– Надо сказать, роль не очень трудная, – съехидничал Малко.
Навьючив на себя пуленепробиваемые жилеты и прикрыв их дождевиками – все это любезно предоставил им Особый отдел, – они походили на парочку выпивох. Часы показывали без пяти семь. Они прохаживались взад и вперед напротив входа в здание Би-Би-Си, в самом центре Белфаста, в ста шагах от «Европы». Маленькая площадь перед зданием была безлюдна и дышала покоем, а между тем десяток агентов Особого отдела, вооруженных так, словно им предстояло брать штурмом Иводзиму, засели в холле. Не было дома вокруг площади, на крыше которого не лежал бы снайпер. По соседним улицам разъезжали автомашины Особого отдела без отличительных знаков.
Малко сжимал в кармане рукоять своего пистолета, а Конор Грин предпочел короткоствольный автомат «Узи», спрятав его под плащом.
Когда из холла Би-Би-Си за их спиной вышел мальчуган, оба вздрогнули.
– Если так пойдет и дальше, мы начнем палить по собственной тени, – заметил Конор Грин.
Семь часов без минуты. Малко зябко поежился от ледяного ветерка. То ли еще будет в ноябре!
Маленький серый «остин» тихо выкатился из Бэдфорд-стрит, словно водитель раздумывал, куда ехать дальше... Объехав конную статую, машина стала в пяти-шести метрах от входа в здание Би-Би-Си.
– Внимание! – бросил Малко.
Правая передняя дверца распахнулась, из машины выскочил человек п пустился бежать что было мочи в сторону Ормо-авеню. Все произошло так быстро, что они даже не видели его лица.
Стрелки на крышах оповестили пронзительным свистом сотрудников Особого отдела, которые покинули свои убежища и перекрыли Ормо-авеню.
Выхватив оружие, Малко, а следом за ним и Конор Грин подбежали к «остину».
На переднем сиденье, пристегнутый страховочным ремнем, сидел Однорукий Брайан. Сзади не было никого.
Малко рванул дверцу. Ирландец сразу повалился набок. Малко увидел остекленевшие глаза, длинный потек застывшей крови сзади на шее. Потом он увидел объемистый коричневый сверток, лежащий на заднем сиденье, и все понял.
Он кинулся бежать во всю прыть к входу в здание Би-Би-Си.
Малко запнулся о ступеньку подъезда и въехал на животе в мраморный холл Би-Би-Си. Опередивший его Конор Грин нырнул вперед одновременно с ним. В ту же секунду здание содрогнулось от страшного взрыва. Волной раскаленною воздуха сорвало бронзовые двери, выбило все стекла до единого. Блеснул гигантский багряный сполох, заклубился черный дым, в воздух взвились обломки...
Укрывшись за колонной, едва переводя дух от бешеной гонки. Малко и Грин пригнулись и втянули голову в плечи.
По холлу метались служащие, на некоторых одежда была выпачкана кровью: многих ранило осколками стекла.
– Замечательное свидание! – усмехнулся Конор Грин. – Я сказал давеча «тарелочка», но сравнение, пожалуй, слабовато!
Малко выбежал наружу. Черный дым еще не рассеялся. В десяти шагах от входа на тротуаре лежала навзничь женщина: осколком стекла ей отсекло левую руку. Малко искал взглядом «остин», но от него остался лишь почерневший остов, смутно видневшийся сквозь дымную пелену. Отовсюду бежали полицейские и солдаты. Из дыма возникло два сыщика из Особого отдела, крепко державшие растрепанного, перепуганного, дрожащего, как осиновый лист, человека.
Малко подошел к ним.
– Это он вел машину?
– Я не виноват! – возопил пленник. – Они заставили меня!
Из его сбивчивых объяснений явствовало, что какая-то монашенка учтиво попросила подвезти ее, когда он заправлялся на станции. Как истый католик, он охотно согласился, тем более что служительница Бога была просто очаровательна, – ангел, слетевший с небес. Однако когда машина тронулась, небесное создание ткнуло водителю под ребра автоматический кольт 45-го калибра, в котором не было ничего небесного и который монашенка достала из складок своего просторного одеяния.
Водителю пришлось пригнать машину к пустому складу на Альберт-стрит, где их ждали люди в масках, нафаршировавшие «остин» взрывчаткой.
До тех нор все происходило в полном соответствии с обычной процедурой подготовки террористического акта боевиками ИРА.
Но вот потом появилось нечто новое: прежде, чем отправить водителя в путь, к нему в машину посадили попутчика – еще не остывший труп Однорукого Брайана, убитого выстрелом в затылок. Затем монашенка приказала ему ехать к зданию Би-Би-Си, предупредив, что за ним будет следовать машина ИРА и что если он вздумает остановиться но дороге, его немедленно уничтожат...
