— Но ведь было указано место назначения, — прервал его Киз. — И, кроме того, такой огромный груз требовал полицейского эскорта.
— Полиция была. Двое, на мотоциклах.
— Вы хотите сказать, что место назначения не было указано? Откуда же водители знали, куда доставить груз?
Управляющий вздрогнул и уставился на пачки денег так, словно боялся, что они разбегутся в разные стороны.
Киз сжал руку в кулак и потряс им перед носом Крэнби.
— Говори все! — прошипел он. — И побыстрее.
— Я понятия не имею, куда они направились! Наверное, шоферы повели грузовики туда, откуда приехали.
— Вы хотите сказать, что это не был транспорт компании? И не Британская дорожная служба?
— Нет, это были американские трейлеры, по-моему. Огромные. У нас таких вообще нет. И цвет у них был не как у машин Британской дорожной службы.
Киз оглядел помещение приемной. На подоконнике стоял телефон. Он набрал три девятки — номер инспектора специального отдела разведки, находящегося в Бирмингеме.
— Когда выехала колонна? — спросил Киз, прикрыв рукой микрофон трубки. — Я имею в виду дату, день и время. Быстрее!
— Это был понедельник, вторая неделя февраля. Погрузку они начали в восемь тридцать утра. Уехали в четыре часа дня.
Киз передал это по телефону инспектору.
— Быстрее, инспектор! — заключил он, после чего назвал номер телефона Крэнби и повесил трубку.
— Что вы еще хотите узнать? — спросил управляющий. К этому времени он уже немного успокоился.
— Кто руководил чертежными работами по этому спецзаказу?
— Мистер Юлиан. Он один.
— Мистер Юлиан Френч?
— Да, он.
— Были указания о предназначении этого котла? Инструкции по использованию? Что-нибудь в этом роде?
— Было строго предписано не ставить фирменных знаков…
— Минуту, — перебил его Киз. — Как вы тогда объясните товарный знак, который фирма Френча ставит на оружии? Знак «Штормоцвета»? Нам известно, что он есть и на этом котле. — Киз спросил наугад.
— Это была идея Дадли, — начал Крэнби. — Он попросил дать ему клеймо, когда спрятался внутри секции. Он считал, что если возникнут проблемы, по фирменному знаку можно будет определить, где изготовлен котел.
— Покажите мне кальки, — скомандовал Киз.
— Все рабочие чертежи были возвращены заказчику после окончания работ.
— Ладно, тогда нарисуйте эскиз!
Мартин Крэнби дрожащей рукой взял карандаш и принялся чертить на обложке старого номера журнала «Панч».
Киз посмотрел на рисунок. «Котел» представлял собой гигантский спичечный коробок, лежащий на плоскости. Сверху на него был как бы положен еще один такой же коробок, открытой частью вверх. Все сооружение напоминало огромную кастрюлю без крышки с высокими стенками и фальшивым дном.
Киз сразу понял, что «Судный день» спрятан именно в нижней, скрытой части «котла». Возможно, после того как злосчастным ученым Зондеру, Брауну и Фишеру показали бомбу и ее контрольный механизм, вся конструкция была благополучно закрыта.
— Каким образом можно попасть в нижнюю секцию? — спросил Киз.
— Она выдвигается, как спичечный коробок, — пояснил Крэнби, бессознательно приводя в качестве аналогии то же, что пришло на ум К. А.
— Вспомните все возможные детали! — потребовал Киз, отрывая страницу с рисунком. В этот момент зазвонил телефон.
Звонили из полиции Бирмингема. По их данным, в означенный день полицейский эскорт действительно был выделен ими для сопровождения груза фирмы «Тос. Френч и сыновья». Но проследовал он лишь до границы графства. На границе их сменили двое других полицейских на мотоциклах. Однако опрос полицейских Управления соседнего графства показал, что в тот день полицейское сопровождение не выделялось. Когда произошла смена эскорта, стало уже совсем темно, и Киз не сомневался, что это были люди Малика.
Киз повесил трубку. Пожалуй, он узнал все возможное. Впрочем, оставалась еще кое-какая документация.
— Покажите мне всю переписку, записи, заметки, расписание работ!
— У меня их нет. Мистер Юлиан каждую бумажку хранил у себя, следя за всеми работами лично, и всю документацию каждый вечер уносил к себе домой. В тот день, когда работы были завершены, он сам проверил, не потерялся ли где-нибудь даже пустяковый листок, касающийся заказа. Всю документацию забрал с собой мистер Гласс, который потом еще прочел нам официальное секретное предписание и велел всем под ним расписаться.
