Звездой среди девушек клуба, без сомнения, была Дрена Френч. Исходя из информации, которую получил Линдсей от детективного агентства, эта девушка приехала в Парадиз-Сити полтора года назад. Ей было двадцать два года, черноволосая, удивительно красивая. Моральных принципов у нее было не больше, чем у бродячей кошки.
Именно к ней, следуя инструкциям Линдсея, приехал Киган. Он вошел в клуб, кивнул швейцару, который одарил его дежурной улыбкой, отдал шляпу гардеробщице и, отодвинув красный вельветовый занавес, вошел в шумный, насквозь пропахший сигаретным дымом зал. Там сидело человек тридцать подгулявших матросов и несколько хорошо одетых мужчин – скорее всего, банковских клерков среднего разряда, которые пришли сюда расслабиться.
Киган сразу заметил Шайна ОБрайена, управляющего клубом, и стал пробираться к нему между тесно поставленных столиков, отмахиваясь от цеплявшихся девиц.
ОБрайен, высокий рыжеволосый ирландец с серо-голубыми глазами и перебитым носом, с опаской глянул на Кигана. Он не любил этого красавца, так как знал, что Киган очень опасен: профессиональный убийца.
– Привет, Шайн, – поздоровался Киган. – Похоже, дела у тебя идут хорошо.
– Как сказать. Еще слишком рано, – проворчал Шайн. – Ты бы посмотрел, что здесь будет твориться в два часа. Сегодня в гавань зашел лайнер. Представляешь, сколько здесь будет матросов!
– Да уж, – Киган закурил. – А где Дрена? – спросил он как бы между прочим.
– Занята. А зачем она тебе?
Киган улыбнулся.
– Успокойся, приятель, она мне нужна. Наклевывается небольшое дело, так что найди ее.
ОБрайен встревожился. Несмотря на шестерых вышибал и свою немалую силу, он все же побаивался Кигана.
– Послушай, друг, она представляет слишком большую ценность для клуба. Ты меня понимаешь? Я не хочу, чтобы она работала на тебя.
– Неужели? – Киган продолжал улыбаться. – Это плохо. Глохни, приятель, и приведи ее сюда. Иначе однажды ночью мы придем вместе с Лу… и отлично повеселимся. Так что вперед, ирландец.
Серьезную угрозу ОБрайен чувствовал с полуслова. Поколебавшись, он все же решил, что из-за Дрены не стоит рисковать по-крупному, и ушел. А Киган сел за один из пустых столиков.
Дрена Френч едва протолкалась к нему сквозь толпу матросов, руками отбиваясь от особо наглых. Она была в стандартной униформе. Лозунг на ее шортах гласил: "Попка мое имя, страсть моя натура".
Дрена остановилась рядом с Киганом и посмотрела выжидающе. Глядя на его кукольное лицо, никто бы не подумал, что этот человек очень опасен. Но от ОБрайена она знала, кто этот красавчик, и не обманывалась насчет его внешности.
– В чем дело, дорогой? – сказала она, наклоняясь над Киганом.
– Переоденься, – коротко велел Киган. – Я буду ждать тебя на выходе через десять минут. У меня есть интересное предложение.
Дрена рассмеялась.
– Не проще ли подняться ко мне? Я работаю здесь и не могу покинуть заведение. Кроме того, меня не удивишь никаким предложением. Это так скучно.
Киган едва контролировал свои эмоции. Ему чесалось влепить увесистую оплеуху Дрене, по связываться с шестеркой вышибал ОБрайена как-то не хотелось. Подавив злобу, он сказал:
– Но моим предложением ты заинтересуешься, бэби. Речь идет о больших деньгах. У меня есть работа как раз по твоему профилю.
Дрена вздрогнула, изумленно уставясь на Кигана.
– Шутишь?
– Нет. – Киган вытащил из бумажника три банкнота по сто долларов и, поднявшись, сунул деньги в декольте.
– Торопись, бэби. Напоминаю: у тебя есть десять минут на то, чтобы переодеться. – И, не тратя времени на лишние слова, он вышел из клуба.
Из облака сигаретного дыма вынырнул ОБрайен.
– Что ему надо? – требовательно спросил он.
– Понятия не имею. – Дрена вытащила триста долларов из бюстгальтера и продемонстрировала их Шайну. – У него есть какая-то работа для меня. Могу я уйти, Шайн?
– Я не удерживаю тебя, – сказал ОБрайен. – Но будь начеку. Это кобра, и укус смертелен.
– Но не убьет же он меня! Я буду очень осторожна.
Повернувшись, Дрена ушла переодеваться, виляя бедрами, от чего ее лозунг закачался, как на демонстрации.
Пятнадцатью минутами позже она вышла из клуба. Киган дожидался ее в «тандерберге». Он открыл дверь, и Дрена уселась рядом.
– Хозяину ты не правишься, – сообщила Дрена, откинувшись на мягкую спинку кожаного сиденья. – Он сказал, что ты – вроде кобры.
