Глава 5
Когда незнакомцы появились у него во второй раз, он испытал то чувство безнадежности и плохо скрываемой досады, которое испытывал, встречаясь по необходимости с неприятными людьми. Оба гостя были по-восточному вежливы. Они прошли в гостиную и довольно долго ждали, пока он присоединится к ним. На этот раз не предложив гостям ничего выпить, Дронго появился в гостиной и, дотронувшись до столика, включил скрытый магнитофон, чтобы зафиксировать их беседу.
И лишь затем, усевшись напротив гостей, начал разговор.
— Мне очень не хотелось браться за ваше дело, — признался Дронго, — но, очевидно, я был о вас худшего мнения. Вам удалось выйти на важные каналы и найти довольно неординарные ходы, чтобы заставить меня взяться за ваше дело.
Признаюсь, я даже заинтересовался исчезнувшим самолетом, ибо, судя по вашей настойчивости, он для вас исключительно важен. Поэтому, прежде чем начать разговор, хочу вас предупредить. Сотрудничество возможно только при вашем абсолютном доверии. Вы должны предельно честно и откровенно отвечать мне на все вопросы. Если вы хотите что-то скрыть, то лучше сразу признайтесь, что не хотите отвечать на тот или иной вопрос. Но не нужно меня сознательно запутывать, так как это дело, судя по всему, и без того уже сильно запутано.
— Мы ответим на все ваши вопросы, — согласился пожилой и, чуть подумав добавил:
— В пределах разумного.
— Тогда начнем с самолета. Что это был за самолет?
— «Боинг-737-300», — ответил молодой.
— Вы мне уже говорили про тип самолета. Меня интересует, что это был за самолет? Характер груза и кому он принадлежал? Какой экипаж и какие пассажиры в нем находились?
Незнакомцы переглянулись, и пожилой кивнул, разрешая молодому отвечать на все вопросы.
— В самолете находились шесть человек экипажа. Мы привезли их личные дела, — сказал молодой, — они лежат у нас в автомобиле. Если вы захотите, мы дадим их вам. Это были лучшие летчики нашей республики. Настоящие профессионалы.
— Они раньше совершали полеты по этому маршруту?
— Конкретно по этому — нет. Однако у них был хороший штурман, который летал на другом самолете, но по этому маршруту в Швейцарию.
— Самолет не должен был нигде делать дозаправку?
— Должен. Иначе он бы не дотянул до Швейцарии. Была договоренность с аэропортом Бухареста. Он должен был сесть там для дозаправки.
— В Бухаресте кто-нибудь из пассажиров должен был сойти?
— Нет. Только дозаправка. Румынские власти разрешили пассажирам подождать в терминале, но мы настояли на том, чтобы все пассажиры оставались в самолете.
— Теперь постарайтесь как можно подробнее рассказать о пассажирах.
Молодой как-то странно поерзал, посмотрел на своего напарника и начал:
— Пассажиров было шесть человек. Мне называть их по именам?
— Имена в данном случае не так важны. Мне нужно знать, кто были эти люди, чем они занимались, почему полетели в Швейцарию?
— В самолете находился глава крупной коммерческой фирмы Бахрам Саидов, груз которого «Боинг» перевозил в Швейцарию. Вместе с ним летели швейцарский бизнесмен и консультант их фирмы Марк Зильберман. А также трое охранников и еще один представитель нашего МВД, полковник Музаффаров. Больше в самолете никого не было.
— Этот полковник, чем он занимается в МВД? Или он должен по долгу службы сопровождать грузы в другие страны?
— Нет, не должен, — недовольно вмешался пожилой, — он… случайно оказался в самолете.
— И на какой должности работает в вашем МВД этот случайно оказавшийся в самолете полковник? — иронично спросил Дронго.
— Он помощник, — уклончиво ответил пожилой.
— Чей помощник? Если он полковник, значит, он помощник как минимум генерала? Так чей он помощник?
— Министра внутренних дел, — недовольно выдавил пожилой.
— Я же предупреждал вас с самого начала, — напомнил Дронго, — чтобы вы отвечали на мои вопросы предельно честно, иначе мне трудно будет составить мнение о случившемся. Какой Груз перевозил пропавший самолет?
— Коммерческий груз фирмы Саидова, — ответил молодой.
— И поэтому ваше государство так лихорадочно ищет его коммерческий груз? — насмешливо осведомился Дронго. — Поэтому ваш министр иностранных дел и даже премьер-министр занимаются поисками этого самолета? Мне даже сказали, что в его розыске заинтересован сам президент вашей страны.
