– И они не оставались ночью в вашем номере? – не унималась Илона.
– Нет, – соврал он, чувствуя себя очень неловко, – этого не было.
– Сразу видно, что вы лжете, – убежденно сказала Илона. – Выходит, вы у нас не просто «ходок», как говорили в Москве, а еще и «парный ходок». Это был ваш первый опыт или вам просто нравятся подобные ситуации?
– Меня трудно смутить, но вам вполне удалось. Неужели вы считаете, что я отвечу на подобные вопросы?
– А почему нет? Мы с вами старые друзья, и я не скрываю своей заинтересованности в «углублении нашей дружбы», как обычно говорят дипломаты, поэтому мне интересно узнать о ваших сексуальных предпочтениях. Может, вчера вы были столь решительны и принципиальны, так как вам нравится несколько иное общение? У каждого бывают свои пристрастия. Есть любители однополой любви, есть любители нимфеток, а есть и такие, как вы, предпочитающие веселую компанию. Или я ошибаюсь?
«Чтоб она сдохла, эта Лахбаби! – подумал Дронго. – Нашла о чем рассказывать. Но как ловко ее обманула Илона, перевернув ситуацию и сделав себя жертвой! Конечно, из женской солидарности Катиба тут же ее и предостерегла. Расчет идеально правильный».
– Я женатый человек и не люблю «веселых компаний», – ответил Дронго. – И вообще, вам не кажется, что наш разговор становится просто неприличным? Еще немного, и мы начнем обсуждать любимые позы в сексе.
– Это тоже очень интересный вопрос, – согласилась Илона.
«Кажется, я не встречал в своей жизни более развращенной и наглой особы, хотя считаю, что уже многое видел в своей жизни», – хмыкнул про себя Дронго.
– Давайте на этом закончим, – вслух предложил он, – иначе можно далеко зайти. Мне просто неудобно говорить с вами на подобные темы. Кстати, кажется, госпожа Демченко уже освободилась, вы не хотите к ней подойти?
– Сейчас подойду. Я узнала, что завтра мы выезжаем все вместе.
– Пока не точно неизвестно, поедет ли с нами госпожа Демченко, – ответил Дронго.
– Она не собиралась ехать, – сообщила Илона, – но я думаю, что она поменяет свое решение, когда узнает, кто именно поедет с нами. Наверное, ей будет интересно поговорить с вами, господин эксперт.
– Надеюсь, вы не собираетесь посвящать ее в детали нашего разговора?
– Обязательно посвящу. Ей будет интересно. Это так необычно в наше время. Ну, я с вами не прощаюсь. До завтра. – Илона отошла от него, направляясь к своей знакомой.
«Связывайся с такой особой, – недовольно подумал Дронго. – Она не успокоится, пока не выжмет из тебя все соки. Кажется, был какой-то американский фильм, где герой в исполнении Майкла Дугласа завел себе роковую любовницу, которую играла Глен Клоуз, начавшую преследовать своего бывшего любовника, угрожать ему и его семье. Психопатка, помешанная на сексе и своих отношениях. При этом она знала, что он женатый человек, имеет семью, но это ее совсем не останавливало. Есть такие полоумные особы, с которыми лучше не связываться. Каждый мужчина знает о возможности такой потенциальной опасности».
Он увидел, как Илона подошла к своей подруге и начала что-то тихо рассказывать, показывая в сторону Дронго. Демченко с явным интересом слушала, иногда поглядывая на него. Эксперт повернулся, чтобы уйти из зала, когда услышал, как его позвали.
– Господин Дронго, можно с вами переговорить? – спросил его незнакомый мужской голос.
Эксперт обернулся. Рядом с ним стоял Питер Гордон, профессор из Чикаго, прибывший вместе с Уислером.
– Вы – тот самый специалист, который занимался расследованием в Дартфорде десять лет назад? – уточнил Гордон.
– Да, – удивился Дронго. – Не думал, что об этом кто-то помнит.
– Тогда с вами работали несколько известных экспертов, один из которых рассказал мне о вашем расследовании, – сообщил Гордон, – поэтому я решил вас побеспокоить. Позвольте представиться. Питер Гордон, профессор из Чикаго.
– Слушаю вас.
– Дело в том, что я получил странное послание, – тихо заговорил Гордон. – Перед вылетом в Румынию мне пришло письмо, в котором настоятельно предлагалось не прилетать сюда на конференцию. Якобы мне может угрожать опасность.
– Когда оно к вам пришло?
– За две недели до вылета. Обратного адреса не было. Я посчитал, что это чья-то глупая шутка, и не обратил на него внимания, просто куда-то отложил…
– А сейчас вспомнили?
