– У меня последние три вопроса, – сказал он.
Нелли Лопатина перестала плакать и удивленно взглянула на него. Похоже, ее насторожило упрямство эксперта. Вероника Андреевна подняла брови, но возражать не стала. Потапов, сидевший с краю с безнадежным видом, отмахнулся. Он еще раз подумал, что завтра напишет рапорт об отставке. Убийство Лопатина ему не простят, даже если произойдет невероятное и он найдет убийцу.
– Вчера вы говорили о монете, которую ваш муж подарил академику Глушкову на юбилей. Откуда вам было известно, что она очень ценная? Об этом сказал ваш супруг?
Вероника Андреевна перевела удивленный взгляд на подругу.
– Какая монета? – спросила она, недоумевая. – При чем тут монеты Федора Григорьевича?
– Мы говорили о подарке, который Миша сделал на юбилей Федору Григорьевичу в день его юбилея, – пояснила Нелли, вытирая слезы. – А о монете мне сказал Миша. Он подчеркнул, что она очень древняя и дорогая. Надеялся, что подарок понравится Федору Григорьевичу. Хотя Глушков потом звонил и говорил, что не может принять такой дорогой подарок. Но Миша настоял.
– Вы об этом знали? – поинтересовался Дронго у Вероники Андреевны.
– Впервые слышу, – призналась она, с удивлением взглянув на хозяйку дома, – но не вижу в этом ничего странного. Нравственные принципы Федора Григорьевича были всем известны. А монету я не помню. Вероятно, была такая, но вспомнить не могу.
– С кем больше дружил ваш супруг? – задал Дронго второй вопрос. – Кто чаще у вас бывал – Глушков-старший или его сын Олег?
Вероника Андреевна озабоченно посмотрела на Нелли и покачала головой:
– Тебе нужно быть осторожнее в своих высказываниях. Эти волкодавы запутают тебя и еще выставят виновной.
– Я дружу с Вероникой Андреевной, – чеканила Нелли, – а мой супруг очень хорошо относился к ее покойному мужу и к его семье.
– Но с Олегом вы семейно встречались?
Нелли бросила настороженный взгляд на свою гостью и опустила голову.
– Иногда, – сказала она, – кажется, встречались.
– Последний вопрос. – Дронго видел, как нервничают все участники разговора. И женщины, и мужчины. Все напряженно ждали вопроса, словно он мог решить нечто очень важное. – Ваш муж встречался с детьми от первого брака?
– Что? – изумилась Нелли Лопатина, ожидавшая любого вопроса, но не этого.
– При чем тут дети от первого брака? – вспыхнула Вероника Андреевна. – Вы хотите сделать ей больно своими бестактными вопросами?
– Уходим, – поднялся Земсков. – Я больше не хочу присутствовать при этом спектакле.
– Вы не ответили на мой вопрос. – Дронго продолжал сидеть, глядя в глаза вдове погибшего.
– Он… они… он… – Она растерянно посмотрела на Веронику Андреевну, словно ища у нее поддержки.
– Конечно, встречался, – пришла ей на помощь более опытная Вероника Андреевна. – И было бы странно, если бы отец не хотел видеть своих детей. А ваши попытки как-то опорочить доброе имя Михаила Николаевича…
– Встречался или нет? – невежливо прервал монолог Вероники Андреевны Дронго, по-прежнему глядя в глаза Нелли Лопатиной. – Они здесь бывали?
– Он встречался с ними в Москве! – зло крикнула она. – Что вам от меня нужно? Бывали ли они здесь… Какое это имеет отношение к его смерти?
– Спасибо, – кивнул Дронго, поднимаясь со стула. – У меня больше нет вопросов.
– Уходите! – неожиданно закричала Лопатина. – И никогда больше здесь не появляйтесь!
Дронго, а следом за ним и Потапов с Земсковым направились к выходу.
– Довели женщину до слез, – укоризненно сказал генерал Земсков. – Вы действительно садист. У нее мужа убили, можно сказать, на глазах, а вы лезете к ней с вопросами о его первой семье. Некрасиво, Дронго.
– «Можно сказать», – повторил Дронго слова генерала.
– Что? – спросил Земсков. – Опять не нравится? Думаете, она сама убила мужа? Спустилась вниз и застрелила? И Глушкова тоже? Или договорилась с Вероникой Андреевной, и они на пару убили своих мужей? Фантазия у вас буйная, только от этого никому не легче.
Земсков кивнул Потапову, и они двинулись дальше.
– Мне осталось задать лишь вопрос бывшей секретарше Федора Григорьевича, и тогда я смогу сказать, как были совершены оба преступления, – неожиданно заявил Дронго, глядя на спины уходящих.
Генералы остановились, переглянулись и повернулись к Дронго.
– Что вы сказали? – У Потапова дрогнул голос.
