– У меня здесь маленькое дельце.
Малко последовал за ним в лавку, заинтересованный тем, что же можно купить в этом захолустье. К тому же он не мог сдержать волнение, ведь каждая потерянная минута грозила сорвать его план.
Он не поверил своим глазам, взглянув на полки бакалейной лавочки. Ящики с французскими винами громоздились здесь чуть ли не до потолка: «Шато Марго», «Помар», «Мутон-Лафит»... А рядом стоял «Моэт-и-Шандон» лучших лет выпуска. И даже «Дом Периньон».
На другой полке стояли духи. Здесь была представлена вся гамма духов Диора, причем по невероятно низким ценам. И это в поселке с тремя тысячами жителей, где вряд ли одна лаоска из ста знала, что такое духи...
В глубине виднелись сложенные штабелями блоки сигарет по доллару за блок.
Пилот буквально опустошал лавочку. В последнюю очередь он купил литровый флакон духов и с восхищением прокомментировал:
– Моя малышка обожает это! Но ей каждый раз приходится объяснять, что духи нельзя пить.
– Откуда все это берется? – спросил Малко.
– На таиландской стороне таможня закрывается в семь часов, – объяснил пилот. – А в Лаосе таможенник уходит в шесть часов. В Таиланд весь товар попадает транзитом без таможенных тарифов.
Он набил товарами огромную сумку, погрузил се в джип, и они тронулись дальше. Высоко в небе прошел самолет. Сразу же за последней хижиной поселка джип начало трясти и бросать, словно щепку.
Хуайсай исчез за поворотом Меконга. Их окружали безлюдные зеленые джунгли. Дорога вилась вдоль реки, превращаясь порой в траншею, прорытую в красноватой почве латеритов. Между ее стен оставалось иногда не более трех метров. Внезапно мотор джипа застучал, чихнул, вновь заработал, а затем замолк окончательно.
– Вот черт!
Летчик выскочил из машины и открыл капот. Малко показалось, что на него свалилась снежная лавина. Его план трещал по всем швам.
* * *
Пилот разогнулся, чертыхаясь, до самых глаз измазанный машинным маслом. В течение десяти минут он копался в моторе без всякого толку.
– Вот дерьмо, в бога душу! – воскликнул он. – Никак не пойму, что случилось с этим собачьим мотором!
Ничего не понимал в моторах и Малко. С отчаянием следил он, как бегут минуты. Если через пять минут они не тронутся, все пропало.
Он также склонился над пышущим жаром мотором. Но механика никогда не была его коньком, если не считать, конечно, женской механики. Внезапно послышался шум, который заставил их поднять головы: по дороге, громыхая, катил грузовик. Увидев застрявший джип, шофер остановился. Из кабины выбрался маленький лаосец, с грехом пополам говоривший по-английски. Он склонился над мотором, покопался в проводах, сменил предохранитель, нажал на что-то – и мотор заработал, как в свои лучшие времена.
Лаосец одарил путников лучезарной улыбкой и забрался в свой грузовик.
Может быть, в первый раз в жизни рыжий проявил известное уважение к желтой расе. Даже не умывшись, он сел за руль. Малко же весь кипел от нетерпения.
Они покатили дальше со скоростью, какую только позволяла развить вконец разбитая дорога. Прошло еще полчаса. Затем из зеленой стены джунглей показалось несколько азиатов в военной форме. Один из них встал посреди дороги с винтовкой М-16 в руке. Малко поморщился:
– Это еще что?
Пилота, казалось, ничуть не взволновало появление этой грозной фигуры.
– Свои ребята, – произнес он лаконично.
«Свои ребята» были одеты в странную форму зеленоватого цвета и мягкие армейские фуражки, но без красной звезды. Малко подумал, что это должны быть знаменитые «потерянные солдаты» Гоминьдана, которые вот уже двадцать пять лет бродят на границах Бирмы, Таиланда и Лаоса. Другими словами, остатки армии Чан Кайши, изгнанные коммунистами из Юньнани. Живут они за счет грабежей, а главным образом за счет торговли наркотиками.
Летчик достал из кармана своей куртки бумажку, покрытую иероглифами, и протянул ее человеку с автоматом. Автоматическое оружие было и у остальных солдат, увешанных к тому же бесчисленным количеством магазинов.
Старший группы прочитал бумагу, кивнул и ткнул пальцем в Малко.
– С ним все в порядке, – сказал пилот.
Удовлетворенные ответом китайцы отступили, и джип покатил дальше.