– Ха! – Киган погнал машину по дороге. – Может, он и прав.
Киган остановил машину на пустынном пляже, погасил свет в салоне и повернулся к девушке.
– О'кей, бэби, поговорим о деле. Вначале – о плате за услуги. Если ты разыграешь карты, как надо, получишь десять тысяч долларов. Придется выложиться на полную катушку. И я не шучу. Десять тысяч. В случае успеха… твоей миссии.
Дрена в изумлении открыла рот. Она глянула в холодные маленькие зеленые глаза, и волна возбуждения прокатилась по ее телу. Парень знает, что говорит. Долгий опыт общения с мужчинами подсказывал ей это.
– Продолжай, – сказала она дрожащим голосом, сжимая пальцы в кулак, чтобы унять предательскую дрожь. – Это звучит получше всякой музыки.
– И не говори, – улыбнулся Киган. – На десять тысяч можно пожить в свое удовольствие. – Он закурил сигарету, но ей не предложил. Чего-чего, а хорошие манеры отсутствовали у Чета напрочь. Женщин можно использовать по назначению, но любезничать с ними – чистейший абсурд. – Это парень. Фред Льюис. Я интересуюсь им.
Дрена очень удивилась.
– Фредди? С чего бы это?
– Слушай, бэби, я говорю, ты слушаешь. Никаких вопросов. Льюис… как у вас с ним?
Она пожала плечами, сделав недовольную гримасу.
– Липнет ко мне. Может, позже… я не знаю… но он хочет жениться на мне. Он так говорил. Когда клуб мне осточертеет я, может быть, и пойду на этот шаг. Но не сейчас.
– Какие у тебя к нему чувства?
Дрена равнодушно пожала плечами.
– Да он просто помешался на мне. Это, наверное, приятно когда имеется мужчина, который по уши влюблен. Но он беден А девушке нельзя жить без денег.
– Он спит с тобой? – прямо спросил Киган.
Дрена оскорбленно выпрямила спину.
– Какого черта? Да ты знаешь…
– Умолкни, – оборвал ее Киган. Сквозь лобовое стекло он смотрел на набегающие на песок волны прибоя. – Я спрашиваю тебя… у тебя с ним что-то было?
Дрена некоторое время нерешительно молчала, потом пожала плечами.
– Ну… Если такой простофиля хочет жениться на девушке моей профессии, то она должна держать колени крепко сжатыми. Что, у меня головы нет на плечах?
Киган повернулся и взял с заднего сиденья кейс, положил на колени и открыл.
– Раскрой глаза, бэби.
Дрена даже перестала дышать. В кейсе, аккуратно запечатанные, покоились пачки пятидесятидолларовых банкнотов. Столько денег она видела впервые в жизни.
– Здесь десять тысяч долларов, – негромко сказал Киган. – И все они будут твои, если ты хорошо проведешь дело.
Он позволил Дрене еще несколько секунд полюбоваться деньгами, затем захлопнул крышку.
– Говори, – Дрена прерывисто дышала. – Кроме убийства, я готова на все, мой красавчик.
И Киган рассказал.
* * *
Клиника Гаррисона Уэнтворта располагалась далеко от города, в укромном месте залива, так что из окон можно было любоваться морем и находящимся вдалеке причалом для яхт. Массивное здание занимало участок примерно в три акра и стояло посреди безукоризненно ухоженной лужайки. Вокруг клиники была построена высокая стена. Пожилой сторож в будке у ворот встречал посетителей со старомодной вежливостью.
Охрана здесь была строгая. Каждый пациент содержался в отдельной палате, дверь которой запиралась на два замка. В каждом коридоре дежурил опытный санитар. В палатах – кондиционеры. Окна с небьющимися стеклами прикрыты стальными жалюзи. Это не тюрьма, но ни один из пациентов пока что отсюда не сбежал.
Клиника – одна из самых дорогих и привилегированных в мире. Она рассчитана на пребывание двухсот человек, но в настоящий момент в ней находилось лишь сто двадцать два пациента. Все – люди с положением, есть молодые, но в основном это старики, по крайней мере, пятьдесят из них – опасные. Буйные сумасшедшие.
Кроме доктора Хертца, заведующего клиникой, в штат входили два врача, сестра-хозяйка и десять санитаров. На каждого из этих санитаров Линдсей в детективном агентстве получил подробное досье. Изучив их. Линдсей остановил свой выбор на Фреде Льюисе как на наиболее подходящей кандидатуре для такого рода работы.
Из рапорта следовали, что Льюис молод, по уши влюблен в танцовщицу ночного клуба, отчаянно нуждается в деньгах и не доволен своей работой.
Ли идеей прекрасно знал, как подобрать ключи к танцовщице. Он был уверен, что она отлично обработает Льюиса, если поразить ее воображение огромной суммой денег. Вот почему он дал Кигану десять тысяч долларов наличными. За такие деньги женщина се профессии сделает невозможное.
