Начальник Читинской областной тюрьмы Григорьев 29 сентября 1918 года в рапорте на имя забайкальского областного комиссара Временного правительства докладывал о произволе, учиненном семеновцами 17 сентября в областной тюрьме.
В рапорте рассказывается, что после вечерней проверки в тюрьму прибыл прапорщик Жилин с группой вооруженных казаков из монголо-бурятского отряда Семенова с предписанием председателя следственной комиссии при штабе начальника гарнизона читинских войск принять и сопроводить в штаб отряда содержащихся в тюрьме большевиков — Давыдова, Маклакова и Метелицу.
Начальник тюрьмы отказался выдать в неурочное время арестованных. Во втором часу ночи в тюрьму явилось около сорока вооруженных офицеров и казаков. По их требованию были открыты камеры. Арестованных доставили в штаб отряда, где их после изуверских истязаний убили.
19 октября 1918 года начальник Нерчинской тюрьмы сообщил забайкальскому областному тюремному инспектору о том, что 16 октября 1918 года по пропуску, выданному председателем Нерчинской следственной комиссии фон Венглером, в тюрьму были допущены сотник Сакович, подпоручик Врублевский и унтер-офицер Грищев (все трое из отряда есаула Семенова). Они зверски избили плетьми заключенных большевиков Ширмана, Диктовича и Дулепова. Такие издевательства и пытки над арестованными производились семеновцами и в других тюрьмах.
Продвигаясь к Чите, семеновские банды захватили станции Борзя и Оловянную. И здесь они оставили после себя десятки расстрелянных и повешенных.
«Большевики право на жизнь не имеют, — цинично заявлял Семенов. — Самый лучший большевик тот, который на виселице».
К большевикам Семенов относил всех, кто сочувствовал Советской власти. В книге «О себе», написанной в эмиграции, Семенов призывает уничтожать всех людей, стоящих за Советскую власть.
Вместе с Семеновым в борьбе с Советской властью участвовали и его сообщники: генералы Бакшеев и Власьевский, офицеры Михайлов, Шекунов и другие.
Генерал Бакшеев был заместителем Семенова и председателем воинского казачьего правительства Забайкалья, а Власьевский — начальником казачьего отдела штаба армии.
Белогвардейские части под командованием Семенова, Бакшеева и Власьевского, оснащенные японским оружием, на протяжении нескольких лет вели активную борьбу против Красной Армии и партизанских отрядов. В захваченных районах они грабили население, проводили насильственную мобилизацию в свою армию, сжигали деревни за сочувствие жителей Советской власти. Семенов и его подручные вместе с японскими оккупантами несут ответственность за убийство руководителя партизанского движения на Дальнем Востоке Сергея Лазо.
Так расправлялись семеновцы с коммунистами и теми, кто поддерживал Советскую властьО тяжких преступлениях, совершенных отрядами атамана Семенова, свидетельствуют документы, сохранившиеся в государственном архиве Читинской области.
Акшинский уездный комиссар в рапорте от 27 декабря 1918 года доносил забайкальскому областному комиссару Временного правительства об убийствах, грабежах и насилиях семеновцев в Акшинском уезде. В рапорте указывалось, что по прибытии в город Акшу особого экспедиционного отряда под командой штаб-ротмистра Тонкова последний затребовал от уездной следственной комиссии списки лиц, служивших в Красной Армии как добровольно, так и призванных в нее. Затем включенные в этот список были доставлены в караульную комнату, где семеновцы пороли их нагайками. Некоторые получили до двухсот ударов и, по существу, были изувечены. После пьяных оргий хватали первых попавшихся на глаза мужчин, рубили шашками просто для потехи. Были случаи изнасилования женщин. У местного населения реквизировали все подряд: продукты, лошадей, упряжь.
28 ноября 1918 года по приговору суда отдельного Восточного казачьего корпуса за революционную агитацию и переход на сторону Красной Армии был расстрелян хорунжий Забайкальского казачьего войска Степан Григорьевич Викулов.