Теперь они двигались значительно медленнее. Время от времени Малко замечал через густую листву людей в военной форме. А в одном месте он увидел даже длинный ствол легкого пулемета. Дорога постепенно расширялась и вышла на большую поляну. Среди поредевших деревьев виднелось небольшое строение. Три-четыре других здания угадывались за высоким деревянным забором. Около полдюжины китайцев стояло у ворот рядом с тяжелым пулеметом.
В ста метрах от селения протекал Меконг. Как только мотор джипа замолк, Малко услышал характерный шум дизельной электростанции. Не совсем обычный для этих мест.
Это и была лаборатория по производству героина. От возбуждения у Малко гулко забилось сердце. Наконец он у цели. Но главная операция только начиналась.
С этого момента его жизнь подвергалась опасности каждую секунду.
Летчик указал ему на деревянный дом, расположенный немного в стороне.
– Вон там все и происходит.
Несколько лаосцев вышло из другого здания, неся в руках большие бутыли. Лаборатория работала с полной нагрузкой. Малко вздохнул. Настала его очередь действовать.
– Что-то у меня живот схватило, – сказал он. Рыжий летчик посмотрел на него, не совсем довольный.
– Есть тут один уголок. Идите вон за тот дом.
Он указал на здание. Малко направился туда, не оставляя чемоданчика. Зайдя за угол, он бросился бежать. Времени у него было в обрез. И он тут же нашел то, что хотел: кучу ящиков и каких-то обрезков, сложенных около стены.
Он присел на корточки, открыл свой атташе-кейс и извлек оттуда продолговатый предмет, длиной сантиметров в сорок. Это был портативный радиомаяк, работавший на батарейках. Он размотал навернутую на цилиндр антенну, поставил в нужное положение переключатель. Осталось только пустить всю систему в ход. Как и полагалось по инструкции, он отвернул пробку отверстия батареек и быстренько помочился туда. Для них годилась любая жидкость. Это был аварийный маяк, рассчитанный на экипажи, затерявшиеся в джунглях. Его передатчик был несколько модифицирован и работал на частоте 135,5 мегагерц вместо 125,5. Его сигналы нельзя было спутать ни с какими другими.
Малко замаскировал его среди ящиков. Наружу выступала только антенна. И маяк начал передавать свои сигналы.
Первая часть плана была выполнена. Теперь нужно было переходить ко второй его части, если он не хотел закончить свои дни в этом затерянном уголке джунглей. В самом лучшем случае у него оставалось тридцать минут.
Когда он вновь появился, неся в руке свой чемоданчик, летчик взглянул на него с чуть заметным сомнением.
– Что вы там так долго возились?
– Догадайтесь, – отпарировал Малко.
Собеседник не стал настаивать на объяснении.
Малко подумал, не следует ли тут же нейтрализовать пилота, но тот наверняка сможет крикнуть, позвать на помощь. А в зданиях лаборатории кишели люди. Он был обречен на уступчивость.
– Пошли, – сказал он, – я бы хотел убраться отсюда поскорее...
– Смотри-ка. Теперь вы торопитесь, – сказал пилот. – Вам надо было быстрее опростаться. Идем, нам сюда.
Казалось, кроме них, в поселке не было европейцев. Летчик повел его к небольшому дому и толкнул дверь. Внутри со страшным шумом работал электрогенератор. В помещении было темно, но Малко заметил центрифуги, печи, мешки с костяным углем, бутыли с уксусным ангидридом, то есть со всем необходимым для переработки опиума в базовый морфин и героин.
Его удовлетворение было омрачено только тем фактом, что каждая потерянная секунда уменьшала его шансы выжить...
Прямо перед ним находился стол с разложенными на нем пластиковыми мешочками, заполненными белой пудрой. То был чистый героин. К ним подошел коренастый, широкоплечий китаец, одетый в белый халат.
– Это тот парень из Сайгона, – сообщил рыжий.
Китаец крепко пожал руку Малко, а его живые глазки внимательно осмотрели гостя с ног до головы.
– Я раньше вас никогда не видел, – сказал он.
– Естественно, – ответил Малко. – Как и я вас.
Взгляд его золотистых глаз, холодный и даже пренебрежительный, успокоил китайца. В комнате не было кондиционера, и по телу его собеседника струями стекал пот. Китаец указал пальцем на стол.
– Вы можете попробовать. Это «три девятки». Он ни в чем не уступает французскому.
Малко взял один из пакетов и взвесил его на руке. Героин «Золотого треугольника» был по удельному весу наполовину легче европейского. Его было здесь не менее шестисот фунтов, и это была лишь незначительная часть продукции лаборатории. Чтобы забросить в глубину джунглей эти генераторы и все необходимое для выработки героина, нужна была мощнейшая организация.
