Свободным до будущей войны…
«Скоро» наступило на следующий день. Курсантов по одному вызывали в канцелярию, где ставили экзаменационную задачу.
— Вам надлежит, разработав легенду прикрытия и обеспечившись документами, прибыть в город Серов, где легализоваться и устроиться на режимный завод П/Я 2716 с целью сбора сведений о характере выпускаемых изделий и подготовки диверсионных актов.
Вопросы есть?
— Никак нет!
— Тогда — кру-гом! И шагом марш в каптерку.
Каптеркой заведовал преклонных лет старшина.
— Что там у тебя?
Курсант протянул выданную ему накладную.
— Та-ак… Давай раздевайся.
— Как раздеваться?
— Совсем раздевайся. Догола!
Курсант стянул с себя рубаху, штаны и белье. И остался стоять в чем его родила мама.
— Так, что там у тебя?.. Ага…
Старшина ушел куда-то за стеллажи и вернулся с цветными плавками, махровым полотенцем, красными резиновыми тапочками и маской для подводного плавания.
— На, получи и распишись.
— И это все?
Старшина еще раз посмотрел в накладную.
— Все. Все, что положено.
— Куда же я с этим?
— А это меня не касается. Следующий.
На выходе курсанта ждал инструктор. Он протянул ему меховые унты и штаны, набросил на плечи шинель и сопроводил в машину.
— На аэродром.
Машина выехала на бетонку, где стоял «МИГ-спарка».
— Пассажир! — крикнул сопровождающий. Пилот махнул куда-то назад.
Курсанта подняли на крыло, посадили в заднюю кабину, натянули на голову шлем.
— Седьмой просит взлет.
— Седьмому взлет разрешаю.
Взвыли турбины, «МИГ», клюнув носом, тронулся с места и, набирая скорость, побежал по взлетной полосе.
— Как ты там?
— Нормально.
Через полтора часа Седьмой запросил посадку.
— Посадку разрешаю.
К замершему в конце полосы «МИГу» подкатил медицинский, с военными номерами, «уазик»
— Где пассажир?
Курсанта выдернули из кабины и повели к машине.
— Поехали.
На окнах были шторки, и видно ничего не было. Но был слышен шум какого-то города.
— Стой. Мы прибыли. Выходи.
Курсант дернулся к двери.
— Эй, погоди, а шинель!
С него сняли шинель, штаны, унты.
— Теперь иди.
Дверца открылась, и его толкнули вперед. В глаза ударило яркое, слепящее солнце, шипели накатывающие на берег морские волны, скрипела под ногами галька, неясно шумела людская толпа. Впереди был пляж с навесами, лежаками, киосками с пепси и сотнями полуголых, дочерна загоревших людей.
— Граждане, ну не заплывайте за буйки, утопнете же! — предупреждал скучный мегафонный голос со спасательной вышки.
— Боря, Боренька, осторожно, вода холодная, — истошно кричала какая-то женщина.
И все кричали, говорили, смеялись… Это был юг.
Был курорт. И он — в плавках, шлепках, с полотенцем и маской для подводного плавания. И крутись как хочешь.
Курсант шарахнулся назад, к машине. Дверца была открыта.
— Что, место не нравится? — участливо спросили его. — Тогда проехали дальше. Там дальше нудистский пляж. Хочешь?
Курсант быстро-быстро замотал головой.
— Можно что-нибудь из одежды?
— Если только унты.
Дверца захлопнулась.
Мимо пробежали две симпатичные девушки в открытых купальниках и, оглянувшись на стоящего столбом парня с маской, захихикали.
Нет, стоять так нельзя. Надо идти… ну хотя бы купаться. Он добежал до моря и с удовольствием бухнулся в воду. Там, где два часа назад был он, лето еще только начиналось.
Ай спасибо командирам, удружили! Купался он долго, потому что присматривался к пляжу. К одежде отдыхающих. Одежда нужна была до зареза. Не ходить же по городу в плавках и маске.
Вон тот парень… Кажется, он его роста и комплекции. Парень лежал на топчане на животе и дремал, разомлев на солнышке. Когда к нему подкрался такой же, как он, с маской на лице, молодой человек, на него никто не обратил внимания. Молодой человек сел на гальку, и гримасничая сквозь стекло и подмигивая окружающим, пощекотал своему приятелю пятку. Тот дернулся, но не проснулся. Молодой человек тихо засмеялся и поднес палец к губам и потянулся за одеждой спящего.
Он предлагал всем, вместе с ним, от души повеселиться. Молодой человек собрал одежду, поднял туфли и, крадучись, на носках, отчаянно гримасничая и делая вид, что еле сдерживает смех, пошел прочь.