Несчастный был настолько напуган, что неукоснительно сделал все так, как ему приказали, и несколько опамятовался, лишь оказавшись у здания Би-Би-Си: он бросился бежать со всех ног, ища спасения от адской машины, включенной на складе. Полицейские Особого отдела без труда задержали его на Ормо-авеню...
Малко переглянулся с Конором Грином.
– Маурин вернулась! – сказал ему Малко.
Данное водителем «остина» описание совпадало с приметами молодой активистки, да и решительность была ее...
ИРА прибегала к сильным средствам, чтобы отправить его на тот свет. Взрыв на вилле был всего лишь предупреждением. Возвращение Маурин означало, что начинался поединок, который прекратится лишь со смертью одного из противников. Малко достаточно знал Маурин и понимал, что она не простит ему обмана. Отныне он стал человеком, жизнь которого подвергалась опасности больше, чем чья-либо иная в Северной Ирландии, ибо, если он верно рассуждал, Тревор Мак-Гуайр также желал его смерти.
Подошел полицейский в форме, брезгливо неся на отлете какой-то темный предмет. Малко узнал деревянную руку Брайана.
Маурин вскоре узнает, что покушение не удалось. Тут Малко пришла в голову одна мысль.
– Вы не знаете. Особый отдел делал обыск на квартире Маурин? – спросил он Конора Грина.
– Понятия не имею, но это легко узнать, – ответил американец. – Достаточно телефонного звонка Джасперу!
– Звоните, – последовало в ответ. – Немедленно. Это очень важно. И спросите, не нашли ли они что-нибудь любопытное, так, вообще...
Американец вернулся в разгромленный холл Би-Би-Си, Малко же остался на улице. Собралась небольшая кучка зевак, оттесняемых военным оцеплением. Жители Белфаста давно уже перестали обращать внимание на взрывы, опустошающие их город. Бригада дворников принялась за дело, убирая сор и обломки. На противоположной стороне площади служащие торговца автомобилями уныло прибивали гвоздями куски картона на том месте, где была витрина их магазина...
Вернулся Конор Грин.
– Они сделали обыск и опечатали двери, потому что квартира числилась за Биг Лэдом, но ничего особенного не нашли, не считая листовок.
– Спасибо, – поблагодарил Малко.
Карета скорой помощи увезла останки Брайана. Где-то в Белфасте недруги Малко готовили, наверное, новое покушение. Если он не покинет город, единственная для него возможность остаться в живых заключалась в том, чтобы разгадать их замыслы и нанести удар первым. Иначе в следующий раз «скорая» приедет уже за ним...
– Пожалуй, я вернусь в «Европу» пешком, – сказал он американцу.
Конор Грин покачал головой:
– Вы – мертвец на 99 с половиной процентов... Лучше не упрямьтесь и уезжайте. Вам не найти ни Маурин, ни таинственного доносителя. Они здесь, как рыбы в воде. А вот вы вполне можете стать тысяча семьдесят восьмым убитым с начала ирландской революции...
Малко повел рукой, давая понять, что от судьбы не уйдешь.
– Я мог бы, например, заболеть раком. До вечера.
Все расположенные поблизости улицы были усыпаны битым стеклом. Счастливый день для стекольщиков! Малко гадал, где могла быть Маурин. Теперь-то он понимал, что ИРА располагала мощной подпольной организацией, о существовании которой люди вроде Туллы даже не догадывались. Организацией, благодаря которой люди, подобные Тревору Мак-Гуайру, долгие годы оставались неуловимыми для англичан и которая заставляла подрывников служить целям, о которых они и не помышляли. Убежденные в том, что сражаются с протестантами, они в действительности содействовали советскому проникновению в Ирландию.
Малко вышел на Грейт Виктория Стрит и вдруг остановился, повинуясь мгновенному побуждению. Не поднимаясь к себе в номер, он отправился на стоянку, сел в машину и поехал.
Он не снял пуленепробиваемого жилета, хотя в нем было невообразимо душно: там, куда он ехал, он мог спасти ему жизнь...
* * *
Жилой район Андерсонстаун имел все тот же удручающий вид. Чтобы попасть туда, Малко избрал длинный кружной путь через Лисберн-роуд и Саффолк, лишь бы не попасться кому-нибудь на глаза на Фоллс-роуд.
Безлюдье, облезлые серые стены дешевых домов, пожелтелая трава лужаек и всюду намалеванные смолой надписи, призывающие самые страшные кары на голову англичан.
Малко оставил машину при въезде в квартал, рядом с жалкой бакалейной лавчонкой, и продолжил путь пешком, чувствуя на себе взгляды из каждого окна. Слава Богу, телефонные аппараты были редки в Андерсонстауне, да и Маурин с друзьями вряд ли ждали его. Разыскав дом, где произошла его первая встреча с Маурин, он ощутил какое-то непонятное стеснение в сердце. Сколько событий произошло с тех пор!.. Оглядевшись по сторонам, он начал взбираться по наружной лестнице, такой же грязной, как и в тот день.