Киз еще раз взглянул на оторванную обложку с рисунком. Это был его первый конкретный шаг на пути к «Судному дню». Киз считал, что Крэнби, действительно, рассказал все, что знал. У Киза мелькнула мысль, что Крэнби, вероятно, шантажировал Юлиана Френча, в результате чего и взлетел столь стремительно по служебной лестнице. Но подобная криминальная деятельность мало трогала Киза, если, конечно, за ней не стояло новое предательство. Чтобы раз и навсегда определить дальнейшие намерения Крэнби, Киз решил использовать наиболее подходящий в данном случае метод — выполнить свои щедрые обещания. Пока не узнаешь всей правды, не тронешься с места, а деньги, он это знал по опыту, всегда открывали путь к истине.
— Вы можете забрать все эти деньги, — начал Киз, — но учтите, если вы рассказали не все, вас разыщут и ликвидируют. — Он открыл дверь, собираясь покинуть приемную.
— Когда-нибудь эта история наделает много шума, — проговорил Крэнби за его спиной. Киз остановился, оглянулся и медленно притворил дверь.
— Продолжайте! — произнес Киз. Вид у Крэнби был хитрый и самоуверенный. — Что вы хотите этим сказать? — поинтересовался Киз, и Крэнби стал еще увереннее.
— Ну, хочу сказать, что газеты очень любят смаковать всякие «остренькие штуки». Разве не так? Разумеется, это может произойти лишь в том случае, если мне не повезет, но не похоже, чтобы это случилось, верно? — Он запер первый чемодан с деньгами и понимающе улыбнулся.
— Вы ошибаетесь, — сказал Киз, — ни одна газета не опубликует ваших откровений. Они автоматически получают гриф «Д», и любой редактор, взявший их в руки, практически совершит коммерческое самоубийство.
Крэнби застегнул чемодан, продолжая улыбаться.
— Разумеется, — заговорил он, — газеты Флит-стрит на это не пойдут, а как насчет зарубежной прессы?
Киз вздохнул, вернулся к столу и достал из кармана ручку и блокнот.
— Назовите вашего ближайшего родственника, — сказал он. — Как его имя?
— Это моя дочь, — ответил Крэнби. — Она живет в Суссексе. Дадли часто бывал у нее…
— Это мне известно, — произнес Киз, аккуратно записывая. — У нас уже есть ее адрес. Если помните, она нам сама его сообщила.
После этого, наклонив голову и убирая в карман блокнот, Киз спросил как можно более безразличным тоном:
— Так когда, говорите, вы стали управляющим работами?
— В первую неделю февраля, а что? Какой-то странный вопрос вы задаете.
Именно в то время, когда сын сообщил Крэнби о «мистере Глассе». Раз уж Крэнби однажды пошел на шантаж…
Полминуты Киз постоял молча, размышляя о дальнейших возможных поступках Крэнби. Его рука неохотно опустилась в правый карман плаща.
— Мне очень жаль, Крэнби, — произнес он.
И сделал один-единственный выстрел.
…Из сообщения ГРУ стало известно, что Британия может определить местонахождение «Судного дня». Когда я приду к власти, вам известно, какого рода политику я буду проводить в жизнь. Англия — пройденный этап. Ее гибель может послужить предупреждением остальным нашим врагам…
(ОТРЫВОК ИЗ КОНФИДЕНЦИАЛЬНОЙ ЗАПИСКИ ЖАРОВА В АДРЕС ПОЛИТБЮРО)
Сверившись со списком, Киз нажал кнопку, и стол начал вращение. Перед Кизом появилось досье на Юлиана Френча.
Место рождения — Форт-Вильям. Образование — Харроу и Кембридж, впоследствии — Гейдельберг (в тот же год, что и Лайонел Плюм). Хобби — охота, рыбная ловля.
Киз открыл досье на странице, где фиксировались замечания и проступки. Она была чиста. Взяв в руки увеличительное стекло, он принялся внимательно ее разглядывать: лист был покрыт тонким слоем фарфоровой глины, что не позволяло делать на нем исправлений, не оставив следов. Впрочем, подчисток не было. Это было запрещено. Изъятие этого листа каралось немедленным увольнением. Однако страница замечаний в деле Юлиана Френча была значительно белее, чем все прочие. Кто-то, имеющий доступ к досье, заменил страницу.
Киз набрал номер премьер-министра.
— Необходимо немедленно арестовать Генерального директора Службы безопасности за подделку материалов досье, — заявил он.
— А в чем дело? — послышался в трубке раздраженный голос премьер-министра. — Лайонел Плюм похищен, и, я думал, вы об этом знаете. Не пойму, если он действительно работал на русских, зачем им его похищать?
