Покрышки «Рэкстона» зашуршали по гальке, и Сербин плавно затормозил у входа
- Бля, мужики, я не могу больше идти! – прохрипел толстый Гено, обливаясь потом. – Вазген, давай отдохнём!
- Чем дальше мы уйдём от посёлка, тем лучше! – ответил Вазген, продолжая идти. – Я тебе ещё раз говорю: брось бабу!
- Ещё чего! – сказал, отдуваясь, Гено. – Столько тащить и вдруг бросить?!
Девушка шла теперь сама. Её руки были связаны длинным поясом от халата, конец которого Гено привязал к своему ремню. За всю дорогу она не проронила ни слова… Только горючие слёзы градом катились по её щекам. Несколько раз она падала, запинаясь высокими каблуками о камни, и колени её были сбиты в кровь. И тогда, чтобы ей было легче идти, Гено отбил прикладом автомата каблуки с её туфель.
- Вазген, давай отдохнём! – снова плаксиво заныл Гено.
- Хочешь, отдыхай! А мы пойдём к «Замку». Нам надо застать старика и его бабу врасплох, а когда рассветёт, это будет трудно сделать. К тому же у старика есть ружьё. Когда мы пришли к ним за солью, он стрелял по воронам. Да ты всё равно хрен чего помнишь!
- Ладно, ахпэр-джан! Мы полчасика отдохнём и догоним вас! Или придём к замку.
Как ни торопил Вазген своих подельников, рассвет застал их в километре от пансионата. Спешить теперь не было смысла, и Вазген решил дать отдых измученным затяжным подъёмом ногам.
- Давайте отдохнём! – сказал он. – Всё равно не успели до рассвета.
Салех и Рустам молча повалились на землю.
- Автомат надо было забрать у Гено! – мрачно сказал Салех – широкоплечий, массивный, с руками, перевитыми узлами мощных мускулов. – У него в кармане куча «колёс»! Обдолбится, наделает дел!
- Ты дал?! – Вазген грозно посмотрел на Рустама.
- А он меня спрашивал?! – огрызнулся Рустам. – Я передал ему пакет в окно, и он сразу запустил в него руку. А Гено вообще без башки, когда наглотается «колёс»!
- Без тебя знаю! – сказал Вазген. – Придётся дождаться его. Если он сам полезет в «Замок», точно будет плохо. Здесь выстрел слышно будет за пять километров.
- Может, вернёмся за ним? – предложил Салех.
- А потом опять карабкаться на эту гору?! Ты с ума сошёл?!
Салех посмотрел на Вазгена тяжёлым взглядом, но ничего не сказал.
- Салех, - примирительно сказал Вазген, - я всё понимаю. Девушку или её тело будут искать. Долго искать. И обращать внимание на каждого незнакомца, в связи с её пропажей. Гено сильно осложнил нам жизнь. Но он бы её не бросил. Ты сам знаешь его упрямство.
- Вообще-то, Вазген, если ты помнишь, бабу нужно было кончить сразу, на месте! Мы так договаривались! Теперь у нас лишний свидетель... Но и это, хрен бы с ним! Но этот дебил с автоматом в руках... Тебе просто нужно было забрать у него автомат! Тебя бы он послушал!
- Ты ещё мало знаешь Гено. Он бы скорее выстрелил в меня, чем отдал свою игрушку! Тем более, если он уже глотнул пару «колёс».
- Ладно, проехали! – сказал Салех, отворачиваясь от Вазгена. – Если он не придёт через час, пойдём за ним. И я сам отберу у него автомат. Не встревай только…
- Только без крови, Салех!
- Ты о Бестужевке? – Салех резко повернулся к Вазгену. – Так я могу тебе напомнить, с чего всё началось! Мы зашли на ферму и потребовали всего только жратвы. Но Гено же не может без того, чтобы не показать свою крутизну. Эти люди и так бы отдали нам всё, что имели, но Гено нужно было приставить нож к горлу хозяйки. И тогда хозяин дал ему в рожу. И твой Гено тут же начал пырять ножиком женщину. И только тогда началось…
- Да, помню я всё! – Вазген досадливо поморщился. Эти воспоминания были неприятны ему. – Я просто не хочу, чтобы кровь пролилась между нами.
- А я тебе говорю, что Гено опасен! В первую очередь, для нас! Он непредсказуем!