Гости переглянулись в очередной раз. Они были явно смущены. Потом молодой взял на себя инициативу и признался:
— Да. Мы все ищем этот самолет. Дело в том, что на его борту находились некоторые ценности, которые отнесены к разряду национального достояния нашей республики.
— И каким-то образом национальное достояние вашей республики было передано коммерческой фирме, которая попыталась вывезти его из страны. — Дронго заметил их вытянувшиеся лица и быстро добавил:
— Вы можете не отвечать. Но учтите, что от этого зависит и результативность самого расследования. Если вы действительно хотите, чтобы я помог с розыском, то обязаны объяснить, что это был за груз и почему его передали непонятной коммерческой фирме.
Ох как им не хотелось говорить на эту тему! Это было видно по их лицам.
Оба гостя мучились, словно не решаясь выдавить из себя ту государственную тайну, которую им доверили. Но и молчать не имело смысла. Молодой замер, глядя на старшего товарища. Тот кашлянул, словно собираясь с силами, и сказал:
— У меня в кармане есть наш договор. — Он так и сказал: «У меня в кармане», а не «у меня с собой». — Сначала вы подпишете его. Там сказано о неразглашении всего того, что вы узнаете от нас.
— Договорились, — улыбнулся Дронго, — давайте ваш договор. Надеюсь, там проставлена окончательная сумма гонорара, который был обещан мне вчера?
— Да, — рассерженно ответил пожилой, — там проставлена сумма в семьсот пятьдесят тысяч долларов в случае вашего успеха.
— Почему такая странная сумма?
— Двадцать пять процентов — налоги.
— Даже с суммы моего гонорара? — засмеялся Дронго. — Хорошо, пусть будет семьсот пятьдесят. Какой аванс я получу?
— Сто тысяч.
— Давайте ваш договор.
Пожилой достал из внутреннего кармана пиджака несколько сложенных листков, протянул их Дронго. Тексты были на русском языке. Дронго взял образцы договоров и перечитал их, испытывая всевозрастающее удивление. В этих необычных договорах предусматривалась ответственность эксперта в случае неудачи, при которой он обязан был Вернуть даже аванс. Кроме того, эксперт предупреждался о личной ответственности за все, что он узнает в ходе расследования, и неразглашении узнанных сведений какому-либо третьему лицу.
— Я не согласен, — резко сказал Дронго. — Насчет секретных сведений мне понятно, а насчет аванса это просто хамство. Дело не в деньгах, дело в вашем тугодумии. Я не чародей. Мое расследование может оказаться безрезультатным. Но я должен туда поехать, поговорить с людьми, потратить массу времени и средств.
Возвращать вам аванс в случае неудачи и работать на вас даром я не желаю.
Поэтому либо вы вычеркнете строчку об авансе, либо мы сейчас же прекращаем наши отношения.
— Только эту строчку? — уточнил пожилой.
— Пока только эту.
Пожилой взял договор, внимательно его перечитал и вычеркнул строчку насчет возврата аванса. Затем сделал то же самое на втором экземпляре договора.
Дронго подписал обе копии, оставив одну себе.
— Теперь объясните, — потребовал он, — что это был за груз и почему его передали коммерческой фирме?
Пожилой вздохнул, нахмурился, заерзал, и наконец выдавил:
— Там находилась часть золотого запаса нашей республики.
— Что? — не поверил услышанному Дронго.
— Да. Самолет перевозил часть золотого запаса нашей республики.
— Какую часть?
— Большую, большую часть, — разозлился пожилой, — это был золотой запас нашей республики.
— Поэтому вы считаете, что Россия имеет отношение к его хищению, — понял Дронго.
— Мы уверены. Это лучший способ оказать на нас давление. Они посадили самолет на свой аэродром и захватили груз «Боинга». Нам необходимы хоть какие-то доказательства захвата нашего самолета. Любые, хотя бы ремень одного из пассажиров или членов экипажа. И тогда мы сразу же обратимся в международный суд в Гааге. Кроме того, наш парламент немедленно примет решение о выходе нашей страны из СНГ. Мы разорвем дипломатические отношения с Москвой, если будет доказано, что о хищении знало и руководство России.
— Понятно. Поэтому вам и нужен независимый эксперт. Вы считаете, что ваши люди окажутся под наблюдением российских спецслужб.
— Они и так были под наблюдением все те десять дней, что мы искали самолет. Никто не может его найти, никто не знает, где его искать. Что мы должны думать? Поэтому нам нужны доказательства.
