Успешные испытания ядерного оружия, проведенные СССР в 1949 г., застали врасплох американское руководство. Это положило начало противостоянию двух ядерных держав на международной арене, что породило атмосферу неопределенности и страха. В 1954 г. на стол президента Эйзенхауэра лег совершенно секретный доклад поразительно откровенного содержания, подготовленный отставным генералом Джеймсом Дулиттлом, где в заключении говорилось: «если Соединенные Штаты намереваются выжить, следует подвергнуть пересмотру давнишнюю концепцию «честной игры». Мы должны научиться подрывной деятельности, диверсиям и уничтожению наших противников методами более искусными, более изощренными и более эффективными, чем те, что они применяют против нас. Вероятно, возникнет необходимость ознакомить американский народ с этой по существу глубоко омерзительной философией и заручиться его пониманием и поддержкой».[3]
Отчет подтверждал угрозу западным демократиям со стороны СССР и призывал предоставить американской разведке, как наступательной, так и оборонительной, беспрецедентные для мирного времени полномочия. В результате ЦРУ распространило практику проведения секретных операций с Европы на страны Ближнего Востока, Африки, Латинской Америки и Дальнего Востока. Спустя почти полстолетия бывший госсекретарь США Генри Киссинджер, вспоминая те далекие времена, заявил, что в 1950-е гг. только Соединенные Штаты защищали мировую свободу от коммунизма, провозглашенного Советами.[4]
Буквально с первых дней ЦРУ приступило к организации тайных операций, а в 1951 г. было учреждено специальное подразделение — Управление техническими службами [Technical Services Staff — TSS), с целью использовать передовые технологии в разведывательных операциях. Одним из первых сотрудников нового подразделения стал Сидней Готтлиб — его докторская степень по химии, полученная в Калифорнийском технологическом институте, позволяла считать его подходящей кандидатурой для руководства небольшой группой химиков в штате TSS. Изначально эта группа занималась разработкой и тестированием особых составов для тайнописи, или «невидимых чернил», при помощи которых можно было включать тайные донесения в совершенно безобидную на первый взгляд корреспонденцию.[5] В дальнейшем для маскировки симпатических чернил TS S разработало методы их трансформации из жидкости в таблетки, похожие на аспирин. Их упаковывали в обычные пузырьки для лекарств, которые агент мог, не вызывая подозрений, перевозить в личной аптечке. Когда возникала необходимость в тайной переписке, агенту оставалось лишь растворить таблетку лжеаспирина в воде или алкоголе, и симпатические чернила были готовы к употреблению.
Д-р Сидней Готтлиб, глава Отдела технического обслуживания (TSD) ЦРУ; 1966–1973 гг.
Помимо этих разработок, TSS обеспечивало и другие виды деятельности: изготовление фальшивых проездных и личных документов для агентов, работавших под вымышленными именами, печать пропагандистских листовок, установку скрытых микрофонов и видеокамер, создание тайников для шпионского оборудования, встроенных в предметы мебели, в портфели-дипломаты или спрятанных в одежде. Не посвященным в тонкости шпионского ремесла казалось, что в своей секретной работе ученые и инженеры из TSS подчас творят настоящие чудеса. На самом деле эта горстка специалистов ЦРУ подтверждала третий закон прогнозирования, сформулированный писателем-фантастом Артуром Кларком: «Любая достаточно развитая технология неотличима от магии».[6]
В 1953 г. группа химиков под руководством Готтлиба развернула исследования в новой области, чтобы отразить другую непредвиденную советскую угрозу. Длившаяся три года война в Корее достигла патовой ситуации, и одновременно появились признаки, что коалиция противника в составе Северной Кореи, Китая и СССР пошла по пути освоения искусства «контроля над сознанием». Такого рода воздействие могло сделать солдат, а возможно, и все население восприимчивыми к коммунистической пропаганде и влиянию. До ЦРУ дошли сведения, что СССР достиг определенных успехов в области управления сознанием и в испытании недавно открытых методов промывки мозгов, вербовки и управления поведением агентов при помощи фармакологических препаратов.[7]
Судя по полученным данным, коммунисты с помощью комбинации психологических приемов и недавно разработанных медикаментозных средств изобрели методы дистанционного воздействия на умственные способности субъекта и контроля его «свободной воли».[8] И хотя было известно, что кое-какие исследования в этой области, хотя и весьма ограниченные, проводились в период Второй мировой войны и после, в начале 1950-х гг., в ЦРУ никак не могли понять, что за наука лежит в основе предполагаемых достижений Советов. Требовалось разобраться, на какой научной базе строятся методы контроля сознания, что позволило бы Америке разработать эффективные методы противодействия, а в случае надобности и применения аналогичных методов в собственных интересах.
