– Да, сестра моя? – вежливо спросил он.
– Я хотела бы с вами поговорить, – отозвалась монашка красивым низким голосом.
Еще один «стрелок». Во имя расового братства.
– Вот-вот начнется заседание, – объяснил дипломат. – А из делегации я один.
– Я ненадолго, – настаивала монашка. – Несколько минут, и это очень важно. Для вас.
Заинтригованный, делегат попытался найти тихое место. Но гвалт стоял, как на невольничьем рынке в дни привоза с Кавказа. Монашка помогла ему выйти из положения.
– Мы можем немного пройтись по первому этажу, – предложила она, – там нам будет спокойнее.
Делегат Верхней Вольты согласился. Они снова прошли мимо охранника и спустились на эскалаторе на первый этаж. Внутренняя галерея и в самом деле оказалась безлюдной.
Улыбаясь, негр обернулся к своей сестре по расе.
– Итак, чем могу вам помочь?
Негритянка расплылась в ангельской улыбке, засунув обе руки в свое широкое одеяние.
– Все очень просто. Вы пойдете со мной.
Дипломат вздрогнул, сильно удивившись.
– С вами? Но это невозможно, заседание начинается через полчаса. Я должен проголосовать.
Улыбка его собеседницы стала еще более ангельской.
– И все же вы пойдете.
В этот момент он увидел направленный ему в живот ствол «парабеллума» и хотел отскочить назад. Но ему помешала стена.
– Но вы с ума сошли! – сказал он сдавленным голосом. – Это шутка?
Большой рот негритянки все время улыбался, но глаза были холодны.
– Пойдете рядом со мной, – приказала она. – Мы выйдем отсюда и сядем в автомобиль, который нас ждет. Если вы будете слушаться, с вами ничего не произойдет.
– Но что вы хотите? – запротестовал дипломат. – У меня с собой нет денег...
– Мне не нужны деньги, – сказала монашка. – Мы отпустим вас после голосования. Делегат Верхней Вольты вздрогнул.
– Но это смешно. Я расскажу о том, что произошло. Голосование аннулируют.
Негритянка сказала спокойным и в то же время угрожающим тоном:
– Вы ничего не расскажете, иначе вас казнят. Даже если вас будет охранять вся полиция. Если вы скажете кому-нибудь хоть слово, то умрете.
Делегат поверил ей. Он знал, что в Нью-Йорке происходили странные вещи. Что некоторые преступные организации были всемогущи. Его охватила паника. Ствол «парабеллума» вонзился в его желудок еще глубже. На конце имелся какой-то толстый цилиндр: глушитель.
– Поторопитесь, – приказала монашка. – Если попытаетесь бежать, я вас пристрелю.
Она убрала пистолет в карман, но он видел его контуры через ткань. Он был слишком напуган, чтобы думать. И пошел следом за ней как автомат. Эспланада справа кишела людьми. Здесь собирались туристы. Негритянка шла рядом с ним, очень близко, и на каждом шагу он чувствовал, как в бедро упирается ствол оружия.
У решетки они вынуждены были пройти через группу туристов. Делегат узнал одну из гидов, очаровательную китаянку, за которой ухаживал, и судорожно улыбнулся ей.
Она машинально улыбнулась ему в ответ. Проходя через середину группы туристов, монашка отделилась от делегата. Она инстинктивно вынула «парабеллум» наполовину из своего кармана.
Ло-нин на долю секунды увидела оружие. Негритянка уже была на тротуаре, за оградой, и шла рядом с делегатом. Китаянка спросила себя, не приснилось ли ей это. Но она снова увидела странную и сморщенную улыбку негра. Под носом у всех секретных агентов, следящих за правильным ходом голосования, происходило что-то ненормальное.
Оставив своих туристов, она дала стрекача, ринувшись к бару делегатов, где могла найти Малко. Но потом передумала. Чтобы выиграть время, она кинулась к телефону в вестибюле и подняла по тревоге китайский отдел. Им бить в набат.
* * *
Лишь на четвертой монашке охранник ООН, дежуривший у входа в бар делегатов, начал задавать себе вопросы. Две из них вышли в компании двух делегатов каждая. Но было слишком поздно, она уже прошла, сопровождая маленького гайанца, который доходил ей до плеча. В крытой галерее Ганди в ста метрах перед собой монашка увидела, как к ней идут два китайца, шагая поодаль друг от друга. Будто для того, чтобы преградить ей проход.
Дернув гайанца за руку, она вдруг свернула вправо, чтобы выйти на главную лестницу. Китайцы побежали.
Послышалось два приглушенных хлопка. Один из китайцев покатился по ковру и остался лежать. Другой медленно осел по превосходному китайскому гобелену. Монашка увлекла гайанца, убирая свой «парабеллум». Дипломат был слишком напуган, чтобы закричать, когда они проходили мимо охранника ООН.
