога опять касалась его, о том, каких успехов в горнолыжном спорте достигла она этим утром.

«Да ладно, — подумал он, — не может быть, чтобы Бунт слышала все, здесь стоит такой шум — болтают все без умолку и стучат ложками. Но он был на волосок от разоблачения, именно на волосок. Два прокола подряд. Пожалуй, хватит ходить на цыпочках в расположении противника. Так дело не пойдет! Куда же это годится!»

«Уважаемый Сейбл Базилиск,

на место прибыл благополучно, — на вертолете, если уж говорить все как есть. Я здесь — на пике Глория, на высоте 10.000 футов над уровнем моря, где-то в Энгадине. Весьма комфортабельное местечко. Отличный обслуживающий персонал, состоящий целиком из лиц мужского пола разных национальностей и высочайшей квалификации секретарши графа по имени фрейлейн Ирма Бунт, которая сообщила, что она родом из Мюнхена.

Сегодня утром имел плодотворную беседу с графом, в результате чего он выразил пожелание, чтобы я задержался здесь на неделю для завершения первого проекта его генеалогического древа. Надеюсь, что в течение этого времени вы сможете без меня обойтись. Я предупредил графа о том, что у нас много работы со странами Британской Содружества. Несмотря на то, что он сильно занят какими-то исследованиями — похоже, на общественных началах — аллергических заболеваний и причин, их вызывающих (у него здесь 10 пациентов — все англичанки), граф согласился встречаться со мной ежедневно, надеюсь, что вместе нам удастся проследить пути миграции рода де Блевилей из Франции и последующего переезда семейства Блофелдов из Аугсбурга в Гдыню. Я предложил завершить наши исследования коротким визитом в Аугсбург, дабы выполнить ту работу, о которой мы говорили, но он еще не сообщил мне о своем решении.

Пожалуйста, передай моей кузине Дженни Брей, что к ней может приехать один из друзей ее покойного мужа, который, очевидно, служил, с ним в полку ловат-скаутов. Он нашел меня сегодня во время обеда, приняв за другого Хилари. Ничего себе совпадение!

Условия для работы превосходные. Здесь мы в полном уединении, надежно изолированы от этого сумасшедшего мира горнолыжников. Очень разумно, что после десяти вечера девушки расходятся по своим комнатам, такое строгое расписание избавляет их от соблазна бесцельно слоняться и сплетничать. Как мне кажется, они все очень милые создания, хотя и не блещут умом; такое впечатление, что их собирали по всему Соединенному Королевству.

А теперь самое интересное. Уши графане имеют мочек! Неплохая новость, не правда ли?! Выглядит он очень представительно — статная осанка, благородный профиль, седина и очаровательная улыбка. Его стройная фигура также указывает на знатное происхождение. К сожалению, из-за слабого зрения и сильного солнца на этой высоте, он вынужден носить темно-зеленые контактные линзы. Орлиный нос немного портит деформированная ноздря) что, как мне кажется, можно было бы легко исправить, сделав косметическую операцию. Он говорит на безукоризненном английском, голос звонкий, веселый.

Уверен, что работу мы закончим успешно. А теперь к делу. Очень бы хотелось, чтобы ты связался с издателями Готского альманаха, может быть, они помогут нам ликвидировать некоторые проблемы в родословной. Вдруг отыщут какие-нибудь следы. Будут новости — телеграфируй. Имея такие бесспорные доказательства — мочки ушей, — нисколько не сомневаюсь в том, что мы на верном пути.

Пока все.

Искренне…

Хилари Брей.

P.S. Пожалуйста, не говори ничего моей матери, а то будет беспокоиться за мою безопасность среди этих вечных снегов! Этим утром, однако, здесь произошел ужасный случай. Кто-то из обслуги, кажется какой-то югослав, поскользнулся рядом с желобом для бобслея и пролетел по нему до самого низа! Жуткое дело. Вероятно, завтра его будут хоронить в Понтресине. Не послать ли нам что-нибудь вроде венка?

Х.Б.»

Бонд перечитал письмо несколько раз. Да, оно может дать массу зацепок руководству операции «Корона». В частности, намек на то, что им следует узнать имя погибшего в бюро записи актов гражданского состояния в Понтресине. Край конверта Бонд незаметно пометил — впрочем, он был уверен, что письмо вскроют, снимут с него копию и лишь потом отправят по адресу. Конечно, его могут и просто уничтожить. Хотя маленькая хитрость — упоминание о Готском альманахе — может удаться. Этот геральдический источник до сих пор не упоминался. Он несомненно возбудит интерес Блофелда.

Бонд позвонил в колокольчик и отдал письмо для отправки. Затем вернулся к своей работе, которая поначалу состояла в том, что он должен был пойти в ванную комнату, захватив с собой пластмассовую полосу и ножницы, и отрезать от полосы два дюймовых кусочка. Этого хватит для него и, как он надеялся, для Руби — они найдут этой пластмассе применение. Затем с помощью фаланги большого пальца в качестве приблизительной мерки он разметил оставшиеся восемнадцать дюймов на отрезки по дюйму каждый, чтобы было видно — он пользовался полосой как линейкой. Только закончив все это. Бонд вернулся к письменному столу и стал вырисовывать следующие сто лет рода де Блевилей.

К пяти часам так сильно стемнело, что Бонд встал из-за стола и потянулся, собираясь пойти включить свет. Прежде чем закрыть окно, он еще раз выглянул на улицу. На веранде никого не было, поролоновые подушки со складных стульев были уже убраны. Со стороны канатки все еще раздавался скрип шестеренок и роликов подъемника, скрип этот был частью звукового фона всего рабочего дня. Вчера подъемник остановили около пяти вечера, и сейчас кресла должны были вот-вот замереть там, где их застала темнота, теперь они могли немного отдохнуть от дневного нескончаемого кругового движения. Бонд закрыл двойную раму, пересек комнату, подошел к термостату и установил его на делении 70^o. Он только собрался протянуть руку к выключателю, как услышал очень тихий стук в дверь.

Бонд понизил голос:

— Войдите!

Дверь открылась — это была Руби. Дверь она быстро закрыла за собой. Руби приложила пальчик к губам и жестом показала на ванную комнату. Бонд, весьма заинтригованный, последовал за ней и прикрыл дверь. Затем включил свет. Лицо Руби пылало.

— Пожалуйста, простите меня, сэр Хилари, — умоляющим голосом прошептала она. — Но мне очень нужно было с вами поговорить, хотя бы минуточку.

— Пожалуйста, Руби. Но почему в ванной?