«Как и ты, как и Рустам» - подумал Вазген, но промолчал. Потому что прекрасно понимал своё положение среди этих отморозков. Пока они чувствуют, что он умнее, они надеются, что он их куда-нибудь выведет из медленно, но уверенно затягивающейся петли. Но как только он сделает это, они разорвут его на куски…
- Заберёшь у него автомат! Но пистолет он не отдаст без стрельбы… Это уж точно!
- Заберу и пистолет! Куда он на хрен денется!
Гено уложил девушку на траву и лёг рядом, закинув автомат за спину. В голове у него был туман: он явно переборщил с дозой.
Он начал гладить её тело через халат. Девушка дёрнулась, как будто её ударило током.
- Не бойся меня, - горячо зашептал Гено. – Я не сделаю тебе больно. Всю жизнь я мечтал о такой девушке, как ты. Ты красивая. Я буду любить тебя нежно-нежно. Я дам тебе время, чтобы ты полюбила меня, и не буду торопить. Как тебя зовут?
Девушка молчала. Ей было жутко в этом ночном лесу рядом с чудовищем, принявшим каким-то образом человеческое обличье. Она боялась его до коликов в животе. Это был просто животный, необузданный страх…
- Как тебя зовут, сука?! – мгновенно взорвался Гено. – Пойми, тварь, ты теперь моя! И ты пойдёшь со мной, хочешь ты этого или нет! И я никому тебя не отдам!
- Отпустите меня, п-пожалуйста, - давясь слезами, попросила девушка.
- О-о, так ты, оказывается, умеешь разговаривать?! – Гено резко поднялся и сел на колени. – Ты пойдёшь сама или мне снова тащить тебя?
Он резко дёрнул за пояс, сорвав кожу на её запястьях, и она вынуждена была подняться.
- Вы же человек, отпустите меня, ну, пожалуйста! – взмолилась девушка, но он так дёрнул пояс, что она упала. Резкая боль рванула запястья.
- Вставай! С-сука!
Она с трудом поднялась и, шатаясь и спотыкаясь, побрела за ним.
Массивная дубовая дверь мягко открылась на хорошо смазанных петлях и на пороге дворца, иначе Сербин не мог назвать это строение, появился высокий подтянутый мужчина, лет семидесяти на вид. Он легко спустился по высоким ступенькам и, обнявшись с участковым, повернулся к Сербину.
- А вы, надо полагать, и есть наш постоялец, о котором звонил Геннадий Андреевич?
- Так точно! – ответил Сербин. – Это я и есть.
Рукопожатие смотрителя оказалось сухим и крепким.
- Что ж, милости просим! Комната для вас приготовлена. Давайте свои вещи, я помогу занести. А-а, да! Зовут меня Виталий Иванович. Мою супругу – Дарья.
- Ну, а я Егор! Сербин. А о вещах не стоит беспокоиться, - ответил Сербин. – У меня их мало. Я сам управлюсь.
- Ну, тогда прошу! – Виталий Иванович сделал широкий жест рукой, приглашая в дом.
Сербин открыл багажник и набросил на плечо ремень сумки. Ноутбук и принтер в чехлах взял в руки.
- Я готов! – сказал он. - Ведите в свои пенаты.
Виталий Иванович пошёл впереди, показывая дорогу, и Сербин захромал вслед за ним – нога от долгого сидения в машине отекла и под протезом побаливала.
Вошли в просторную, светлую комнату, заставленную мебелью, стилизованной под старину: широкая деревянная кровать из тёмного дуба, такой же стол и стулья и огромное кресло-качалка у камина, на которое была брошена вышитая подушка из гобеленовой ткани. Большое зеркало в узорной дубовой же раме висело на стене.
Виталий Иванович открыл дверь в довольно широкой прихожей и щёлкнул выключателем.
- Здесь санузел, - сказал он. – Горячей воды у нас еще нет – котельная не запущена, но вот прибор - «водогрейка». Нужно нажать вот эту кнопку и через пару минут можно пользоваться горячей водой. А вообще, вода у нас постоянно – насос качает из артезиана.
- Отлично! – сказал Сербин, которому понравилось и убранство комнаты и сам Виталий Иванович. – Мне говорили, что вы тоже армейский офицер в недалёком прошлом?
- В далёком, мой друг, в далёком! Я попал под сокращение ещё во времена Горбачёва. До пенсии мне оставалось дослужить, вы не поверите, полтора месяца! Но меня вышвырнули из армии, как котёнка… Хорошо, что имел друзей в параллельном ведомстве – МЧС. Помогли. Короче, ещё десять лет служил в МЧС, откуда уволился полковником со всеми причитающимися льготами.
