Квин развернулся и посмотрел в заднее окно. За ними ехали несколько машин.
— Кто именно? — осведомился он.
— Седан.
Две машины отделяли их от темного «форда».
— Ты уверен?
— Я сделал два поворота. Он не отстал.
— Попробуй еще раз. В следующем квартале резко сверни налево. Поворотник не включай.
Квин не сводил глаз с окна, пока Мюррей исполнял его приказание. «Форд» повернул за ними вслед.
— Еще раз, — сказал Квин. — На следующей улице налево.
Седан продолжал двигаться за ними. Квин повернулся к Берроузу и обнаружил на лице у того выражение явного удовлетворения.
— Я же сказал, что меня хватятся.
— Откуда, черт возьми, они взялись? — выпалил Мюррей.
— Блондинка, — произнес Квин. — На тебя работает?
Берроуз улыбнулся, но ничего не ответил.
— Та девчонка? — удивился Мюррей.
— Очевидно, она увидела, что мы увезли нашего друга, и подняла тревогу.
— Прошу прощения, — прервал их диалог Берроуз. — Мне кажется, мы уже закончили.
— Оторвись от них, — приказал Мюррею Квин.
— Шутишь? — завопил Мюррей. — Я и так из-за тебя уже по уши в дерьме.
— Правильно, Кен, — под держал его Берроуз. — Не усугубляй свое положение.
Квин повернулся к Берроузу:
— Прикуси язык.
— Да пошел ты! — выругался тот. — Кен, тормози. И я подтвержу, что ты действовал не по своей воле. Тебя поймут.
Квин опустил дуло пистолета и выстрелил.
Берроуз взвыл от боли — пуля прошла через его правую ступню. Для Мюррея более убедительного аргумента не требовалось. Он вдавил педаль газа до упора.
Квин знал, что у них очень мало времени. Он вновь повернулся к Берроузу. Тот, сморщившись от боли, вцепился рукой в раненую ногу.
Квин прижал его к спинке сиденья и угрожающе произнес:
— Ты, мерзкая тварь. Хочешь верь, хочешь нет, но несколько минут назад я еще не был твоим врагом. — Он приставил дуло пистолета к правому плечу Берроуза. — Убить я тебя не убью. Но больно будет адски.
Берроуз, защищаясь, вскинул окровавленную руку.
— Теперь это уже не обмен информацией, — продолжал Квин. — А одностороннее ее поступление. От тебя ко мне. Усек?
Тот кивнул.
— Зачем подключили к этому делу Офис?
— Таггерт был ненадежным источником, — болезненно скривившись, ответил Берроуз. — Случалось, он поднимал ложную тревогу. Если бы что-то пошло не по плану, последствия могли бумерангом ударить по нам. Поэтому мы направили к нему прикрытие.
— Джилл работала на Офис?
— Да.
Все-таки Питер кое-что от Квина утаил.
— А на кого работал Таггерт? — продолжал допрос Квин.
Берроуз стрельнул глазами в заднее стекло.
— Не волнуйся, твои дружки еще там, — произнес Квин. — Если тебя это интересует. Итак, продолжим разговор.
— Он был сам по себе.
— Внештатный сотрудник?
— Скорее волк-одиночка.
— И чем занимался?
— Исследованием.
— Какого рода исследованием?
— Биологическим исследованием. Так он говорил. По профессии он был вирусологом.
— Значит, он сотрудничал с людьми, которые занимались производством биологических материалов с заданными характеристиками?
— Да, он так утверждал.
— И этим делом заправлял Борко?
— Нет, — ответил Берроуз. — Янсен заявлял, что Борко лишь приводит приказы в исполнение.
— Тогда кто?
— Некто Даль.
— Должно быть, он тебе еще кое-что поведал. Что это было? Оспа? Лихорадка Эбола?
— Нет, нет! — запротестовал Берроуз. — Ничего подобного. Он говорил, что его открытие значительно опередило свое время. И все же мы не были склонны ему верить. Тогда он сказал, что у него есть вещественные доказательства. И мы назначили ему встречу. Но какие бы ни были доказательства, они сгорели вместе с ним при пожаре.
«А может, и нет», — подумал Квин, вспомнив о найденном на пожарище браслете.
— Это уже не имеет значения, — продолжал Берроуз.
— Почему?
— Он был единственным источником информации. Других доказательств его деятельности нет. Я уже говорил тебе, на Янсена нельзя было полагаться. Единственное, что ему было нужно, — это деньги.
Квин горько усмехнулся:
— Вы ему не верили.
— Он мог раздуть из мухи слона. И вполне мог выкинуть что-нибудь в этом роде и на этот раз. Кроме того, он сказал, что к делу привлечен Борко. По нашим же источникам, на протяжении последнего месяца тот не брал никаких заказов.
