Высунувшись в окно, Джон Райли трижды выстрелил из пистолета.
– Они едут в два раза быстрее нас, – заметил он. – Мы никогда не приедем в посольство: они расстреляют нас.
– Вы пастор, – сказал Малко, – постарайтесь выпрыгнуть и скрыться.
Джон Райли грустно усмехнулся.
– Даже будь я апостольским нунцием, это ничего бы не изменило. Сегодня день сведения счетов. Они слишком напуганы, чтобы простить нас.
Насколько позволял дождь, Малко ехал зигзагами, чтобы огонь преследовательниц не был слишком точным.
Дождь становился все сильнее. Движение практически прекратилось. На мокрой земле «тойоту» заносило, как парусник под сумасшедшим ветром.
Вдруг лобовое стекло стало непроницаемым. Малко инстинктивно резко нажал на тормоз, но Джон Райли закричал:
– Ради Бога, скорее, они прямо за нами! Малко лихорадочно вертел кнопку сломавшихся дворников: без них они могли ехать лишь со скоростью десять километров в час, настолько плотной была стена дождя.
– Мы пропали, – сказал Джон Райли без всякого выражения. – Мне следовало погибнуть во Вьетнаме.
– Во Вьетнаме?
Джон Райли горько усмехнулся.
– Я прослужил три года в «зеленых беретах», в племени Мео. Меня откомандировали из ЦРУ.
* * *
– Указывайте мне дорогу, – сказал Малко, – быстро. Джон Райли наполовину высунулся из машины, не обращая внимания на «фийет-лало».
– Немного левее, – закричал он, – там что-то лежит.
Малко сдал налево, и машина пошла быстрее. Несмотря на ослепляющие его струи дождя, Джон Райли худо-бедно указывал Малко путь.
Вдруг Малко заметил красные огни вереницы машин, стоявших при въезде на бульвар Жан-Жак Десалин: из-за дождя дорога стала непроходимой.
Он резко затормозил, и «тойоту» развернуло поперек дороги. Погода не улучшалась, хотя по-прежнему было жарко. Малко промок, вода булькала на полу машины. Ему еще никогда не приходилось видеть такую сильную грозу.
– Нас зажали, – закричал Джон Райли.
На полной скорости к ним приближался «мерседес» Амур Мирбале.
Малко машинально повернул руль налево, пересекая дорогу, чтобы попасть на бульвар Гарри Трумэна. Когда не было дождя, это был обычный проспект с двусторонним движением, наполовину залитый бетоном, с огромными ямами. В этой стороне дорога была свободной.
Но Джон Райли бросился к рулю, стараясь развернуть «тойоту» к бульвару Жан-Жак Десалин.
– Нет, не сюда!
«Тойота», как ракета, проскочила мимо рыбного базара и выехала на бульвар Гарри Трумэна. Малко повернулся к Джону Райли.
– В чем дело?
– Там настоящий потоп, мы не сможем проехать, – проворчал пастор. – По меньшей мере, на метр воды...
– Для них будет то же самое, – сказал Малко. – И потом, у нас нет выбора.
Перед ними открылось буквально море, из которого торчали фонари и сломанные машины. Бульвар Гарри Трумэна скорее походил на Женевское озеро, чем на цивилизованный проспект...
Он еще прибавил газа, вздымая фонтаны грязной и теплой воды. Вдруг машина затормозила. Вода доходила до дверей: Джон Райли был прав. Малко взглянул в зеркало: «мерседес» тоже повернул и догонял их...
В отчаянии он выжал газ. «Тойота» слабо дернулась, левое колесо зацепилось за что-то твердое, и Малко повалился на Джона Райли.
– Это центральная орудийная площадка, – закричал американец, – заберитесь на нее.
Форсируя мотор, Малко удалось загнать машину на площадку. Невероятно! Вода доходила только до половины колеса. И это в самом центре Порт-о-Пренса!
На площадке дело пошло лучше. Пробираясь между кокосовыми деревьями, Малко снова вырвался вперед... Иногда колеса с правой стороны исчезали на метр под водой, и он сомневался, сможет ли машина выпрямиться. Вцепившись в руль, он не обращал внимания на преследователей. За ними следил, высунув голову, Джон Райли.
Слава Богу, из-за ухабов они не могли прицельно стрелять... Дождь стал слабее, но вода продолжала стекать с холмов вокруг Порт-о-Пренса настоящими горными потоками.
Площадка заканчивалась. Малко затормозил. Вместо бульвара Гарри Трумэна перед ним стояла грязная вода. Несколько машин, остановившись на той же высоте, что и он, колебались, ехать ли дальше.
Конечно, у них не было причин мочить мотор. Немного дальше из илистой воды торчал полузатопленный грузовичок. Пассажиры, занявшие крышу, с философским видом ожидали, когда спадет вода...
