Читая прессу, Бонд осушил две большие чашки черного кофе без сахара. Он решил обогнуть Фрайбург и пересечь границу Швейцарии в Базеле, после чего направиться в кантон Тичино и переночевать в одном из небольших туристических курортов на берегу озера Лаго-Маджоре. Затем его ожидала долгая и утомительная поездка по автострадам Италии к Риму, где Бонд собирался провести несколько дней в гостях у местного резидента Секретной службы Стива Куинна и его супруги Табиты.
Сегодняшняя поездка обещала быть не такой изнуряющей. До полудня отправляться в дорогу не имело смысла, поэтому можно было расслабиться и осмотреть окрестности. Но прежде следовало позвонить в клинику Моцарта и справиться о самочувствии Мэй. Бонд набрал на телефоне код для международного звонка, затем код Австрии и нужный ему номер. Доктор Кирхтум ответил почти немедленно.
— Доброе утро, господин Бонд. Вы сейчас в Бельгия, да?
— Нет, я во Франции. Завтра буду в Швейцарии, а после завтра надеюсь добраться до Италии.
— Да под вами резина гореть! — Кирхтум был невысокого роста, но обладал пронзительным голосом, который пациенты слышали еще в коридоре, поэтому медсестры в шутку прозвали его «Горном».
— Как там Мэй?
— Она прекрасно себя чувствовать. Командует всеми, а это — верный признак того, что она идти на поправка! — Доктор расхохотался. — Боюсь, что наш повар скоро, как это говорится, «помыть руки».
— Умоет руки, — поправил его Бонд с улыбкой: доктор делал стандартные ошибки в разговорном английском. — Я могу с ней поговорить?
— К сожалению, нет. Она сейчас на процедурах.
— Тогда я перезвоню позже, как приеду в Швейцарию. Всего хорошего.
Бонд уже собирался вешать трубку, но доктор остановил его:
— Минутку, господин Бонд! Тут кое-кто хотеть с вами поговорить. Подождите.
К своему удивлению Бонд услышал в трубке голос Манипенни — личного секретаря М. В ее голосе, как всегда, звучали озорные нотки.
— Джеймс! Как приятно слышать твой голос…
— Манипенни, что ты делаешь в клинике Моцарта?
— Я же в отпуске, Джеймс, как и ты, — весело прощебетала Манипенни. — И на несколько дней заскочила в Зальцбург. Вот, решила проведать Мэй.
— Приятно, что ты вспомнила о ней. И все же, Пенни, будь осторожней в Зальцбурге! А то эти меломаны затащат тебя в дом-музей Моцарта или на какой-нибудь концерт…
— В наши дни их интересуют места, где снимали «Звуки музыки», — смеясь, ответила Манипенни.
— И все же будь начеку! Говорят, что у этих туристов только одно на уме!
— Ах, если бы этим туристом был ты, Джеймс…
Бонд знал, что в сердце Манипенни всегда был теплый уголок для него. Обменявшись любезностями, он вновь поблагодарил ее за визит к Мэй и повесил трубку.
Собрав багаж, Бонд открыл окна, и комнату залили яркие лучи солнца. Оставалось прогуляться вокруг отеля, проверить автомобиль, выпить еще немного кофе и отправиться в путь. Спустившись в холл, Бонд остро ощутил необходимость в отпуске. За год он порядком подустал, но сейчас впервые усомнился в своем выборе. Возможно, лучше было съездить в его любимый Руаяль-лез-О.
Пересекая холл, Бонд краем глаза заметил знакомое лицо. Он замедлил шаг и бросил взгляд на витрину киоска, чтобы получше разглядеть в ней отражение человека, сидевшего у стойки регистрации. Человек читал вчерашний номер «Геральд Трибун» и, казалось, не обращал внимания на Бонда. Он был невысокого роста, не более четырех футов и двух дюймов, но при этом излучал невероятную самоуверенность, которую подчеркивал дорогой безупречный костюм. Бонд не доверял низкорослым, считая, что те для самоутверждения стараются компенсировать малый рост чрезмерной жестокостью по отношению к окружающим.
Установив личность незнакомца, Бонд отвернулся. Да, несомненно это был он — Пол Кордова, имевший в преступном мире кличку Крыса. Человек с мелкими чертами лица, напоминавшими морду хорька, и бегающими блестящими глазками. Но что он делал в Страсбурге? Согласно информации, которой располагал Бонд, несколько лет назад Пол Кордова выполнил для агента КГБ, выдававшего себя за сотрудника американских спецслужб, одно весьма грязное дельце в Нью-Йорке. К его услугам также часто прибегала одна из нью-йоркских «семей», а досье с его фотографией имелось в архивах полицейских управлений и спецслужб всего мира. Пол Кордова принадлежал к бандитским, а не шпионским кругам, однако профессия обязывала Бонда знать подобных типов в лицо. Правда, в архивах британской разведки Пол Кордова проходил не под кличкой Крыса, а под псевдонимом Ядовитый гном. И вот он оказался в Страсбурге. Очередное совпадение?