В марте 1953 г. директор Центрального разведывательного управления Аллен Даллес доверил 34-летнему Готтлибу разработку сверхсекретного и самого щекотливого проекта периода холодной войны, получившего кодовое название MKULTRA. Даллес уполномочил Управление техническими службами (TSS) и группу химиков под руководством доктора Готтлиба развернуть работы по ряду проектов в целях «исследования и разработки химических, биологических и радиологических средств, пригодных для использования в секретных операциях по контролю над поведением человека».[9]
Проект MKULTRA, который разветвился в конечном итоге на 149 подпроектов, на протяжении 20 лет оставался одним из самых ревностно охраняемых секретов ЦРУ.[10] Означенные подпроекты имели целью изучить механизм воздействия наркотиков и алкоголя на поведение человека и защитить американцев от психологической и психофармакологической обработки. В ходе реализации проекта наркотики для исследований добывались нелегальным путем, клинические испытания и эксперименты проводились на людях, зачастую даже не подозревающих, что они стали подопытными кроликами, а гранты на проведение исследований предлагались лечебным учреждениям, научно-исследовательским компаниям и частным исследователям. Тематический диапазон исследований был достаточно широк, от изобретения всевозможных вариантов «сыворотки правды» до гуманных способов нейтрализации сторожевых собак при помощи мощного транквилизатора, подмешанного в говяжий фарш.[11] Ряд проектов сосредоточивался на исследовании малоизученных психотропных веществ, таких как ЛСД и марихуана. В результате была создана классификация потенциально опасных воздействий на человека, в том числе временно выводящих из строя, летальных и не поддающихся выявлению токсинов.
Задача специалистов MKULTRA осложнялась отсутствием в начале 1950-х гг. сколько-нибудь определенных научных данных об уровне эффективной и безопасной дозировки новых препаратов, в том числе ЛСД. Сотрудникам группы Гогглиба приходилось проводить эксперименты на себе; они принимали препарат, а потом отмечали и скрупулезно фиксировали собственные ощущения. В конце 1953 г. один из первых экспериментов в серии по изучению свойств ЛСД, в котором участвовали сотрудники государственных научно-исследовательских учреждений, обернулся самыми трагическими последствиями.
Усмирительные пилюли, содержащие безвредный транквилизатор, подметали в говяжий фарш и скормили собаке. Во избежание подозрений по окончании эксперимента собаку приведут в чувство инъекцией адреналина из шприц-тюбика
Сотрудник Специального оперативного управления (Special Operations Division — SOD) армейского Центра биологических исследований в Форт-Детрике, штат Мэриленд, доктор Фрэнк Олсон сотрудничал с ЦРУ в проекте MKULTRA. В середине ноября 1953 г. наряду с небольшой группой коллег Олсон вызвался участвовать в организованном Готтлибом выездном совещании в Дип-Крик-Лодж, одном из отдаленных уголков на западе Мэриленда.[12] Олсону и еще семерым ученым-биохимикам из TS S и Форт-Детрика предложили ликер «Куантро», куда без их ведома подмешали 70 мкг ЛСД. Через полчаса участникам эксперимента сообщили о наличии там ЛСД и попросили проследить за своей реакцией. Большинство никакого особого эффекта не почувствовали, зато Олсон в тот вечер испытал то, что на языке наркоманов называется «бэд трип». Поскольку в последующие дни состояние Олсона ухудшилось, заместитель Готтлиба доктор Роберт Лэшбрук сопроводил Олсона в Нью-Йорк на консультацию у специалиста-психиатра. После общения с врачом Олсон, казалось, успокоился, однако той же ночью, 24 ноября 1953 г., он выбросился с 10-го этажа из окна своего номера в нью-йоркском отеле.
