Картер Браун
Блондинка на помеле
Мы с Полом Ренеком сидели на открытой веранде пляжного домика и наблюдали за блондинкой в прозрачном бикини, резвившейся на песке. Домик этот, как и пляж, принадлежал Ренеку. Как, впрочем, и блондинка, решил я. Вид неприкрытого женского тела почти совсем рядом настроил мня на философский лад. Я думал: что нужно человеку в нашем богатеющем обществе? И делал вывод: частичка недвижимого и движимого имущества, которую он мог бы назвать своей. Скажем прямо, разве может денежный капитал согревать вас по ночам?
Ренек поерзал в кресле, располагаясь поудобнее, и тихонько вздохнул. Я с отвращением скользнул взглядом по его груди в мокрой поросли черных, запутанных волос, затем снова сконцентрировался на блондинке.
— Эй, Рик! — Ренек громко откашлялся. — Действительно, здорово побыть на свежем воздухе, а?
— Действительно, — согласился я. Он некоторое время наблюдал за блондинкой, затем восхищенно покачал головой:
— Просто не знаю, откуда Блоссом берет энергию! Может, дело в витаминах, которые содержатся в солнце и танцах, а?
— Какая разница, откуда она берет энергию. Главное — она у нее есть!
— Да-а-а! — Смачно причмокнув, Пол вытащил огромную сигару из уголка рта. — У меня проблема, Рик.
— Подозреваю, что ты не позвал бы меня сюда просто ради того, чтобы подкрепить витаминами, — сказал я. — Так что за проблема. Пол?
— Ответь сначала мне на один вопрос, — начал он, — кто я такой есть?
— Импресарио? — осторожно предположил я.
— Неужели? — приятно удивился он. При этом большие очки в роговой оправе поползли вниз и остановились на середине его носа. — Поздравляю! А я-то все эти годы считал себя просто-напросто талантливым менеджером! Но самым лучшим, самым влиятельным в большом бизнесе, верно?
— Сам знаешь.
— Итак, кто бы они ни были — мне наплевать, насколько они талантливы, — как реагируют, когда узнают, что Пол Ренек хочет их раскрутить. Они говорят:
"Спасибо, мистер Ренек”. Скажу больше. Они говорят это по-настоящему почтительно!
— Тебе не нужно набивать себе цену передо мной, — остановил я его. — Оставь это для кого-нибудь еще. Я-то ведь не звезда.
— Не стоит недооценивать себя, — прочувствованно проговорил он. — Рик Холман — настоящий талант, просто артист! Любой мало-мальски стоящий человек в шоу-бизнесе — куда он идет в случае возникновения настоящих неприятностей? Он идет к специалисту по их улаживанию, вот к кому. Скажу тебе больше — они идут только к тебе!
— Ладно, — скромно сказал я. — Так что у тебя за неприятности?
— Джули Марчант, — трагическим тоном сообщил он.
— Никогда не слышал этого имени, — пожал я плечами.
— Никто о ней не слышал. И не услышит, если она будет продолжать в том же духе. — Ренек понаблюдал за блондинкой, делавшей стойку на руках, пока ее ноги не коснулись снова песка.
— Эй, Блоссом! Мы с Риком тут умираем от жажды, обсуждая серьезную деловую сделку. Может, обеспечишь нас парой стаканчиков чего-нибудь холодненького?
Блондинка одарила его улыбкой, показав отличные зубные коронки.
— Хорошо, Пупсик! — проворковала она.
— Пупсик?! — переспросил я, шокированный такой фамильярностью.
— Ну, она не слишком хорошо сложена, — пробурчал он.
— Хочешь сказать, развита, — поправил я. — Но это еще ни о чем не говорит. С того места, где я сижу, она кажется отлично сложенной.
— Я хотел сказать, не развита умственно. Все эти детские разговорчики... — Пол глуповато улыбнулся. — Я не слишком позволяю ей болтать. Но когда она это делает, я просто не слушаю. Вот почему я еще в здравом уме и твердой памяти. Но физические упражнения она должна делать все время, у этой девушки слишком много энергии... — Он скорбно покачал головой. — Когда она не делает этих упражнений, ночью.., у-у-у!
— Ты что-то сказал. Пупсик? — Блондинка заинтересованно посмотрела на него.
— Просто быстрее неси выпивку, пока я не расплавился! — рявкнул он ей в ответ.
— Итак, у тебя неприятности с дамой, о которой я никогда не слышал... Джули Марчант? — напомнил я ему.
— Она — великая певица, — торжественно объявил Ренек. — Она такая же замечательная певица, как Си-натра, как Карузо, — она самая величайшая из всех! Скажу тебе больше. Никто об этом так никогда и не узнает, если я. Пол Ренек, не раскручу ее.
— Эта женщина — никому неизвестная певица с большим талантом, — перевел я вслух. — И она не желает, чтобы ты ее раскручивал?
Пол неуклюже пожал плечами:
— Кто знает, чего она хочет? Она не сказала и слова. Вел переговоры ее парень.
— Какой еще парень?
— А вот о нем-то я знаю еще меньше. Кроме того, что он все время крутится вокруг Джули. Она так ничего и не сказала — все высказал он, а она просто согласно кивала в нужных местах или отрицательно качала головой. Полагаю, это еще один из ее любимых шведов — тип, оказывающий на нее дурное влияние. — Шведов? — недоуменно пробормотал я.
— Конечно, помнишь? Когда-то был классный фильмец. О бедняжке куколке и о парне, который дурно влиял на нее. Как бишь его имя? — Пол глубоко задумался, и очки в роговой оправе чуть было не соскользнули с его носа. — Свен.., какой-то там.
Что-то в моей голове начало проясняться.
— Куколку звали Трилби, верно? — с некоторой неуверенностью проговорил я.
— Точно. — Ренек энергично кивнул. — Так как же звали человека, который оказывал на нее дурное влияние? Ну, того шведа, о котором я толкую?
— Свенгали? — предположил я.
— Во, точно, он, поганец! — с облегчением воскликнул Пол.
— И никакой он не швед, — пробурчал я. — Он из Венгрии.
— Точно, из винегрета, — согласился мой собеседник.
Блондинка появилась на веранде и проследовала мимо нас в направлении бара. Когда я вблизи рассмотрел ее обтянутый бикини задик, который, обольстительно колыхаясь, проплыл у меня перед глазами, у меня дыхание на мгновение перехватило. Однако я тут же быстро прикурил сигарету и изо всех сил постарался сосредоточиться на том, что говорил Ренек.
— Ну, этот-то тип никак не может быть шведом! — Он покачал головой. — С таким имечком, как у него! На все сто пять процентов этот парень американец!
— Так назови, — нетерпеливо предложил я.
— Линкольн Пейдж, — в ярости пробулькал Пол. — Это несправедливо, Рик. Возьми меня, американца на все сто! А фамилия — Ренек. А у этого поганца такое отличное имя! Больше тебе скажу, нет справедливости на этом свете!
— И кто он этой певице Джули Марчант? Ее менеджер? — продолжил свои вопросы я.
— Не знаю, кто он ей. Этого мне так и не удалось разузнать. Когда я представился ей в ее артистической уборной, этот негодник уже слонялся там. Я предложил мисс Марчант неплохой контракт. Но этот мерзавец тут же заявил, что ее это не интересует. Я предложил даже увеличить сумму гонорара, но он все равно твердил, что ее это не интересует. Тут я обратился к барышне и попросил ее ответить лично, а она пролепетала: “Линк ведет все переговоры”. Я было попытался возражать, но этот парень меня даже не слушал. Ну тогда я оставил надежду услышать что-нибудь внятное от нее и сказал им, что она еще пожалеет. Но наглый парень просто рассмеялся мне в лицо. — При этом воспоминании все пять подбородков Ренека возмущенно заколыхались. — Он рассмеялся в лицо Полу Ренеку!
— И чего же ты хочешь от меня? — спросил я, возвращая его в сегодняшний день.
— Эта малышка Марчант — великая певица. Она и сейчас поет, — тяжело вздохнув, сказал менеджер. — Она хочет петь, хочет сделать карьеру. А я именно тот человек, который может дать ей все это. Но какой-то паскудник Линк твердит, что ничего не выйдет. А Джули не возражает. Она просто сидит и повторяет, что все переговоры ведет он. Значит, тебе нужно узнать причину всего этого, Рик. Какое имеет к ней отношение этот грязный негодяй? Муж, брат, шантажист? Явно кто-то в этом роде. И ты выяснишь это!
— У меня отвратительное чувство, что это самая легкая часть из того, что мне предстоит, — проворчал я. — А что еще?
— Ты должен сделать так, чтобы он больше для нее ничего не значил!
— Ладно, попытаюсь, — неохотно пообещал я. — И где ее можно найти?
— В Сан-Франциско, — пробурчал Пол. — У мисс Марчант контракт на шесть недель в дыре под названием “Закованный козел”, вот так-то! Это подвал в Норт-Бич. Очень похожий на тот, откуда я вылез несколько лет тому назад. Там еще сохранились битники, и можно считать удачей, если она заработает там хотя бы сотню кусков в неделю.
— Может, певичка приносит таким образом жертву своему искусству? — предположил я. — Место с подобным названием как раз подходит для жертвоприношений. А этот грязный подонок — не что иное, как агнец Божий!
Блондинка появилась снова, на этот раз с подносом, потом раздала бокалы. Когда она наклонилась, протягивая мне напиток, тонкая полоска ткани, заменявшая лифчик ее купальника, словно осознав, что не подходит для подобной роли, тут же прекратила ее исполнять. Вид Блоссом[1], представший перед глазами присутствующих во всей красе распустившегося цветка нисколько не беспокоил ее.
