Он взял с прилавка бубу и забавы ради повязал его ей вокруг талии. Затем взял еще одно, потом ожерелье. Торговец, воодушевившись при виде богатого туриста, бросился показывать им бронзовые эротические статуэтки. Дебора выбрала женщину, на которую взгромоздился сзади устрашающих размеров негр.
— Я хочу вот эту!
Малко купил ей статуэтку и два бубу, и они прошли в сад. Молодая женщина на радостях выдала несколько па рэгги к восторгу присутствующих негров. Если тут и есть стукачи, подумалось Малко, они увидят только одинокого туриста, приударившего от нечего делать за хорошенькой студенткой. Они сели за столик в тени.
— Два «Флэга», — заказала Дебора, даже не спросив согласия Малко.
Это было местное пиво, не намного крепче фруктового сока. Малко изучающе смотрел на Дебору Прэйджер. Именно ей было поручено свести воедино информацию, собранную шестьюдесятью членами «Корпуса мира», работавшими в Верхней Вольте. Это был один из ключевых моментов его задания. Дебора с улыбкой приняла свой стакан.
— За цивилизацию!
— Вы сейчас откуда? — спросил Малко.
Она неопределенно махнула рукой.
— С севера. Сахель, знаете, где умирают с голоду. Горум-Горум, самый северный город Верхней Вольты. Несколько лачуг посреди пустыни, верблюды и кочевники-мусульмане. Один-единственный белый следит за работой ретрансляционной станции. Питается сардинами, заливая их пивом. Через день покушался на мою честь...
Малко невольно рассмеялся. Дебора держалась так раскованно... Если такая роскошная девица заживо погребла себя в пустыне — это говорило о фанатичной преданности делу.
— Отчет у меня, — сказала она. — Двадцать страниц. Он спрятан в моей комнате.
— Что там, в общих чертах?
— Девяносто процентов населения против Санкары. Во-первых, племенные вожди, — он хочет лишить их власти. Марабуты[7] тоже, потому что он публично заявил, что заставит их работать. Ну, и народ, который стал еще беднее прежнего. Людям даже нечем кормить скотину... Там все это изложено подробно. Но есть и кое-что получше!
— Что же?
У Деборы вырвался чувственный грудной смешок.
— А вот что, — ответила она. — В Горум-Горуме есть гарнизон — около двухсот солдат. Во главе его стоит капитан, настроенный против Санкары. Я много говорила с ним. Он безмерно восхищается нашим полковником Уэдраенго... Ему достаточно появиться там, чтобы они все пошли за ним. Они настроены решительно — насколько это возможно в Африке.
— Все это интересно, — согласился Малко, — но возникает немало проблем. Во-первых, транспорт. Сколько ехать из Горум-Горума в Уагадугу?
Улыбка Деборы погасла.
— Два дня, если не пойдет дождь.
— Как раз начинается сезон дождей, — заметил Малко.
Дебора допила свой стакан и подняла голову. Ее зеленые глаза блестели.
— Я вам еще не все сказала. У меня есть идея. В Фалагунто, в сорока километрах к северу от Горума, есть заброшенная взлетная полоса — ее построили, когда в этих местах искали нефть. Латерит засох, и она по-прежнему в хорошем состоянии. В назначенный день там может сесть «Геркулес». Там никого нет, радиосвязи тоже.
Малко едва не поперхнулся.
— Откуда же он прилетит? — спросил он.
— Не знаю, но думаю, это не проблема.
— И что дальше?
— Дальше они все садятся в «Геркулес». И уже через час в Уагадугу.
Бред какой-то... Малко огляделся. Если бы только постояльцы «Индепенденс» знали, о чем идет речь...
— Ну, и где сядет ваша стальная птица? На проспекте Независимости?
— Где всегда садятся самолеты, — пожала плечами Дебора. — В аэропорту.
— А радар? Его же засекут.
— Только когда он будет совсем близко. Радара в аэропорту Уагадугу нет. Наш «Геркулес» проскочит под видом самолета какой-нибудь авиакомпании. Так сделали израильтяне в Энтеббе.
Малко с трудом удержался от улыбки.
— О'кей, допустим, он сядет. А потом?
— Потом наша команда захватит Санкару, радио и телевидение, дворец — и, как здесь говорят, «гуляй на всю катушку»!..
Нет, даже в Африке государственный переворот требовал хотя бы минимума серьезности... Дебора, казалось, понятия не имела о том, что такое дипломатический инцидент. Когда люди из разведки вмешиваются в операции, с ними не соскучишься!.. Видя скептическое выражение лица Малко, молодая женщина кивнула.
— Ладно, все понятно. Это идиотизм.
— Нет, просто немножко слишком смело, — поправил Малко.