– Нет, я бы и не вспомнил. Но когда мы летели через Вену вместе с профессором Уислером, он сказал мне, что получил похожее письмо. Согласитесь, два письма, посланных в Чикаго и Вашингтон, – уже не случайность. Если даже считать, что какой-то неизвестный хулиган решил пошутить таким глупым образом.
– Ему тоже советовали не лететь в Румынию?
– Вот именно. И тоже неизвестный доброжелатель, который не указал своего обратного адреса. Там еще были такие смешные слова, что нам не стоит рисковать и посещать страну Дракулы. Я даже подумал, что это кто-то из наших студентов, настолько ребяческим и несерьезным показалось мне это письмо.
– Профессор Уислер его выбросил?
– Он не помнит. Говорит, что даже не читал. У него есть свой секретарь, которая вскрывает письма, а потом докладывает их содержание. Уислер приказал секретарю выбросить это письмо.
– А почему он сам не читает свою корреспонденцию?
– В Вашингтоне было несколько случаев, когда неизвестные присылали в посылках и письмах бомбы или какой-то порошок неизвестного происхождения. Именно поэтому многие профессора обзавелись секретарями, которые вскрывают их почту, – пояснил Гордон. – К счастью, в нашем городе ничего подобного пока не случалось.
– И вы решили рассказать мне об этом…
– Я хотел посоветоваться. У вас репутация одного из лучших экспертов. Вчера я рассказал об этом письме одному из румынских дипломатов, но он, естественно, ответил, что это чья-то глупая шутка. Конечно, я понимал, что он так и скажет, ведь румыны так долго готовились к этой конференции. Но мне показалось странным, что письма были отправлены нам обоим.
– И поэтому вы решили сегодня рассказать мне об этом?
– Нет, не только, – признался Гордон. – Дело в том, что я разговаривал сегодня с профессором Вундерлихом из Лейпцигского университета, и оказалось, что он тоже получил подобное послание. Три письма – это уже продуманная акция неизвестного отправителя. Мне все это очень не понравилось. Вы случайно не получали подобного письма?
– Не получал.
– А французский представитель, профессор Тальвар, неожиданно отменил свой визит, сославшись на занятость, – сообщил Гордон, – хотя до этого был твердо намерен посетить эту конференцию. Я опросил некоторых коллег, но больше подобных писем никто не получал. Получается, что их послали только во Францию, Германию и Соединенные Штаты. Хотя, может, некоторые и получили, просто стесняются или боятся об этом говорить.
– Я абсолютно точно его не получал, – сказал Дронго, – и думаю, что второй представитель Франции – тоже.
– Кого вы имеете в виду?
– Комиссара Дезире Брюлей. Его невозможно напугать или заставить поменять свое решение. Кроме того, он человек достаточно опытный и обязательно бы все проверил, прежде чем выбрасывать письмо в мусорный ящик. Но он его не получал.
– Вы считаете, что я напрасно вас побеспокоил?
– Нет. Но было бы хорошо, если бы вы захватили его с собой или хотя бы проверили возможного отправителя.
– Письмо осталось в Чикаго, в моем архиве, и без меня его все равно не найдут.
– Тогда попытайтесь связаться с профессором Тальваром и уточните, почему тот не приехал. Если и он получил подобное письмо, мы будем знать, что это была продуманная акция.
– Я звоню ему со вчерашнего дня, но его мобильный молчит. Не знаю уже, что и подумать.
– Позвоните на его кафедру или в университет, – посоветовал Дронго. – Где он работает?
– В Сорбонне. Он – известный специалист по международному праву.
– Тогда это тот самый Тальвар, с которым я знаком лично. Ему лет шестьдесят, носит очки, среднего роста, лысоватый. Все правильно?
– Да, это он. Его весь мир знает.
– Позвоните завтра с утра в Сорбонну, – повторил Дронго, – и уточните, получал ли он письмо. Хотя, скажу вам прямо, я не верю в эффективность подобного послания. Он не ребенок, а профессор права, и его не запугаешь. Постарайтесь завтра обязательно его найти. – Дронго ненадолго замолчал, потом вдруг произнес: – Знаете что? Мы сможем найти его прямо сегодня, он же профессор Сорбонны. Подождите немного. – Он посмотрел на часы, поискав глазами, сразу нашел комиссара Брюлея, сидевшего в углу на стуле, и подошел к нему вместе с Гордоном.
– Комиссар Дезире Брюлей, – представил своего друга эксперт, – а это – профессор Питер Гордон из Чикагского университета.
Они кивнули друг другу, и Дронго обратился к комиссару:
– Простите меня, но, кажется, даже здесь, на приеме, нам нужна ваша помощь.