Бонд спустился на парковку, где тщательно проверил свой «Бентли» и сообщил охраннику, что заберет автомобиль в течение получаса. Еще по прибытии он отказался доверять свою машину работникам отеля, чем явно огорчил их. По пути назад Бонд обратил внимание на стильный черный автомобиль с низкой посадкой — «Порш 911 Турбо» третьей серии. Задняя табличка с номером была заляпана грязью, но эмблема «Кантон Тичино» виднелась отчетливо. Тот, кто перед взрывом обогнал его на автостраде, остановился в этом же отеле. Интуиция подсказывала Бонду, что из Страсбурга пора убираться. И тревожное облачко постепенно выросло до размеров небольшой тучи.
Когда Бонд вернулся в холл, Кордовы там уже не было. Поднявшись в номер, он вновь связался с «Трансуолд Экспортс» по защищенной линии. Даже находясь в отпуске, он был обязан сообщать о передвижении таких лиц, как Ядовитый гном, особенно если они оказывались вдали от своей привычной территории.
Через двадцать минут Бонд уже сидел за рулем «Бентли» и ехал в сторону немецкой границы. На этот раз обошлось без приключений: он без проблем прошел немецкий погранконтроль, обогнул Фрайбург и к полудню был на таможне в Базеле. Спустя еще несколько часов Бонд сел на поезд, который перевез его и машину сквозь Альпы по пятнадцатикилометровому Готардскому тоннелю, и уже к вечеру он ехал по улицам Локарно в сторону приозерной дороги. Проехав по Асконе, которую так любят художники всего мира, Бонд направился к уютной деревушке Бриссаго.
Несмотря на ясное небо, живописный вид опрятных швейцарских деревень и высоких гор, Бонда не покидало предчувствие надвигавшейся беды. Сначала он отнес это к странным событиям предыдущего дня и подозрительной встрече в Страсбурге с головорезом из нью-йоркской мафии. Но приближаясь к озеру Лаго-Маджоре, он задумался: а что если причина его мрачного настроения лежала в уязвленной гордости? Он явно испытывал досаду от того, что Сьюки Темпеста была так самоуверенна и не поддалась его чарам. Могла бы, по крайней мере, поблагодарить его. А она едва улыбнулась!
Но когда вдали показались красно-коричневые крыши прибрежных деревень, Бонд рассмеялся. «Ну и дурак же я! — сказал он сам себе. — Это жизнь — выше голову!» Он поставил в стерео-проигрыватель компакт-диск, и секундой позже бессмертная композиция Артура Тэйтума «Крик» развеяла его тревогу.
Больше всего Бонд любил пригород Женевы, однако этот райский уголок на границе с Италией был особенно дорог ему. В юности он часто отдыхал на берегу Лаго-Маджоре, обедая в лучших ресторанах Локарно, а однажды, в обычной крошечной гостинице у пристани, освещенной луной и фонарями рыбацких лодок, он провел незабываемую ночь с итальянской графиней.
Именно туда Бонд и направился. Гостиница «Мирто дю Лак» располагалась между церковью с кипарисовой аллеей и пристанью, к которой ежечасно причаливали пароходы. Хозяин гостиницы встретил его как старого друга, и вскоре Бонд устроился в уже известной ему комнате с маленьким балкончиком, выходившим на передний дворик и пристань.
Первым делом Бонд позвонил в клинику Моцарта. Директора на месте не было, а дежурный врач сообщил ему, что Мэй отдыхает после встречи с посетителем. Правда, в голосе доктора звучали нотки нерешительности, и Бонд слегка встревожился.
— С ней все в порядке? — спросил он.
— Не волнуйтесь, все хорошо. Просто она действительно немного устала…
— А этот посетитель, часом, не мисс Манипенни? — предположил Бонд.
— Да, именно она, — ответил доктор уверенным тоном.
— А вы, случайно, не знаете ее адреса в Зальцбурге?
— Нет, но завтра она вернется.
Бонд поблагодарил доктора и обещал перезвонить. К тому времени, как он принял душ и переоделся, начало смеркаться. Солнце скрылось за горой Тамаро, и вдоль берега зажглись фонари, вокруг которых засуетилась мошкара.
Когда Бонд спустился в бар, во двор гостиницы крадучись въехал черный «Порш 911» третей серии, припарковавшись носом к озеру. Водитель запер машину и аккуратными шажками направился назад, в сторону церкви, а спустя десять минут раздался пронзительный визг. Когда люди в баре и на улице поняли, что это не розыгрыш, все разговоры стихли. Это были крики ужаса. Кто-то из посетителей бросился к дверям бара. Люди на берегу вскочили из-за столиков и оглядывались по сторонам. Бонд тоже поспешил на улицу. Сначала он увидел «Порш», затем женщину с побледневшим лицом и растрепанными волосами, бежавшую вниз по ступенькам со стороны кладбища. Ее рот перекосился от крика. Она то вздымала руки вверх, то хваталась за голову. «Убили! Убили!» — вопила она и указывала рукой на кладбище.