– Я знаю, как были совершены оба преступления, – ответил Дронго. – Мне остается только уточнить один факт у Зои Павловны, и вы можете собрать людей, чтобы я рассказал, что здесь произошло.
– Опять ваши сказки… – недовольно поморщился Земсков. – Вы хоть понимаете, какую ответственность на себя берете? Довели женщин до слез, издеваетесь над людьми. Я думаю, вам лучше покинуть территорию поселка.
– Соберите всех в одном месте, – настойчиво повторил Дронго. – И я расскажу вам, как были совершены оба преступления. Соберите, – снова повторил он.
– Хорошо, – Земсков взглянул на часы, – через полчаса соберемся в доме Романовских. Я думаю, Всеволод Витальевич будет рад услышать ваш рассказ. Если, конечно, его сын не стрелял в Лопатина. Я иду туда, мне еще нужно оформить протокол.
– Договорились.
Дронго зашагал к дому Глушкова. Потапов озабоченно посмотрел ему вслед.
– Он ненормальный, – сказал Земсков. – Уверен, что у него ничего не выйдет.
– Посмотрим, – пробормотал Потапов. – Иногда ему удается увидеть то, что недоступно другим.
Дронго подошел к дому Глушковых. Здесь дежурили двое охранников, в одном из которых он узнал Числова. Кивнув ему как старому знакомому, Дронго вошел в дом. Из кабинета слышались голоса. Поднявшись на второй этаж, он обнаружил здесь Аллу и Олега, просматривающих бумаги отца. Рядом с ними находилась пожилая, лет шестидесяти, женщина. Глаза ее были заплаканы. Очевидно, это была Зоя Павловна, секретарша Глушкова, догадался Дронго. Увидев вошедшего, Олег вздрогнул и выронил бумагу. Он смотрел на гостя с нарастающим ужасом.
– Здравствуйте, – раздался знакомый голос за спиной, и Дронго чуть посторонился. В кабинет вошел Борис Арсеньевич Туманян. – Приводим в порядок бумаги Федора Григорьевича, – грустно пояснил он.
– Вы что-нибудь выяснили? – спросила Алла.
– Почти все, – ответил Дронго, глядя на ее брата. – Я только хотел бы уточнить у Зои Павловны одну деталь. В день своей смерти Глушков утром приехал на работу. Вспомните, пожалуйста, не было ли у него с собой какого-то пакета или альбома?
– Нет, – сразу ответила Зоя Павловна.
– Вы в этом уверены?
– Абсолютно. Утром у него был семинар в институте, и он поехал туда, а уже потом приехал к нам. У него с собой ничего не было, иначе он бы передал вещи в приемную через водителя.
– Да, – подтвердил Туманян, – я встретил его внизу. У него ничего с собой не было.
– Ясно.
Дронго обратился к Олегу:
– Вы могли бы выйти со мной? – попросил он.
– Да, – кивнул Олег, – конечно.
Они спустились вниз.
– Ваша мачеха не возражала против вашего участия в осмотре кабинета отца? – спросил Дронго.
– Я сам удивляюсь, что Вероника нас пустила, – Олег выглядел озадаченным. – Мне казалось, что она вообще никого из нас не пустит в дом после смерти отца.
– Она достаточно умная женщина, – возразил Дронго. – Вы мне говорили, что у вас в последнее время были неприятности. Я могу узнать, какого характера?
– По работе, – чуть покраснел Олег, – это не имеет отношения к нашим делам.
– Вы поставляете продукты, – напомнил Дронго. – Проблемы возникли в связи с поставками? Отвечайте, пожалуйста, на мой вопрос. В тот день, когда ваш отец был убит, он несколько раз беседовал с вами по телефону, и я не уверен, что это было только дружеское общение отца с сыном.
– Не нужно так говорить, – попросил Олег. – Да, у нас были неприятности из-за того, что некоторые продукты оказались не лучшего качества.
– Что это значит?
– Поставки осуществлялись… с некоторыми нарушениями…
– Какого характера?
– Часть продуктов оказалась просрочена. А мясо не имело сертификата.
– И вашему отцу это не понравилось, – понял Дронго.
– Возможно. Но какое отношение это имеет к убийству?
Олег поправил дрожащей рукой очки. На верхней губе у него выступили капельки пота.
– Я думаю, вы знаете больше, чем говорите, – убежденно заметил Дронго. – Через несколько минут я постараюсь рассказать все, что случилось в Жуковке за последние несколько дней.
Он сделал шаг в сторону двери.
– Подождите, – остановил его Олег. – Что вы хотите сказать? Думаете, что я организовал убийство своего отца?
– Нет, не думаю. Но у меня к вам есть еще один вопрос. И учтите: врать не стоит. Я могу проверить. Скажите, только откровенно, сегодня ночью вы беседовали с Лопатиным?
Олег молчал.
– Да или нет? Это ведь легко проверить, – напомнил Дронго.
