– Где мисс Норман?
– Понятия не имею, сэр, – безразлично ответил помощник.
– Выясни, где она! – рассердился Шалик. – Возможно, она заболела.
Зазвонил телефон. Шалик махнул Шерборну, тот взял трубку.
– Резиденция мистера Шалика… Кто?.. Что вы сказали? – Шерборн побледнел. – Минуту.
– Что там еще? – обеспокоился Шалик.
– Сержант Гудард, сэр. Из Особого отдела полиции.
Шалик подумал о недавней валютной афере, когда он вывез из страны девятьсот тысяч фунтов. Неужели Скотленд-Ярд о чем-то пронюхал! Ладони похолодели.
– Попроси его подняться ко мне.
Через три минуты Шерборн открыл дверь высокому, широкоплечему мужчине с тяжелым взглядом и квадратной челюстью.
– Проходите, сэр. – Шерборн отступил на шаг. – Мистер Шалик примет вас немедленно.
Сержант Гудард вошел, еще раз взглянул на Шерборна, брови полицейского удивленно изогнулись.
– О, привет, Джордж… Я думал, ты умер.
– Нет, сэр. – На лице Шерборна выступил пот.
– Жаль. Теперь ты уважаешь законы?
– Да, сэр.
Гудард огляделся.
– Уютное гнездышко. Лучше, чем Пентовилль?
– Да, сэр.
Шалик указал на стул.
– Присядьте, сержант. В чем дело?
Гудард сел, взглянул на Шалика.
– Насколько мне известно, мисс Натали Норман работала у вас?
Шалик кивнул.
– Она умерла в ночь с субботы на воскресенье. Самоубийство.
Шалик облегченно вздохнул: валютные махинации не привлекли лишнего внимания.
– Боже! – Он достал сигару, неторопливо обрезал. – Как это произошло? Из-за чего?
– Я надеялся, что вы поможете мне найти причину.
Шалик раскурил сигару, глубоко затянулся, покачал головой.
– Мне ничего не известно о мисс Норман. Поверьте! Работала у меня три года, справлялась с обязанностями. – Армо откинулся в кресле, взглянул на детектива. – Я – деловой человек, сержант. У меня нет времени интересоваться личной жизнью сотрудников.
Гудард достал из внутреннего кармана пиджака какой-то предмет, положил его на стол.
– Вам известно, что это такое, сэр?
Шалик нахмурился. Перед ним лежала канцелярская скрепка.
– Канцелярская скрепка, – недоуменно ответил он. – Надеюсь, вы задали этот вопрос не ради любопытства, сержант. Вы отнимаете у меня дорогое время.
Гудард не терял спокойствия:
– Как я понимаю, мистер Шалик, ваши конкуренты с удовольствием ознакомились бы с некоторыми аспектами вашей деятельности?
Лицо Шалика застыло.
– Мне кажется, это не ваша забота.
– Я бы согласился с вами, сэр, если бы не эта штука. – Гудард указал на канцелярскую скрепку.
– Что вы хотите этим сказать?
– Это не скрепка, а высокочувствительный микрофон. Использование его без специального разрешения незаконно.
Шалик похолодел.
– Не понимаю, о чем идет речь.
– Эту канцелярскую скрепку нашли в квартире мисс Норман, – объяснил Гудард. – Детектив, расследовавший ее смерть, догадался, что это такое. Скрепку передали в Особый отдел. Поэтому я пришел к вам.
– Я ничего не знаю. – Шалик облизал пересохшие губы.
– Вы не видели ее раньше?
– Кажется, нет… откуда мне знать? – с трудом скрывая охватившую его панику, показал на лежащие на столе документы. – Я не обращал внимания. Не смотреть же на каждую скрепку. Возможно… не знаю…
– Для этого микрофона, – Гудард взял скрепку, положил в карман, – необходим специальный диктофон. Вы позволите осмотреть стол мисс Норман?
– Конечно. – Шалик поднялся, проводил детектива в приемную. – Вот… ее стол.
Гудард быстро проверил все ящики, заглянул в стенной шкаф. Повернулся к Шалику:
– У вас не возникало подозрений, что мисс Норман шпионит за вами?
– Нет… Определенно.
– Что вам известно о ее личной жизни?.. Она завела молодого человека. Соседи видели, как тот заходил в ее квартиру. Вы знаете, кто он?
– Не могу поверить! – Сообщение Гударда потрясло Шалика. – Однако если вы уверены… Нет, я ничего о нем не знаю.
– Расследование продолжат, сэр. Вероятно, мы еще встретимся.
– Вы всегда сможете найти меня здесь.
Гудард направился к двери, остановился на пороге:
– Вам, вероятно, известно, что Джордж Шерборн отсидел шесть лет за подлог?
Лицо Шалика оставалось непроницаемым.
– Я знаю об этом. Шерборн теперь совсем другой человек. Я им доволен.
После ухода детектива Шалик сел за стол, достал носовой платок, вытер потные ладони.
Неужели микрофон? На его столе? А если да? Что, если эта бледнолицая дрянь записывала его разговоры? На пленку могло попасть многое. Взять хотя бы перстень Борджа. Неужели она записала все подробности? И где диктофон? Может, она не успела его взять? Может, решила покончить жизнь самоубийством, но не предавать его? А если она записала разговоры с четверкой, отправившейся в Африку? Если пленки уже у Каленберга?
Шалик откинулся в кресле, глубоко задумался.
Следует ли предупредить их? Мужчин всегда можно заменить, но терять Гею не хотелось. С таким трудом нашел ее. Однако не сошелся же на ней свет клином. Если предупредить, то операция на этом закончится. За возвращение перстня клиенту он получал пятьсот тысяч плюс расходы. Шалик хмыкнул. Слишком большие деньги, чтобы отказываться от них из-за четырех людишек. Надо рисковать! Уговорить себя, что эта тварь ничего не успела записать.
Шалик потянулся к лежащей на столе корреспонденции; через несколько минут впечатления о визите Гударда потускнели вместе с мыслью о том, что Каленберг может узнать о его планах.
Чарльз Бурнетт величественно вплыл в приемную. Секретарь протянула зашифрованную телеграмму – получили минуту назад.
– Спасибо, мисс Моррис. – Бурнетт улыбнулся, прошел в кабинет.
Расшифровав телеграмму, прочел:
«Благодарю. Гостям будет оказан теплый прием. На ваш счет в швейцарском банке куплено двадцать тысяч акций „Хоунивелли“. К.».
Прекрасное настроение директора банка омрачил звонок инспектора Паркинса.
– Я хотел предостеречь вас, сэр. Натали Норман сегодня утром найдена мертвой в своей квартире. Самоубийство.
Несколько секунд Бурнетт не мог выговорить ни слова.
Паркинс поинтересовался:
– Вы меня слушаете, сэр?
Банкир смог взять себя в руки.
– Почему, Паркинс, вы решили сообщить об этом мне? – Голос дрожал от волнения.
– Видите ли, сэр, этот молодой балбес, Из Джексон, зачастил к бедняжке в последнее время. Я подумал, что лучше будет держать вас в курсе событий… если я ошибся, прошу извинить.
Бурнетт глубоко вздохнул.
– Значит, Джексон… странно. Не мог же он ее убить?
– И я сомневаюсь. Джексон укатил в Дублин в субботу вечером.
– Благодарю, Паркинс. На ваш счет переведу пятьдесят фунтов.
Положив трубку, Бурнетт задумался: микрофон остался у Натали, но вряд ли кто поймет истинное назначение этой канцелярской скрепки, ее выбросят на помойку вместе с прочим хламом.
В отель «Ранд интернэшнл» только что прибыла группа американских туристов, в холле стоял невообразимый шум. Феннель, сидя на балконе, с неодобрением наблюдал суету внизу. Лью прибыл в Йоханнесбург тридцать шесть часов назад и впервые за последний месяц чувствовал себя в безопасности: Морони и полиция далеко.
К отелю подкатил черный «Кадиллак». Феннель вскочил, увидев рыжеватую копну волос Геи Десмонд.
Через десять минут все четверо сидели в его номере на восьмом этаже.
– Полагаю, недурно бы отдохнуть, – начал Феннель, – но прежде о том, что нас ждет.
Гэрри взглянул на Гею. Четырнадцатичасовой перелет утомил его.
– Послушаем или сначала в душ?
– Послушаем. – Гея устроилась поудобнее.
– Шалик просветил меня насчет тех ящиков, – продолжал Феннель. – Теперь я уверен – музей под землей. В поместье Каленберга доставлен лифт, дом одноэтажный. Значит, лифт для спуска под землю. Выходит, музей под домом. Ясно?
– Конечно. – Гэрри мечтал о душе.
– Далее, Каленберг приобрел специальную телевизионную систему с шестью камерами и монитором. То есть в музее шесть комнат, а где-то в доме у монитора сидит дежурный, нажимает на кнопки и видит, что творится в любой из комнат – но… только в одной! – Феннель закурил. – Я знаком с этой системой, она уязвима – дежурный может заснуть, зачитаться, наконец, выйти в туалет. Необходимо выяснить, что страж действительно делает во время дежурства. Это ваша задача. – Короткий палец уперся в Гэрри.
– Вход в музей закрыт массивной стальной дверью, изготовленной фирмой «Балстрём». В дверь вмонтирован временной замок с двумя циферблатами. На одном устанавливают время закрытия, на другом – открытия. В промежутке никто, кроме специалистов фирмы, не сможет проникнуть в музей. – Лью ухмыльнулся. – За исключением меня. Я участвовал в создании этого замка и смогу его открыть. Но до двери надо добраться, и тут потребуется ваша помощь. – Бандит посмотрел на Гэрри.
– Загвоздка – лифт. Работать придется ночью, и я хочу знать, выключается ли в доме электричество. Если на ночь лифт издыхает, не представляю, как мы спустимся в музей.
