Паульсен двинулся к выходу, но Майкл поймал его за плечо и повернул к себе.
– Не переживайте. Может быть, у Нелли были очень серьезные причины удрать отсюда раньше, чем вы выломали дверь. Сейчас мы с вами пойдем в полицейское управление и…
Выражение лица Берта Паульсена мгновенно изменилось. Он отскочил назад, сунул правую руку во внутренний карман пиджака, мгновенно выхватил армейский кольт сорок пятого калибра и направил его прямо в живот Шейни. На лице его появился волчий оскал. Шейни заколебался, стоит ли что-либо предпринимать.
– Не делайте этого, мистер сыщик! Я убью вас так же легко, как тех людей, которых убивал в Корее. И не забывайте об этом! Можете идти в полицию, если хотите. Но вы пойдете туда один. С меня хватит болтовни! Вы, кажется, не понимаете, что Нелли бродит сейчас одна где-то в темноте. И бог знает какие еще галлюцинации могут у нее появиться. Я пойду ее искать.
Говоря это, он медленно отступал ко входной двери. Ствол большого пистолета, направленный на Шейни, ни разу не дрогнул в его руке.
– Не двигайтесь! – предупредил он. – Один шаг… и вы получите пулю. Нелли моя сестра, и я за нее отвечаю.
Не оборачиваясь, он нащупал левой рукой дверную ручку и грозно посмотрел на Шейни.
– Не вздумайте меня преследовать! Иначе кое-кто наверняка пострадает, – он выскользнул наружу, быстро закрыв за собой дверь.
Шейни вздохнул, медленно подошел к подносу и плеснул себе в бокал коньяк. Нелли сейчас в полной безопасности у Люси – или, по крайней мере, едет туда на такси. Уж там-то Берт наверняка ее не отыщет! А тем временем Шейни предстоит задать в разных местах много вопросов.
Вечер, 10 часов 28 минут
Девушка, стоявшая на кухне Шейни, плотнее прижалась ухом к тонкой деревянной панели, стараясь услышать, о чем говорят за дверью.
Заперев дверь на легкий засов, она тут же принялась лихорадочно перебирать возможные способы бегства. Отперев и открыв настежь дверь, ведущую на пожарную лестницу, вернулась к другой двери, чтобы определить, что происходит в гостиной.
Чтобы перестать дрожать, девушка стала повторять про себя, что ей уже нечего бояться. Майкл Шейни – здоровенный парень, и он так спокойно и уверенно во всем разбирается. Но поверил ли он ее рассказу? Это самое главное. А может быть, он готов поверить любой небылице, которую расскажет этот незнакомец, чтобы объяснить, почему он выследил ее здесь?
Из гостиной доносились только отдельные слова. Иногда то один, то другой собеседник повышал голос, и тогда девушке удавалось услышать целую фразу. Но она никак не могла поймать нить разговора в быстром, почти нечленораздельном гуле доносящихся из-за стены голосов.
У девушки пересохло во рту, сердце бешено колотилось. Она изо всех сил прижалась к двери, надеясь услышать хоть что-нибудь.
Если подумать, история, которую она рассказала Шейни, больше похожа на выдумку истерички, чем на правду. Потому что она не могла доказать ровным счетом ничего из того, что сказала. Даже тело ее брата исчезло. К тому же Шейни звонил в полицию и «Хибискус». И ему, конечно, ответили, что никакого трупа нет.
Девушка замерла, услышав, что мужчины подходят к двери кухни. Раздался стук в дверь и голос детектива:
– Нелли! Это Майкл Шейни. Все в порядке, вы можете выходить.
Следом сердито загремел, быстро приближаясь к двери, другой голос:
– Проклятие! Неужели она сидела за этой дверью все время…
Дальше девушка не слушала. Она знала, что ей делать. Быстро развернувшись, она пробежала через комнату и вышла на площадку, тихо закрыв за собой дверь. На площадке было темно, но в тусклом свете, пробивающемся через крошечные окошки с улицы, можно было разглядеть уходящие вниз тонкие железные ступеньки.
Быстро, не оглядываясь назад, она спустилась вниз и изо всех сил побежала к ярко освещенной улице. В ее сумочке лежит адрес секретарши Шейни, а он поклялся, что там ей ничего не угрожает. Девушка не знала, поверил ей Шейни или нет, но была уверена, что он не выдаст ее убежища. «Он поймет, куда я убежала, как только увидит пустую кухню, – с благодарностью подумала она. – Только бы поймать такси!»
Выбежав на 2-ю Юго-восточную авеню, девушка не раздумывая повернула в противоположную к мосту сторону, к ярко освещенной части города. Она знала, что Флаглер-стрит рядом, не дальше квартала отсюда. Там люди, стоянки такси и… безопасность.
Она перешла на быструю ходьбу. Впереди на обочине маячила одинокая фигура женщины, которая беззаботно раскачивала висевшую на плече красную сумочку и шла с таким беспечным видом, словно у нее нет никаких проблем в этом мире. «Ей, наверное, действительно не о чем беспокоиться, – подумала перепуганная девушка, быстро проходя мимо. – В Майами, должно быть, полно людей, которым не о чем беспокоиться и которые могут без страха слоняться по любой улице города, не опасаясь преследования».
Она была уже рядом с этой женщиной, когда та повернула голову посмотреть, кто так быстро идет мимо. Девушка прошла не замедляя шага, но одного беглого взгляда женщине было достаточно, чтобы ее узнать.
Девушка услышала удивленное восклицание. Медленные шаги позади нее стали более громкими и отчетливыми, и через мгновение кто-то крепко схватил ее за руку.
Она повернулась, чтобы освободиться, и узнала ту женщину, которая так любезно вела себя в такси.
– О, господи! Да неужели это вы? Я так удивилась, когда вас увидела! У вас все в порядке? – осторожно спросила она. – Как вам понравился этот детектив? Знаете, тогда, в такси мне было так интересно! Ничего подобного со мной еще не случалось, – немного обиженно добавила она.
Первым желанием девушки было грубо вырвать руку и убежать по Флаглер-стрит. Но, быстро оглянувшись через плечо, она увидела что улица позади пуста, и заставила себя замедлить шаг. Может быть, так даже лучше! Две девушки спокойно прогуливаются по улице. Когда она бежит одна, это выглядит гораздо более подозрительно. А эта дама так любезно вела себя в машине! Она должна ей обо всем рассказать. Было бы просто невежливо так с ней распрощаться.
Девушка немного отдышалась и сказала:
– Я тоже не ожидала вас встретить. Как же вы здесь очутились?
– Я зашла к подруге в Брикеле, по ту сторону моста, а когда собралась обратно, рядом не было ни одного такси. Вот я и решила пройти несколько кварталов пешком.
Она плотно переплела пальцы с пальцами девушки, и когда они подошли к перекрестку, потащила ее через улицу, весело приговаривая:
– Давайте посидим с вами минутку-другую на скамейке в парке. Вы мне обо всем расскажете. Вам нужно отдышаться, а я просто умираю от любопытства. Что, Майк Шейни хоть наполовину такой привлекательный мужчина, как о нем говорят – рыжие волосы и все такое?
– Привлекательный? – повторила ошеломленная девушка, позволяя вести себя по усаженной пальмами темной аллее в парк, а потом усадить на скамейку. – По-моему, да. Он очень милый.
– А почему же тогда вы так быстро от него бежали? – промурлыкала женщина.
– Я… я… О, все так перепуталось. Я просто не знаю, что делать! Понимаете, этот человек как-то меня нашел. И я сидела на кухне, пока они разговаривали. А потом я очень испугалась… и убежала.
– Бедняжка! Вы имеете в виду того человека, который гнался за вами, когда вы прыгнули к нам в машину?
– Да. Незнакомец со шрамом. О, все это так невероятно, что никто не может мне поверить. Даже Майк Шейни. Кажется, он совсем мне не поверил.
– Очень жаль. А что вы собираетесь делать дальше?
– Шейни дал мне адрес. Я положила его в сумочку. Он написал записку своей секретарше, так что я смогу подождать у нее. Шейни сказал, что там я буду в полной безопасности.
Девушка вскочила. Страх снова овладел ею.
– Я должна идти. Если он найдет меня здесь…
Женщина продолжала крепко держать ее за руку.
– Здесь темно. Никто не увидит нас на этой скамейке. Если этот человек действительно отправится вас искать, безопаснее сидеть здесь, в темноте, чем ловить на улице такси. А мне так хочется, чтобы вы рассказали, что все-таки с вами произошло!
– Да, я… я думаю, что вы правы, – девушка покорно села обратно на скамейку. Она подумала, что будет хорошо рассказать свою историю еще кому-то и послушать, как она звучит. Может быть, тогда все станет понятнее, и…
– Меня зовут Мери Барнес, – начала она. – Я остановилась в «Рони Плаза»…
Бледный молодой месяц тщетно пытался рассеять густую тьму вокруг окруженной пальмами скамейки в глухом углу парка. Здесь было темно и тихо, если не считать мягкого журчания голосов двух женщин, сидящих на скамейке очень близко друг к другу.
Вскоре и этот звук прекратился. На несколько мгновений воцарилась звенящая тишина, которую нарушили глухие звуки борьбы и тихое жалобное «а-х-х-х».