Квин не мог поверить своим ушам.
— А как насчет убийств? И ликвидации Офиса?
— Обыкновенные междоусобные разборки. Янсен просто оказался в ненужное время в ненужном месте.
— И ты в это веришь?
Берроуз немного помедлил с ответом, потом сказал:
— Да.
— Идиот! — фыркнул Квин.
Он посмотрел назад. За ними ехало несколько машин, но седана среди них не было.
— Ты оторвался? — спросил он Мюррея.
— Не знаю, — ответил тот. — Боюсь, не намного.
— Молодец. Подумай о том, как увеличить отрыв.
— Черт! — выругался Мюррей. — Да я уже и так покойник.
— Не волнуйся, я о тебе позабочусь, — сказал Квин. — У тебя все будет в порядке.
— Каким образом, черт побери, ты собираешься это сделать? — осведомился Мюррей, бросив беглый взгляд на Квина.
— Просто поверь мне на слово.
— И что дальше? Мы ездим по кругу всю ночь напролет.
— Для начала ты меня высадишь, — ответил Квин. — Потом возьмешь себе небольшой отпуск. И где-нибудь недельку отдохнешь.
— Сукин сын! — процедил Мюррей.
— Я не смогу тебе помочь, если попаду в тюрьму, — резонно заметил Квин.
— Не сделаешь ты этого, — слабым голосом вымолвил Берроуз.
— Правда? — удивился Квин. — На твоем месте я бы думал иначе. — Он посмотрел вперед. — Сверни сейчас направо. А потом еще раз направо.
Мюррей сделал так, как Квин ему велел.
— А теперь остановись.
Мюррей подал машину вправо и надавил на тормоз. Квин открыл дверь.
— Не волнуйся, — сказал он, выбираясь из автомобиля.
— Да пошел ты! — рявкнул в ответ Мюррей.
Вместо того чтобы лететь самолетом прямо из Брюсселя, Квин поехал в Амстердам и уже оттуда вылетел в Гамбург. А потом поездом добрался до Берлина. Вышел на станции «Зоологишер гартен»,[37] потом сделал пересадку на линию наземной железной дороги. Обратный маршрут он намеренно выбрал таким запутанным, чтобы исключить всякую возможность слежки. Лишь сменив несколько электричек, он пришел к заключению, что хвоста за ним нет.
В Нойкёльн он возвратился к половине второго дня. Карл-Маркс-штрассе была наводнена людьми, которые, воспользовавшись относительно теплой погодой, выбрались на улицу. По дороге к месту, где они с Орландо разместились на ночлег, Квин зашел в магазин и купил два бутерброда и две банки колы.
Он был почти уверен, что Орландо ушла и в магазине не осталось ни души. Но когда он открыл дверь, то ощутил ее близкое присутствие прежде, чем сумел ее разглядеть.
— Я могла бы прикончить тебя, — сказала она.
Он медленно повернулся. Она держала в руке «глок», направленный дулом вниз, на ноги Квина. Глаза у нее были красные, лицо осунувшееся и бледное. Квин поинтересовался, спала ли она в его отсутствие.
— Куда, черт побери, ты запропастился?
— Я был в Брюсселе. Я же говорил тебе.
— Я ждала тебя обратно вчера вечером. — Ее глаза сверкали гневом.
— Мне потребовалось больше времени, чем я рассчитывал.
Он прошел мимо нее в другую комнату и сел. Вытащил из сумки бутерброд. На пороге появилась Орландо. Он протянул ей сумку:
— Я прихватил и для тебя.
Она прошла мимо, не обращая внимания на сумку.
— Мог бы мне позвонить.
Квин чуть было не огрызнулся в ответ, но вовремя осекся.
— Извини. Ты права. Мне следовало бы тебе позвонить. — Он еще раз приподнял сумку. — Возьми бутерброд.
На какой-то миг ему показалось, она собирается выбить сумку у него из рук. Но потом она все-таки взяла ее и, скрестив ноги, села на пол напротив него. Пока они ели, Квин поведал ей о встрече с Берроузом. Орландо слушала его молча, время от времени кивая.
— И вот еще что, — сказал Квин, завершив рассказ о Берроузе.
Она в ожидании уставилась на него.
— Прежде чем я отправился в Бельгию, я получил кое-что по электронной почте.
— Что?
— Сейчас покажу.
Он поднял с пола портативный монитор и положил себе на колени. Вытащил из кармана флэш-карту и вставил ее в свободный порт. Тем временем Орландо переместилась ближе, чтобы лучше видеть экран. Несколько секунд потребовалось, чтобы загрузить фотографии, скачанные с компьютера во Франкфурте.
Сначала Квин показал ей Нейта.
Орландо вздохнула, увидев избитое тело их товарища.