В сущности, ее идея недалеко ушла от плана полковника Уэдраенго. Взгляд Малко упал на белую футболку, натянутую двумя тяжелыми округлостями, между которыми стекала струйка пота. Американка вздохнула.
— Черт, ну и жара!
— Почему вы не купаетесь?
— Я еще в своем уме. Посмотрите-ка.
Тощий студент с очень белой кожей как раз подходил к бассейну. Он опустил ногу в воду и тут же отдернул ее. Однако, попробовав воду несколько раз, все же соскользнул в бассейн.
Десять секунд спустя он выскочил из воды с перекошенным от боли лицом так стремительно, словно за ним гналась стая кровожадных пираний. Малко недоумевающе смотрел то на него, то на бассейн. В прозрачной воде ничего не было... Дебора от души хохотала.
— Что это значит? — спросил он.
— Электрические разряды от сети подводного освещения, — объяснила молодая женщина, согнувшись пополам от смеха. — Шибает, стоит только потрогать воду ногой. Заметьте, в бассейне не осталось ни одной жабы...
Студент снова улегся на траву. Бассейн под нещадно палящим солнцем был пуст. Малко взглянул на часы. Ему предстояло еще много дел.
— Я могу получить ваш отчет?..
Дебора укоризненно взглянула на него и встала.
— О'кей, идемте.
Малко последовал за ней. Если за ними наблюдают, подумают, что он добился своего. Комната Деборы находилась в большом здании на сваях в глубине сада. Повсюду валялись предметы женского туалета, громоздились дорожные сумки и коробки. Из старого кондиционера сочилась тоненькая струйка прохладного воздуха. Молодая женщина порылась в одной из сумок и бросила на кровать стопку бумаги.
— Читайте, развлекайтесь.
Малко взял листки, а она между тем спокойно стянула через голову футболку, обнажив грудь — именно такую, как он себе представлял. За исключением одной детали — у нее не было сосков. Ничуть не смущаясь, Дебора сняла джинсы и, повернувшись к Малко спиной, скрылась в ванной. Под шум воды он принялся за длинный отчет об умонастроениях вольтийцев. Когда он одолел три страницы, вернулась Дебора; бедра ее были обмотаны полотенцем. Она села на краешек кровати.
— Как хорошо!
Взгляды их встретились. Зеленые глаза молодой женщины блестели.
— Вы довольны? — спросила она внезапно изменившимся голосом.
— Да, — кивнул Малко. — Отличная работа.
— В таком случае можете сделать кое-что для меня?
— Конечно. Что?
Она тихонько отодвинула бумаги, приблизила свой пухлый рот к самому лицу Малко и прошептала, почти не шевеля губами:
— Догадайтесь...
Он отложил отчет и сжал в ладонях тяжелые груди. Дебора закрыла глаза, и их губы встретились. Они медленно опрокинулись на кровать; полотенце соскользнуло на пол. Знакомство продолжалось. Дебора, часто дыша, возбуждала его тысячей касаний острого, как у ящерицы, языка. Тело ее лихорадочно прижималось к Малко, пальцы сомкнулись вокруг его плоти, и у нее вырвался восторженный вздох. Его рука запуталась в шелковистой золотой поросли, обнаружив настоящее наводнение.
— О, давай же! Давай! — хрипло выдохнула Дебора.
Она нетерпеливо отстранила его руку и теснее прижалась к нему. Он вошел в нее одним движением; молодая женщина издала довольное урчание и обхватила его руками, словно желая удержать в себе. Приподнявшись, она принялась сама тереться об него, тотчас глаза ее закатились, по телу пробежала судорога наслаждения, и она хрипло закричала, высоко подняв ноги, сотрясаемая спазмами. Наконец ноги бессильно упали. Зеленые глаза сверкнули из-под опущенных век, пальцы нежно пробежались по спине Малко, лицо озарилось блаженной улыбкой.
— Это было потрясающе! Мне так хотелось! Теперь погладь мне грудь.
Он нашел соски, спрятанные глубоко в складках кожи, и принялся тихонько массировать их. Дебора снова закрыла глаза и заколыхала бедрами. Мгновение спустя он навалился на нее всем телом, но, внезапно передумав, перевернул ее на живот. Она послушно встала на четвереньки и выгнулась, подставив ему золотистые ягодицы. Малко вошел в нее сзади. Дебора, тряся головой, выкрикивала что-то бессвязное.
— Да, да, бери меня, как суку! Еще! Сильнее!
Решительно, солнце Горум-Горума следовало прописывать при неизлечимых случаях фригидности...
Малко вошел во вкус и хотел было устремиться в другую брешь, но Дебора воспротивилась и вновь направила его на верный путь.
— Я так не могу, — пробормотала она, — мне больно. Но у меня есть подружка, которая это обожает, ты как-нибудь займешься с ней, а я буду смотреть. Я ее подержу...
