В яме было душно и жарко. Вдруг Малко осознал, что уже какое-то время не слышит самолетов. Он напряг слух. Ничего. Ему не терпелось скорее встретиться с людьми генерала Хаммуана. Он вспомнил об истерзанном теле Юболи, лежащем на дороге, и его охватило чувство ненависти. Он встал, с трудом выбираясь из грязи. Но крестьянка удержала его за руку. В тот же момент их оглушил рев обоих Т-28, летящих над самой землей. Новая серия взрывов и свиста пуль. Малко скрючился рядом с женщиной. Самолеты удалялись.
На этот раз, похоже, оба Т-28 исчерпали свой боезапас. Прошло десять минут, и они больше не возвращались. Лаоска улыбнулась Малко, что-то прощебетала и вылезла из ямы. Малко видел, как она удалялась быстрыми шагами по рисовому полю, утопая по щиколотку в грязи. Тогда он тоже с осторожностью выбрался наружу. Солнце слепило глаза. Рисовое поле было вспахано взрывами ракет. Одна из них прорвала дамбу в трех метрах от их убежища...
Аптекарю Труонгу пуля попала в правый глаз, выбила его, прошла через левую глазницу, выбила второй глаз и вышла рядом с виском. Вся левая сторона головы была разнесена. Он лежал рядом с дамбой в месиве грязи и крови.
Малко спрашивал себя, кто мог устроить эту западню. «Эр-Америка» не располагала Т-28. Здесь, очевидно, были замешаны лаосцы.
Он поспешил к дороге. Подойдя к Юболи, он пожалел, что торопился. Люди генерала Хаммуана были уже здесь и, с автоматами в руках, озабоченно разглядывали небо. Самолеты могли вернуться. Малко заставил себя посмотреть на Юболь. Осколок ракеты искорежил половину ее лица, оторвал левую ногу почти до бедра. Огромное пятно крови растеклось по дороге.
К горлу подступила тошнота. Он едва сдержался. Люди генерала Хаммуана подвели его к машине.
* * *
Генерал Хаммуан снял трубку допотопного телефонного аппарата, стоявшего на стопке папок с делами. Он отвечал односложно, и Малко не смог догадаться, с кем он разговаривает. Хаммуан положил трубку и улыбнулся Малко, который в это время потягивал безвкусный чай.
– Вам нужно прийти в себя.
Малко уже чувствовал себя немного лучше. Но ни Труонг, ни Юболь уже никогда не придут в себя...
– У вас есть какие-нибудь новости?
Не имея возможности уловить содержание телефонного разговора, Малко терпеливо ждал. Часа два тому назад специальная группа расследования выехала к месту трагедии. Пока она не вернулась, генерал Хаммуан мог лишь пытаться вычислить, кто организовал нападение. Ведь если даже режиссером был Ло-Шин, он никак не мог отдавать приказы непосредственно ВВС Лаоса.
– Имею сообщить нечто новое, – внезапно произнес генерал.
По-видимому, напыщенность его французского языка возрастала вместе со смятением, которое он испытывал. Малко сразу почувствовал себя, как на раскаленных углях.
– Что же это?
Аккуратно прикурив сигарету «Гравен», лаосец начал свой рассказ:
– Так вот, вас атаковали самолеты Т-28, входящие в состав девятой штурмовой эскадрильи. Дело в следующем: утром была получена информация о том, что люди Патет-Лао готовят операцию в направлении на Турахом совместно с поддерживающими их группами местных жителей. Нам стало известно также, что атакующие отряды встретятся у развилки. Поскольку армия не располагает сейчас свободными мобильными сухопутными войсками, приказ на уничтожение всего живого в указанном пункте был адресован ВВС.
– Кто же отдал этот приказ?
Хаммуан улыбнулся.
– Я.
Малко подумал, что ослышался. Генерал Хаммуан грустно подтвердил:
– Только моя служба дает зеленый свет операциям этого типа. Так было и на этот раз. Увы, мне часто приходится отлучаться, и тогда на случай ЧП я оставляю свою подпись на пустых бланках. Конечно, это крайне неосторожно, но я поступаю так по указанию начальства.
– Кому же вы оставили подписанный бланк на этот раз? – спросил Малко.
Генерал улыбнулся еще грустнее.
– Единственному человеку, достойному доверия, – мистеру Саю Вилларду.
Закончив свое признание, генерал Хаммуан смущенно уставился глазами в пол. Малко отказывался просто принять к сведению услышанное. Этому должно было быть какое-то объяснение. Было невероятно, чтобы такой человек, как Сай Виллард, хладнокровно отдал приказ уничтожить его. Даже если начатое Малко расследование в чем-то мешало его профессиональной деятельности.
– Вы уверены в том, что говорите? – спросил Малко. Лаосец утвердительно кивнул головой.
