Шеварднадзе был особенно доволен. Теперь бакинская нефть пойдет через Грузию, и можно говорить о некоторой стабилизации ситуации в республике, испытывающей жесточайший энергетический кризис. Зимой в Тбилиси порой взрывался асфальт, из-под которого выбрасывались остатки кабелей, не выдерживающих перенапряжения. Холодная зима девяносто третьего была особенно тяжкой. Нужно было делать все, чтобы хоть как-то смягчить страдания людей.
Алиев, увидевший в зале довольно много дипломатов, благосклонно кивнул министру иностранных дел. Тот считал отношения с Грузией почти приоритетными в развитии международных отношений. Выходец из Грузии, владевший грузинским языком, он испытывал симпатию к своей родине, где вырос и формировался первые два десятилетия.
Дронго, сидевший за крайним столом в углу большого зала, рядом с Леонидовым, оглядывался по сторонам. Но знакомых лиц по-прежнему не было.
Банкет открылся традиционными выступлениями глав государств. Первым слово было предоставлено гостю. Зная, как чутко и ранимо реагирует национальная интеллигенция, оба лидера говорили на своих языках, предпочитая использовать переводчиков.
Некоторые из присутствующих не совсем понимали речь лидеров и обоих переводчиков. Особенно послы из стран СНГ и некоторые послы других зарубежных стран, хорошо знавших русский язык. Те, кто знал турецкий язык, как английский посол Томас Янг, могли относительно свободно понимать азербайджанский. Те, кто хорошо знал русский язык, как французский посол Перен, почти ничего не понимали, догадываясь о сказанном по реакции окружающих.
Дронго не мог подняться и проверить весь зал. Он видел, как сосредоточены сотрудники службы охраны. Но по традиции они ждали только прямого нападения, только личной угрозы, которую готовы были отразить. Угроза, возникающая вне их видимости, была для них не совсем понятна. В службах охраны президентов были специалисты-профессионалы из бывшего девятого управления КГБ СССР, занимавшиеся и прежде охраной государственных лиц. Но в КГБ существовала и своя аналитическая служба, исследующая возможности агрессивного поведения различных групп террористов во время визитов главы государства.
То, что могла себе позволить спецслужба огромного государства, не могли иметь службы охраны Азербайджана и Грузии. Часто даже в тех странах, куда выезжали президенты, особенно в европейских и азиатских, службы охраны не знали всех террористических групп, не могли проанализировать развитие ситуации. Для того чтобы получить информацию в полном объеме, потребовалась бы аналитическая служба с подключением такой разведки, как ЦРУ или СВР.
Не только аналитиков должного уровня, но и разведчиков высокого класса, профессиональных дипломатов порой не хватало маленьким, ставшим самостоятельными, государствам. Иногда некоторые дипломаты новых государств, отозванные в собственные страны, даже не возвращались домой, предпочитая оставаться там, где уже были наработаны связи и имелось много возможностей для собственного роста.
Не хватало многого, и прежде всего финансовых средств для ведения активной внешней политики, включающей в себя совместные усилия не только дипломатов, но и разведчиков, аналитиков, международных журналистов, ярких представителей зарубежной диаспоры.
Дронго понимал, что в любой момент ситуация может выйти из-под контроля.
Сидеть и просто ждать было хуже всего. Нужно было что-то предпринять. Но каким образом можно проверить всех присутствующих? Они ведь проходили по специальным пропускам, выданным только вчера вечером и находящимся на строгом учете лично начальника службы охраны.
Он увидел нервное, бледное лицо министра национальной безопасности. Тот тоже понимал, что главный удар, возможно, будет нанесен именно здесь. Но все, что было в его силах, он уже сделал и теперь только тревожно озирался, вздрагивая при каждом стуке вилки или ножа. Сидевший рядом министр внутренних : дел был не в лучшем состоянии. Несмотря на то, что к Самедову во время допроса применили разные способы воздействия, в том числе и не совсем законные, он по-прежнему клялся, что ничего не знает и обязан был давать только информацию.
Докладывать о таком президенту означало расписаться в собственном непрофессионализме. И министр твердо решил ночью сам допросить своего офицера, если, конечно, сегодня ничего не произойдет.
Шеварднадзе закончил свое выступление, и в ответ начал выступать президент Азербайджана. Они несколько изменили протокол, но повод был слишком замечательный, чтобы обращать на это внимание. Дронго незаметно толкнул в бок Леонидова.
— По-моему, нам лучше выйти из зала.
— Во время выступления президента? — удивился подполковник. — Давайте подождем.
Дронго кивнул, закрыл глаза. Усилием воли он заставил себя успокоиться. За спиной президентов яркими огнями вспыхивали огни ночного города. Отсюда была видна удивительная панорама Баку, расположенного вдоль побережья Каспийского моря. Рядом не было никаких высоких зданий, где могли бы разместиться снайперы.
Значит, этот вариант можно исключить. Остается направленный взрыв. Но как можно пронести взрывчатку в строго охраняемое здание, тщательно проверенное перед началом банкета?
Он открыл глаза. Черт возьми, он обязан был сидеть в этом дворце весь последний день. Это же очевидно, что люди Груодиса попытаются внедрить своего человека в структуры «Гюлистана». Он резко поднялся. Президент по-прежнему говорил. Леонидов удивленно посмотрел на него.
— Быстрее вниз, — сказал Дронго, — нам понадобится директор дворца.
И уже не обращая внимания на возмущенный шепот вокруг, он вышел из зала.
Леонидов догнал его на лестнице.
— В чем дело? — нервно спросил он. — Что происходит?
— Мне нужно увидеть директора или кого-нибудь из руководства этим зданием, — твердо сказал Дронго. К ним спешил кто-то из сотрудников охраны.
— Мне нужен директор, — твердо сказал Дронго и добавил по-турецки:
— Мне он нужен срочно.
Парень удивленно посмотрел на них, кивнул и стал подниматься наверх.
Сверху спускались Савельев с неизвестным им человеком.
— Познакомьтесь, это заместитель начальника службы охраны президента Эльдар Касумов, — показал он на стоявшего рядом с ним человека. Тот был молод, не старше тридцати пяти-сорока лет. Широкоплечий, очевидно, бывший спортсмен, с копной волос. Эльдар, улыбаясь, протянул ему руку.
— Я много о вас слышал, — сказал он Дронго, — никогда не думал, что увижу вас лично.
— Мне нужно увидеть директора дворца, — сказал Дронго, — очень срочно!
— Идемте, я вас провожу. — Касумов пошел впереди. — Тагиев у себя? — спросил Касумов, входя в приемную, где сидела молодая девушка.
— Он в зале, — ответила секретарша, — проходите в кабинет, я пойду поищу его.
Она видела Касумова прежде несколько раз и знала, что это один из руководителей охраны президента.
Вчетвером они прошли в кабинет. В этот момент вошел тот самый сотрудник охраны, к которому обращался Дронго. Он привел с собой еще одного незнакомца.
— Это Кязим, старший метрдотель.
— Мне нужны списки личного состава, — сухо обратился к нему Дронго. — И кто из них сегодня работает.
Он говорил на местном языке, и Кязим решил, что это главный из гостей.
— У нас двести пятьдесят человек. Есть еще варьете и мюзик-холл. А отдел кадров закрыт. Мы всех отпустили домой еще вчера. В такие дни других сотрудников мы не вызываем. Кроме тех, кто непосредственно задействован на мероприятии.
— Сколько человек сегодня работает во дворце?
— Около восьмидесяти.
— Точнее.
— Со сторожами восемьдесят девять человек. Список мы передали охране президента.
— Они утверждают, списки у нас, — подтвердил Касумов. — А почему вы спрашиваете?
— Где эти списки?
— У моего руководителя. Он их лично утверждает.
— Вы можете их принести?
— Они лежат у нас в здании президентского аппарата.
— Мне они срочно нужны. Очень срочно. Касумов тревожно взглянул на него.
Даже того, что он слышал о Дронго, было достаточно, чтобы поверить этому человеку.
— Я пошлю за ними, — поднялся Касумов, — прямо сейчас.
— Спасибо! — кивнул Дронго уже выходившему офицеру.
— Что вы затеяли? — спросил Савельев. — у вас есть какие-то подозрения?
— Мне нужно увидеть списки, — уклонился от ответа Дронго, — а потом посмотрим, что будет.
— Мы можем не успеть, — тревожно напомнил Савельев.
— Поэтому я и тороплюсь, — ответил Дронго, взглянув на часы. — Уже половина восьмого вечера.
Вернулся Касумов.
— Списки привезут через пятнадцать-двадцать минут.
— Прекрасно. — Дронго снова посмотрел на метрдотеля. — Может, вы пока мне поможете?
— Конечно, — оживился метрдотель. — Что вас интересует?
— Кто из восьмидесяти девяти человек был принят на работу в последние несколько месяцев? — спросил Дронго.