Послышалось рычание мотора: разбрызгивая воду, появился «мерседес» Амур Мирбале. Одна из негритянок трижды выстрелила из пистолета. Вокруг «тойоты» образовались маленькие гейзеры.
У Малко больше не было выбора. Он рванул на первой скорости. Ему сразу показалось, что он плывет по реке. Вода доходила до окон «тойоты». Они ехали со скоростью меньше, чем десять километров. Так не могло длиться долго...
В зловещей неразберихе мотор замер: до него дошла вода. Джон Райли открыл дверь и выпрыгнул. Вода доходила ему до пояса. За ним последовал Малко.
В тридцати метрах от них остановился «мерседес». Из него вылезли две негритянки в мини-юбках с автоматами. Машина пыталась проехать по противоположному тротуару, где было не так глубоко.
Раздалась автоматная очередь, и они нырнули за окончательно остановившуюся «тойоту». С пистолетами они долго не продержатся против автоматов «фийет-лало».
– Посмотрите, – вдруг сказал Малко.
Прямо перед ними, в десяти метрах, но с другой стороны «озера», стоял тап-тап. Там вода поднялась только на метр. Его мотор работал. Спереди над кабиной был вывешен его девиз: «Незапятнанная обновленная идея». Если им удастся развернуть его, они уйдут от «мерседеса».
– Нужно добраться до него, – сказал Малко. Чтобы отвадить «фийет-лало», он вытащил пистолет и выпустил наугад обойму в сторону «мерседеса». Тогда, то плывя, то идя, Они отправились в путь, как будто пересекая реку в паводок... Ничего не понимающие пассажиры тап-тапа со смехом наблюдали за ними.
Амур Мирбале разгадала их маневр. «Мерседес» подал назад, пробуя проехать с другой стороны в ряд с тап-тапом. Но первым до автобуса добежал Малко. Он вскочил на подножку. Увидев его пистолет, водитель превратился в симпатичную серую мышку.
– Быстро разворачивайся, – приказал Малко. Тот открыл рот, что-то проблеял и одним прыжком выскочил наружу. Джон Райли подтолкнул Малко, он сел за руль и судорожно искал, как включается задний ход.
В тот же момент одна из негритянок выпустила по тап-тапу длинную очередь. Малко услышал позади себя крики: пассажиры выпрыгивали и разбегались во все стороны. В облегченном виде тап-тап лучше держался.
Поворот удался. «Незапятнанная обновленная идея» рванулась к своей новой судьбе. За ней, поднимая фонтан воды, шел отставший «мерседес».
Спотыкающийся тап-тап набрал скорость. Действительно, здесь воды было поменьше. В течение одной минуты Малко видел в пятистах метрах перед собой только красное здание казино. В ста метрах от него было посольство Соединенных Штатов. «Незапятнанная обновленная идея» внезапно завалилась на правый борт. Малко попытался восстановить равновесие, но колеса завязли в колее, полной грязи, и безуспешно буксовали.
Снова они были зажаты.
По тротуару, примыкающему к пляжу, приближался «мерседес».
Малко выскочил, за ним – Джон. Шлепая по лужам, они пошли через широкий бульвар к маленькой улочке, поднимающейся к центру города.
Если им удастся добраться до нее, они могут спрятаться в окружающих ее развалинах. Вода доходила им до пояса, когда в двадцати метрах от них остановился «мерседес». Малко поднял свой пистолет и нажал на курок. Раздался только щелчок: оружие намокло.
Они услышали возбужденные крики «фийет-лало», высыпавших из машины.
Они собирались расстрелять их в упор, как зайцев. Вдруг Джон Райли сдавленно вскрикнул:
– Посмотрите!
Настоящая стена желтоватой грязной воды потоком спускалась с улицы, где они хотели спрятаться: она катилась прямо на них.
Инстинктивно они прижались к ближайшей кокосовой пальме. Вода хлынула, вырывая камни, таща за собой ветки деревьев, разный мусор. Прижатые к пальме, Малко и Джон затаили дыхание.
Волна шла прямо на «мерседес»!
Одну из «фийет-лало», целившуюся в них, унесло, как соломинку, я она исчезла. Амур Мирбале успела приоткрыть дверь. «Мерседес» подняло, несколько секунд он плавал, как плот, затем осел набок, колесами вверх, и исчез на пляже вместе со всеми пассажирками.
Как будто удовлетворившись этой добычей, стена воды сразу уменьшилась. А Малко и Джон Райли уже бежали к посольству.
Малко тщательно побрился, положил свой «Ремингтон», освежился одеколоном «Меннен» и посмотрел в зеркало. Его золотистые глаза еще больше выдавались на загорелом лице, но тревога придала резкость его чертам. Он выглянул в окно: небо было абсолютно голубым. Как и после грозы, спасшей ему жизнь. Уже десять дней гостевая комната посольства США была всем его миром. От страха быть похищенным он даже не выходил в сад.