– Абсолютно уверен. Специальные задания этой категории являются прерогативой не лаосского военного командования, а ЦРУ и моей.
Увидев, как изменилось выражение лица его собеседника, генерал поспешил добавить:
– Понимаю ваше душевное состояние, но я счел себя обязанным сказать вам всю правду. К тому же, я глубоко уважал мистера Амалфи. Очевидно, и ему удалось раздобыть нежелательную для кого-то информацию. Теперь он мертв. Да и вы едва не погибли.
– Но каким образом высокопоставленный американский чиновник может поддерживать отношения с такой персоной, как этот китаец? – спросил Малко. – Не связано ли это с прямой и полной коррупцией?..
Хаммуан покачал головой.
– Я не думаю, что мистер Сай Виллард коррумпирован. Однако мне кажется, что Ло-Шин намного хитрее его, а Ло-Шин связан с принцем Лом-Саватом, шефом мео, которые сражаются на стороне ЦРУ. Все это не так просто.
Малко пока не мог сообразить, что делать дальше. Ему нестерпимо хотелось немедленно отправиться к Вилларду и потребовать объяснения. Но первый секретарь никак не принадлежал к людям, которых легко смутить. И подобный демарш мог не привести ни к каким результатам. Он вспомнил об изуродованном трупе Юболи, и к горлу его подкатил комок гнева. С Виллардом можно разобраться потом. Сначала надо было наказать Нго.
– Я не отступлюсь, – сказал он. – Буду продолжать, пока не разберусь в том, что здесь происходит. Даже если на это уйдет несколько месяцев.
Генерал Хаммуан с пониманием качнул головой и сказал:
– Вначале я испытал те же чувства, что и вы. Теперь же начинаю сомневаться в том, что мне когда-нибудь удастся одержать верх в этой схватке. Но пойдемте, сейчас я хотел бы пригласить вас поужинать.
– Мне надо разыскать его, – сказал Малко.
Лаосец улыбнулся:
– Не будьте наивным. Нго не станет вас дожидаться. Ло-Шин уже знает, что вы остались в живых.
Он погасил свет, и они вышли из кабинета. Охранявший дверь парашютист вытянулся по стойке «смирно». Хаммуан сел за руль своего «БМВ» и положил на сиденье между собой и Малко автомат «узи».
– Предлагаю поужинать в ресторане «У Лина». Есть шанс увидеть полезных людей. А кормят там неплохо. Это напоминает мне о ханойском периоде моей жизни, когда я работал на французское 2-е Бюро.
Малко был погружен в тяжелые переживания. Лаосский генерал медленно ехал по авеню Лан-Ксанг. Поравнявшись с Триумфальной аркой, он сбавил ход и сказал Малко:
– Видите этот монумент? Его история типична для Лаоса.
В свое время было решено, что как и в других странах, Лаосу нужен свой памятник павшим героям. Правительство считало, что надо сначала построить его, а потом уж решить, в честь каких героев и какой победы... Строили его десять лет. И если бы весь цемент, который был официально отпущен на его возведение, пошел бы в дело, то эта арка была бы выше пирамиды Хеопса. Зато все виллы, выстроенные в квартале Тхат-Луанг, должны бы иметь по справедливости форму Триумфальной арки...
Очень довольный своей шуткой, Хаммуан объехал вокруг арки, и они вышли из машины. Ресторан «У Лина» находился на маленькой спокойной улице, обсаженной деревьями, совсем близко от Меконга. Рассказ о Триумфальной арке, возведенной вне связи с какой бы то ни было победой, не улучшил настроение Малко. Теперь, убедившись в реальной роли Сая Вилларда, он спешно обдумывал способ вынудить его к признанию. Это могло оказаться совсем не простым делом.
* * *
Сай Виллард вышел из машины и направился к дому. Дверь открыла его жена Шейн. Несмотря на жару, на ней были сверхтонкие колготки дымчато-серого цвета и очень легкое платье из черного муслина, намного выше колен и с совершенно прозрачным верхом. В руках она держала стакан мартини и выглядела очень веселой.
– Мы приглашены в посольство СССР к восьми часам на «сидячий» ужин, – сказала она.
Сай Виллард бросил на кресло свой «дипломат», а жена обняла его рукой за шею и чуть-чуть прикоснулась губами к его губам.
– Я тебе не нравлюсь? А ведь я постаралась одеться, как ты любишь...
Она прижалась к нему чуть потеснее, наполовину для смеха, наполовину потому, что обожала, когда в глазах Сая Вилларда вспыхивала искорка желания. Они были женаты уже десять лет, но влюбленность между ними оставалась на очень высоком уровне. Раз в два месяца Шейн летала в Бангкок за нарядами.
Сай заставил себя улыбнуться и сказал:
