Я знаю, что это значит, не правда ли? Если я не знаю, то она может мне доверить эту тайну. Современной молодой девушке всегда нужно иметь немного денег. Некоторые расходы превышают возможности, платья стоят дороже, чем та сумма, о которой докладывают родителям, поэтому приходится искать деньги на стороне, чтобы покрыть разницу. Короче говоря, время от времени она прибегала к профессиональным услугам Кабироля…
– …Я брала украшения из коллекции моей матери, относила ему в качестве залога, и он ссужал мне деньги, может быть, немного больше, чем другим клиентам за такие же вещи, но никогда не дал мне хотя бы пару су без соответствующей гарантии… Вот таким он был… Недавно я заложила у него одно кольцо и именно его хотела выручить. Он мне тут же сообщил, что я поставила его в трудное положение. Меня он не ждал, и заложенной вещи у него не было при себе. Он не держал дома ценные украшения, которые ему доверяли, а помещал их в надежное место. Я моментально поняла, что он врал и хочет мне… мне…
– Хочет вам кое-что предложить. Это глагол, который обычно употребляют в подобных случаях.
– Да, это так.
– И он вам предложил?
– Весьма цинично. Шантажировал, понимаете?
– Да.
– Я совсем одурела. Это было так неожиданно. Прежде чем я смогла прийти в себя, он обхватил меня руками и стал целовать. Я чуть не потеряла сознание от отвращения… Я его оттолкнула… мне удалось его оттолкнуть, и я убежала…
Она помолчала немного.
– Но я его не убивала.
– Но вы вернулись?
– Д… а… да.
– Зачем?
Она опустила голову.
– Сначала я шла под дождем, не зная, на что решиться. Я была в полной панике от того, что произошло, и потому что не смогла вернуть себе залог. Я вернулась, чтобы его умолять… просить… и, может быть…
– Уступить?
Она вздрогнула.
– Может быть. Теперь я ничего не знаю.
– Ну, а что дальше?
– Вы были там. И вы. И он. Можно было подумать, что два мертвеца. Он – несомненно. Этот кинжал с золотой рукояткой… Бывают же такие злые люди, не правда ли, месье?
– Человек – не совсем доброе существо. Почему вы спрашиваете меня об этом?
– Потому, что когда я видела его на полу, это на меня совершенно не подействовало. Я хочу сказать, в тот момент, потому что потом… Безусловно я испытала гораздо большее волнение, когда он меня поцеловал, чем тогда, когда увидела его мертвым… И даже…
Ее голос стал глухим.
– Сама себя спрашиваю, как я смогла совершить такое…
– Что именно?
– Я вытерла ему губы… не хотела, чтобы узнали, что женщина… Потом бросила носовой платок в канализацию… когда убежала во второй раз… после того, как вы попытались меня схватить… я не особенно всматривалась в ваше лицо, но оно запечатлелось в моей памяти, и вот только что, когда мы оказались рядом…
Она глубоко вздохнула.
– Ну вот… я все вам сказала… сама не знаю, зачем… мне кажется, что… что это принесло мне облегчение.
– Я тоже так думаю, но вы могли бы облегчить вашу душу раньше.
– Раньше?– повторила она.
– В тот же день. Проинформировав полицию.
В ее глазах отразился ужас.
– О! Я не могла… Не могла быть замешана в преступлении даже косвенно… Я сосватана… Мой будущий супруг принадлежит к одной из самых чопорных семей в районе Марэ… Если он когда-нибудь узнает… Нет, у меня только один выход – скрывать все и просить Господа Бога, чтобы мой жених никогда не узнал, что в тот день я оказалась в квартире этого человека…
На ее губах мелькнула слабая улыбка.
– Очевидно, я молилась недостаточно горячо, потому что сейчас…
– Оставьте Бога в покое,– посоветовал я,– он перегружен работой, и потом Он очень стар… Хотите еще капельку коньяка?
– Да. Теперь мне только и остается напиться пьяной. Я протянул ей уже налитый стакан, к которому она еще не прикоснулась. И пока она пила, я размышлял. Ставя стакан на угол стола, она произнесла одну фразу, смысл которой я не уловил, будучи погружен в свои мысли. Из чрезмерной стыдливости она вновь натянула юбку на колени. Правда, я пялил глаза на ее ноги, не видя их, но она этого знать не могла. Внезапно я стукнул кулаком по ладони.
– Замок! – воскликнул я.– Ключи!
– Что?
– Ничего. Я разговаривал сам с собой. Вы что-то сказали? Извините, я тогда не расслышал.
– Я спросила, что вы сейчас будете делать?– произнесла она тревожным и жалким голосом.
– Задам вам дополнительно несколько вопросов.
– Я все вам сказала.
– Все равно. Дело детектива задавать вопросы.
– Я не убивала Кабироля.
– Знаю. Знаю также, что это не вы меня оглушили.
– Что дальше?
– Давайте посмотрим… Когда вы первый раз вышли от Кабироля, отбившись от его ухаживаний…
Смешно! Но ведь наверняка он за ней ухаживал тем или иным способом, старый пройдоха!
– …сколько вам понадобилось времени, чтобы спуститься по лестнице и едва не попасть в мои объятия? Кстати, это был ваш день попадать в объятия.
– Я не знаю. Вы хотите, чтобы я все это помнила?
– Вы спускались без остановки? Одним махом?
«Одним махом». Любимое словечко Кабироля. Память об этом типе пристала, как липучка для мух.
– Ну, можно сказать… я могла остановиться этажом ниже… перевести дух, успокоиться немного… возможно…
– Хорошо. Вернемся назад. Вы входите первый раз. Первый раз в этот день к Кабиролю. Дверь была открыта или закрыта? Я не имею в виду, что она была полуоткрыта.
– Отперта, как всегда. Поворачиваете ручку и входите.
– Вы уверены в этом?
Где-то здесь не сходились концы с концами.
– Дверь была не заперта.
– Хорошо. Вы вошли. Он был на месте или в одном из задних помещений?
– Мне показалось, что он вышел из другого помещения.
– Очень хорошо. Было похоже, что ваш визит не доставил ему удовольствия, не правда ли?
– Это была просто комедия. Он…
– Это не комедия. Вы ему помешали. Он был не один. Он вел переговоры, если можно так выразиться, и нервничал по их поводу. И хотел успокоить свои нервы при вашей помощи. Знаете, в конце концов он не пошел бы дальше этого поцелуя. Обстановка не позволяла.
– Не понимаю.
– Возможно, вы знаете Кабироля уже давно, но вам наверняка неизвестен один особый аспект его деятельности. Во всяком случае, я надеюсь, что это так.
– Особый аспект? Ах да! Я понимаю. Он давал взаймы и безусловно немного занимался ростовщичеством. Они все такие.
– А также еще немного и скупщик краденого. Имел связи с преступным миром. Легавые нашли у него отпечатки пальцев настоящего преступника-рецидивиста, убежавшего из тюрьмы.
Она поднесла руку ко рту.
– Боже мой! Как вы все это узнали?
– А вы поработайте вашей головкой. Я же детектив… Итак, Кабироль занят беседой, а вы его отвлекаете. Если он не запер дверь, то это значит, что ему наплевать на обычных клиентов, что бы там они ни видели и что бы там ни думали об увиденном. У клиентов Кабироля всего лишь одно право: принять смехотворную сумму в обмен на ценную вещь, считать себя осчастливленным и держать рот на замке. И большинство клиентов больше ничего и не требовало. Их заботы делали их слепыми. Клиент этой категории Кабиролю не помешал бы. С вами другой разговор. Поскольку он друг вашей семьи…
– Не преувеличивайте,– запротестовала она.– С тех пор как папа умер, мы видим его очень редко.
– Я стараюсь объяснить его поведение. Есть вещи, которые он старается от вас скрыть. Он боялся, как бы вы не стали свидетелем его общения с типом, от которого за версту несет блатным миром. Как я предполагаю, он боялся, что беглый бандит появится в комнате, и вы догадаетесь о содержании их разговора. Он… да, так оно и было. Знаете, он совсем не хотел вас изнасиловать.
– Вам обязательно употреблять вот такие прямые выражения?
– Я называю вещи своими именами. Он, безусловно, говорил правду, утверждая, что у него нет под рукой той вещи, отданной вами в залог… Да, кстати, это украшение?
– Господи! С того дня у меня было столько других серьезных забот. Эта вещь, где была, там и осталась. И я не пойду ее искать.
– А если ваша мать заметит пропажу?
– Да ну, э… К счастью, она не держит свои вещи в большом порядке. Может быть, она и заметит пропажу когда-нибудь. А может, и нет. Но это было бы слишком прекрасно. Если не смогу сделать иначе, то я, естественно, признаюсь ей во всем. Это будет мне менее неприятно, чем признаться в… в другом.
– Вы ей ничего не сказали?
– Нет.
– Хорошо. То есть я хочу сказать: вернемся к Кабиролю. Очень похоже, что он не лгал, говоря о невозможности тут же вернуть вам ваш залог, и, обнимая вас, он хотел прекратить всякую дискуссию, которая рисковала затянуться надолго, а также принудить вас уйти как можно быстрее. Он побежал за вами?
– Нет.