Его видели все, но его никто не остановил. Ему подмигивали, ему улыбались и показывали большой палец, потому что были уверены, что он так шутит.
А он не шутил. Он — воровал.
Одежда была впору. В кармане нашелся кошелек с мелочью.
Он быстро ушел с пляжа. Ушел уже в одежде. В ближайших авиакассах он встал в очередь.
— Не толкайтесь! — попросил он.
— А никто и не толкается, — удивились стоящие сзади.
— Да не толкайтесь же! — возмутился он еще раз. И навалился на стоящего впереди мужчину, одновременно засунув ему в боковой карман брюк пальцы. Кошелек был кожаный и был толстый. Такой легко не вытянуть.
Он с силой наступил мужчине на ногу.
— Да вы что! — взвился тот.
Теперь у него можно было незаметно не то что кошелек вытащить, штаны снять.
— Извините! Это меня толкают. Ну что вы все толкаетесь! Замучили совсем! Я лучше завтра приду.
Уронил кошелек в пакет и пошел вон из очереди.
— Озверели совсем, толкаются и толкаются!.. Теперь деньги были, но нужен был еще паспорт.
Он долго ходил по городу, подыскивая подходящие лица.
Вот этот, в очках… Правда, нос… Нет, не подходит. Или вон тот…
Это только кажется, что все люди разные, на самом деле у каждого человека есть «двойники» с похожим овалом щек, абрисом лба, разрезом глаз… Остальное нетрудно дорисовать деталями. Особенно ему. С его усредненным, невыразительным, какие и выбирали в учебку, лицом.
Мужчина был с усами и бородой. И даже хорошо, что с усами и бородой, их нетрудно налепить, а потом отрастить.
Мужчина подходил.
Он довел его до гостиницы, до самого номера. Выждал несколько минут и постучал.
Дверь открылась.
— Я помощник заместителя директора по вопросам расселения. Это вы снимаете двести семнадцатый номер? — с напором спросил он.
— Да. А что такое?
— Дело в том, что двести семнадцатый номер забронирован на дирижера симфонического оркестра, и я не понимаю, как вы могли здесь оказаться.
— Я здесь три дня живу. Я приехал на конференцию. Я платил!
— Странно, очень странно. Дирижер с мировым именем ждет в вестибюле, а в его номере… Решительно ничего не понимаю! Дайте, пожалуйста, ваш паспорт.
— Зачем?
— Чтобы убедиться, что вы оформлены по закону. И извиниться, если это вина администрации гостиницы. А если нет…
Мужчина побежал за паспортом.
— Спасибо. Я думаю, мы во всем разберемся. А вас я прошу пока оставаться в номере до выяснения всех обстоятельств.
— А меня не выгонят?
— Будем надеяться, что нет.
На фотографии в паспорта мужчина был с бородой и усами.
Хотя в принципе на отдыхе мог быть и без бороды. А теперь, собираясь домой, начал отращивать щетину.
Да, пожалуй, так.
Ну что, гражданин, как нас там — Хорьков Степан Петрович, не хватит ли нам отдыхать? Не пора ли нам отсюда сматываться?
Ближайшим рейсом, отдав тройную цену за билет, гражданин Хорьков отбыл в… Да не все ли равно, куда. Потому что никуда конкретно. Потому что в первый попавшийся город, где снял квартиру и жил около месяца, отращивая на лице бороду и усы.
Вот теперь — похож. Теперь совершенно похож, надо только не забывать выдвигать чуть вперед челюсть и морщить лоб.
Ну да, это он не забудет. Забывать его отучили раз и навсегда. В учебке отучили.
Через несколько недель гражданин Хорьков объявился в городе Серове с собственноручно нарисованной трудовой книжкой и грамотами «Победителю городских соревнований токарей-расточников».
— Хочу устроиться на ваш завод. Токарем.
— К сожалению, у нас вакансий нет.
Это было плохо, но было небезнадежно. Он проследил всех работниц отдела кадров, выбрал самую молодую, с которой познакомился вечером в толкучке возле автобусной остановки, столкнув ее в лужу.
— Ой, простите, пожалуйста.
— Что мне с вашего простите!
— Ну хотите, я тоже в лужу шлепнусь. Или новое платье вам куплю.
И тут же купил.
И, увидев девушку в новом платье, сделал ей предложение.
Парень он был обходительный и был холостой. Правда, был безработный. А семью желательно было кормить.
Отчего невеста, подарив кому надо конфеты, кому надо коньяк, устроила жениха в подготовительный цех токарем-револьверщиком.
Очень скоро, заведя широкие, за столиками ближайших пивнушек, знакомства, он узнал, какую продукцию выпускает П/Я, в каких количествах и куда отправляет.