В городе Троицкосавске, Забайкальской области, расположенном у самой границы с Монголией, семеновцами был организован застенок, в который свозились для физического истребления «неблагонадежные» из Западной Сибири и Дальнего Востока. Только в городской тюрьме было уничтожено свыше 1500 человек. Заключенных содержали в казармах в невыносимых условиях, в результате чего только за два с половиной месяца от голода и болезней умерло 350 человек.
Кто попадал в этот застенок, безжалостно уничтожался, даже если, с точки зрения семеновцев, он не был ни в чем виноват. Они не хотели иметь свидетелей своих зверств. Специальный суд, возглавляемый одним из самых ярых карателей сотником Соломахой, не знал иного решения, кроме «расстрелять».
После 26 декабря 1919 года суд вообще не заседал, а расстрелы будто бы по приговору суда продолжались. Под видом «очищения» заключенных от «красных» только 1 и 5 января 1920 года был расстрелян 481 человек.
Оставалось 200 человек больных, находившихся в тюремном лазарете, которые самостоятельно не могли передвигаться. Их пытались отравить. Но когда это не удалось, пришли пьяные семеновцы и учинили над больными зверскую расправу: их рубили шашками, закалывали штыками.
На станции Андриановка были расстреляны три тысячи человек. Трупы их вывезли в сорока вагонах и закопали.
В судебном заседании Семенов пытался уйти от прямых ответов о чинимых им зверствах. Он признавал, что принимал карательные меры против населения, но где, когда и сколько было казнено людей, сказать затрудняется.
Вот какой разговор произошел между Семеновым и государственным обвинителем при выяснении этих обстоятельств.
Прокурор. Какие конкретные меры вы принимали против населения?
Семенов. Меры принудительного характера...
Прокурор. Расстрелы применялись?
Семенов. Применялись.
Прокурор. Вешали?
Семенов. Расстреливали.
Прокурор. Много расстреливали?
Семенов. Я не смогу сейчас сказать, какое количество было расстреляно, так как непосредственно не всегда присутствовал при казнях.
Прокурор. Много или мало?
Семенов. Да, много.
Прокурор. А другие формы репрессий вы применяли?
Семенов. Сжигали деревни, если население оказывало нам сопротивление.
К сопротивлению каратели относили отказ идти на службу в белую армию, воспрепятствование реквизиции, которая в семеновской армии была обычным делом.
Семеновцы были ненавистны народам Забайкалья. Росли и крепли партизанские отряды. У бандитов буквально горела земля под ногами.
Но Семенову помогали японские интервенты. И конечно, не без корысти. Слишком лакомый кусок — дальневосточная русская земля, которую добывал им их ставленник, обильно поливая ее кровью советских людей. Без поддержки японских империалистов Семенов не продержался бы и месяца.
На суде Семенов подтвердил:
— При моем штабе состоял майор японской армии Куроки. Через него шло все снабжение армии. После Куроки финансирование и снабжение осуществлялись через представителя японской военной миссии полковника Курасава, который находился при моем штабе.
Прокурор. Какую сумму вы получили тогда от японцев?
Семенов. На содержание моей армии я получил четыре миллиона иен.
Колчак и Семенов договорились с японскими империалистами об отторжении Японией от России всей Сибири, вплоть до Урала.
На оккупированной земле они собирались устроить «буферное государство», а во главе правительства поставить Семенова.
4 января 1920 года «верховный правитель» России адмирал Колчак издал указ о передаче власти атаману Семенову.
Вот выдержки из этого указа.
«Ввиду предрешения мною вопроса о передаче Верховной Всероссийской власти Главнокомандующему вооруженными силами Юга России генерал-лейтенанту Деникину, впредь до получения его указаний, в целях сохранения на нашей Российской Восточной Окраине оплота Государственности на началах неразрывного единства со всей Россией, представляю Главнокомандующему вооруженными силами Дальнего Востока и Иркутского военного округа генерал-лейтенанту атаману Семенову всю полноту военной и гражданской власти на всей территории Российской Восточной Окраины...
Поручить генерал-лейтенанту атаману Семенову образовать органы государственного управления в пределах распространения его полноты власти.
Верховный правитель адмирал Колчак».
Как уже говорилось выше, немалую роль в преступлениях против Советской власти в Забайкалье играл генерал Бакшеев. На суде он показал:
