Началось все с того, что заместитель начальника военной полиции позвонил ему прямо домой.
— Слушайте, Вандам, не вы присылали запрос насчет фальшивок? А то мы тут как раз получили звонок из ресторана, где какой-то европеец пытается расплатиться…
— Где это?
Полицейский дал ему адрес, и Вандам пулей вылетел из дома.
Когда он поворачивал за угол, мотоцикл занесло на пыльной дороге. Ему вдруг пришло в голову, что раз уж столько поддельных денег оказалось в обращении, они могли попасть в руки другим людям и тогда европеец в ресторане — просто невинная жертва. И все же Уильям надеялся, что это не так. Он отчаянно хотел задержать Алекса Вульфа: шпион перехитрил и унизил его, получил доступ к секретным документам и теперь мог привести Роммеля к победе над Египтом… Кроме того, Вандама мучило любопытство. Будет чертовски интересно увидеть Вульфа, дотронуться до него, посмотреть, как тот двигается и говорит. Действительно ли этот шпион умен, или ему просто невероятно везет? Что движет им — храбрость или безрассудство, целеустремленность или тупое упрямство? У него красивое лицо и теплая улыбка? Или маленькие глазки и масленая усмешка? Как он поступит — будет бороться, как лев, или тихо сдастся — хитрый, умудренный опытом лис? Вандам хотел это знать; правда, ему не терпелось схватить Вульфа за глотку, кинуть в тюремную камеру, посадить там на цепь, запереть дверь и выкинуть ключ. Что тогда будет делать мистер супершпион?
Майор резко вывернул руль, чтобы объехать выбоину, и на полной скорости помчался по безлюдной улице. Ресторан находился недалеко от центра, возле Старого города: Вандам знал эту улицу, но не сам ресторан. Он повернул еще два раза и чуть не сбил старика, едущего на осле, рядом с которым бодро шагала его жена. Наконец он нашел нужную улицу — узкую, темную, по обеим сторонам уставленную высокими зданиями. На нижних этажах светились окна магазинов и подъезды жилых домов. Вандам остановился и назвал двум мальчишкам, играющим в канаве, ресторан. Они махнули руками, указывая, что надо двигаться дальше.
Вандам проехал еще немного, притормаживая у каждого освещенного окна. Он оставил позади уже половину улицы, как вдруг услышал хлопок выстрела и звон бьющегося стекла. Майор лихорадочно завертел головой, пытаясь определить источник шума. Он увидел осколки стекла, в которых ярко преломился свет из окна. Из распахнувшейся двери на улицу выскочил высокий мужчина.
Неужели Вульф?
Человек побежал в противоположном от майора направлении.
Вандам почувствовал приступ охотничьей ярости. Он крутанул рукоятку скорости мотоцикла и бросился в погоню. Когда он поравнялся с рестораном, на улицу вылетел полицейский и три раза выстрелил по беглецу. Тот, однако, не сбавил скорости. Вандам поймал его в полосу света своих фар. Мужчина бежал быстро и ровно, его руки и ноги ритмично двигались. Заметив свет, он бросил взгляд через плечо, не замедляя бега, и Вандам успел заметить орлиный нос, твердый подбородок и усы над раскрытым ртом, жадно хватающим воздух.
Вандам мог бы подстрелить его, но офицеры генштаба не носили личного оружия. Мотоцикл набирал скорость. Когда они почти поравнялись, Вульф неожиданно свернул за угол. Вандам резко затормозил, заднее колесо занесло, поэтому ему пришлось вывернуть руль в сторону заноса, чтобы сохранить равновесие. На мгновение майор остановился, затем поднял мотоцикл на дыбы и снова рванулся вперед.
Спина Вульфа мелькнула в конце узкого переулка. Не снижая скорости, Вандам повернул за ним и вдруг ощутил, что мотоцикл висит в пустоте. Конец белой полоски света от фар терялся в темноте. Майору показалось, что он падает в яму. Заднее колесо мотоцикла обо что-то ударилось, а переднее все падало и падало, пока тоже не наткнулось на нечто твердое. Фары осветили ступеньки, мотоцикл запрыгал вниз. Вандам отчаянно пытался удержать руль. Мотоцикл исполнил серию смертельных для спины прыжков, и с каждым ударом Вандам ждал, что вот-вот потеряет управление и разобьется.
Бегущий Вульф маячил где-то в конце лестницы. Вандам благополучно достиг ее подножия и удивился собственной везучести. Увидев, как Вульф заворачивает за очередной угол, Уильям крутанул ручку мотоцикла и ринулся за ним. Они очутились в настоящем лабиринте изогнутых переулков. В одном из них Вульф вдруг побежал по лестнице вверх.
О нет, только и успел подумать Вандам, но выбора у него было. Майор прибавил газу и поехал прямо на ступеньки. За секунду до соприкосновения с первой из них он что есть силы дернул руль на себя. Переднее колесо поднялось. Мотоцикл ударился о ступеньки и загарцевал, словно дикий мустанг, пытаясь сбросить с себя седока. Вандам вцепился в руль и не разжимал хватки, пока не добрался до верхней площадки.
Прямо перед ним между сплошных белых стен тянулся длинный проход. Вульф бежал по проходу. Вандам решил поймать его прежде, чем тот добежит до конца, и прибавил газу.
Вульф оглянулся через плечо, пробежал еще немного и снова оглянулся. Майор отметил, что его шаги замедлились: он потерял прежний ровный ритм и теперь беспорядочно размахивал руками. Судя по выражению его лица, силы беглеца были на пределе.
Вульф предпринял последнюю попытку увеличить скорость… Поздно. Вандам поравнялся с ним, обогнал, затем резко затормозил и повернул руль. Заднее колесо занесло, а переднее ударилось о стену. Вандам прыгнул с падающего мотоцикла и приземлился на ноги, лицом к Вульфу. Поврежденная фара освещала часть прохода.
Вульф понимал, что поворачиваться и бежать в другом направлении не имело смысла, поскольку Вандам был гораздо свежее и без труда нагнал бы его. Не замедляя хода, Вульф перепрыгнул через мотоцикл — его тело прорезало полосу света, словно нож, прошедший через масло, и всей своей тяжестью обрушилось на Вандама. Майор, не успевший восстановить равновесие после собственного лихого прыжка, пошатнулся и упал. Вульф удержался на ногах и сделал еще один шаг вперед. Вандам же вслепую протянул руку в темноту, схватил Вульфа за лодыжку и дернул на себя. Тот рухнул на землю.
Света от фары мотоцикла было немного, мотор заглох. Вандам мог слышать хриплое дыхание Вульфа. Он чувствовал также его запах — смешанный запах спиртного, пота и страха. Лица в темноте не было видно.
На какую-то секунду оба они оказались лежащими на земле, один — обессиленный, другой — на секунду оглушенный. Затем оба вскочили на ноги. Вандам прыгнул на Вульфа, но тот оказался сильнее: майор безуспешно пытался заломить ему руки. Тогда Вандам нанес ему неожиданный удар наугад. Кулак попал во что-то мягкое, Вульф издал протяжный стон. Уильям ударил еще раз, метя в лицо, но противник увернулся, и удар угодил в пустоту. В руке Вульфа что-то блеснуло.
Нож, успел подумать Вандам. В следующее мгновение лезвие коснулось его горла, он инстинктивно отшатнулся. Щеку опалило болью. Он дотронулся до лица, по пальцам заструилась горячая кровь. Боль вдруг стала нестерпимой. Майор прижал руку к ране и неожиданно почувствовал под пальцами что-то твердое. Он понял, что прикасается к собственным зубам, что лезвие прошло через его щеку. Последние ощущения — он падает, Вульф поворачивается и убегает — поглотила темнота.
Алекс вынул из кармана брюк носовой платок и вытер лезвие. Осмотрев его при тусклом уличном свете, протер еще раз. Он шел, яростно полируя тонкую сталь, пока не остановился и не спросил себя: «Что я, собственно, делаю? Оно уже чистое». Вульф выбросил платок и вернул нож в чехол под мышкой. Переулок вывел его на улицу. Вульф осмотрелся и зашагал в направлении Старого города.
По пути он представлял себе тюремную камеру. Всего шесть футов в длину и четыре в ширину, половину камеры занимает кровать. Под кроватью находится параша. Стена из гладкого серого камня. С потолка свисает маленькая электрическая лампочка. В одном конце камеры — дверь. В другом — квадратное окошко как раз на уровне глаз: через него виден клочок ярко-голубого неба. Вульф попытался вообразить, как просыпается утром и, увидев перед собой эту картину, вспоминает, что находится в тюрьме уже год и предстоит еще девять долгих мучительных лет. Воспользовавшись парашей, он моет руки в маленьком тазике в углу. Мыла нет. Через узкую прорезь в двери ему просовывают тарелку с холодной кашей. Он берет ложку, зачерпывает, подносит ее ко рту, но не может проглотить пищу — его душат рыдания.
Алекс потряс головой, чтобы избавиться от кошмарного видения. «На этот раз я был на волоске, — подумал он, — и все же я выкарабкался». Тут он заметил, что редкие прохожие, попадающиеся навстречу, кидают на него странные взгляды. В витрине ближайшего магазина сверкнуло зеркало, Вульф подошел к нему. Выглядел он неважно: волосы в беспорядке, лицо в синяках и вся правая половина его распухла, один рукав рубашки оторван, на воротнике — кровь. Дыхание после бега и борьбы все еще не восстановилось. «Да уж, доверия я не внушаю, — подумал он, — следует держаться подальше от главных улиц».