Во всяком случае, охранники в форме не были вооружены.
* * *
Несколько позже Генеральный секретарь ООН был чрезвычайно удивлен, обнаружив на площадке 39-го этажа – его этажа – какую-то личность, которая вежливо поприветствовала его, не убирая при этом крупнокалиберный «смит-и-вессон», которому позавидовал бы Дикий Билл. Грешок Криса Джонса. Дипломат сказал себе, что ему пора возвращаться в свою страну. До сих пор, если он не предотвратил ни одной войны, то ему по крайней мере удавалось сохранять мир в коридорах ООН.
На этот раз полковник Танака хотел быть спокойным. Он присутствовал при выходе лжемонашек, сидя за рулем «мерседеса» как раз перед навесом входа для делегатов.
Казалось, все шло хорошо. Обе машины с людьми Лестера были припаркованы с другой стороны авеню. Танака с удовлетворением подсчитывал количество уведенных делегатов. Весы склонялись в его сторону. Лестеру пришла хорошая идея. Похищенные делегаты принадлежали к тем странам, которые не хватали звезд с неба. Тот факт, что они не появятся на заседании, ни у кого не вызовет удивления. Подобное происходило часто.
Обе машины тронулись с места.
Дверца «мерседеса» внезапно открылась в тот момент, когда Танака включал передачу. Несмотря на все свое хладнокровие, Танака вздрогнул.
К нему склонилась молодая китаянка с обезумевшим взглядом.
– Месье, – сказала она, – позвольте мне сесть. Быстрее. Произошло похищение. Эти две машины. Нужно поехать за ними.
Полковник Танака действительно поверил, что ему на голову упала Фудзияма. Только этого не хватало. Его смущение было совершенно искренним.
– Я не понимаю, мадемуазель. Что происходит?
Китаянка уселась рядом с ним и сказала властным голосом:
– Выезжайте и следуйте за теми двумя машинами, белой и желтой. И остановитесь возле первого же полицейского, который нам попадется.
Ло-нин поняла, что никто кроме нее не успеет вмешаться. Она собиралась остановить какую-нибудь машину на Первой авеню, когда заметила за рулем автомобиля Танаку.
Танака повиновался. Его мозг кипел. Обе машины уже вырвались на сто метров вперед. Он легко догнал их и посмотрел на свою соседку. Та немного успокоилась. Он содрогнулся, подумав о том, что произошло бы, сядь она в другую машину.
– Объясните мне, в чем дело, – сказал он, разыгрывая глуповатого дипломата. – Могу ли я вам помочь?
Немного расслабившись, китаянка объяснила:
– Люди в двух машинах впереди похитили делегатов ООН, чтобы помешать им проголосовать сегодня во второй половине дня.
– Но нужно предупредить полицию, – «ужаснувшись», отозвался японец. – Это не ваша работа.
– В какой-то степени это моя работа, – сказала Ло-нин. – Но я предупрежу полицию, как только смогу. Спасибо за то, что помогли мне. Мне повезло, что вы оказались на месте.
– Повезло, действительно.
Что касается его, то везение было еще под вопросом. Обе машины ехали прямо на север, к Гарлему. К одному зданию на Уэст Энд-авеню.
– Они вооружены, – мрачно заметила Ло-нин. Полковник Танака хранил молчание. Нужно было во что бы то ни стало найти способ устранить эту китаянку.
В самом центре Нью-Йорка, в четыре часа дня. И он не был вооружен. С момента устранения Рикоро это было опасно. Вдруг девушка зажестикулировала.
– Там, там...
На углу 61-ой улицы стояла полицейская машина. Танака замедлил ход, но возразил:
– Мы рискуем потерять их.
– Это правда, – признала Ло-нин.
Она опустила стекло «мерседеса» и попробовала привлечь внимание полицейских. Безуспешно. Танака прибавил скорости, чтобы нагнать две другие машины.
До самого Гарлема им больше не встретилась ни одна патрульная машина. Увидев, как машины въехали на подземную стоянку, Ло-нин издала радостный возглас.
– Остановите, остановите сейчас же. Нужно предупредить полицию.
– Поедем до ближайшего участка, – предложил Танака.
– Нет, я хочу подождать здесь, – отозвалась Ло-нин. – Так более надежно. Это может быть ловушка. Впрочем, немного дальше есть телефонная будка. Благодарю вас за то, что оказали мне услугу.
Полковник Танака принял глубоко огорченный вид.
– Мадемуазель, мне не хочется оставлять вас здесь одну. Это опасно.
– Хорошо, согласна, – сказала Ло-нин. – Подвезите меня к будке. Я позвоню, и мы останемся здесь до прибытия полиции.
