– Включая и себя?
– Трюк заключался в том, чтобы позже найти способ вернуть себе ее доверие, а остальных отстранить окончательно.
– Ага, теперь догадались! – воскликнул Шеппард довольным голосом.
– Ну ладно! Перестаньте изображать из себя скромного гения. Скажите, каким образом все это можно было сделать?
– Не знаю. – За все время впервые в его улыбке промелькнула некая вполне искренняя теплота. – Надеюсь, вы сможете вычислить это. Время покажет, как говорят девчонки, когда беспокоятся о том, что может произойти после того, как они провели предыдущую ночь в старом амбаре. Вы, Бойд, являетесь катализатором, который Сорча швырнула как кошку в стаю голубей. Полагаю, что вечеринка в этот уик-энд за городом будет просто захватывающим событием.
– Вы говорили, что все, без исключения, добивались чего-то от Чарли?
– Конечно! – кивнул он, подтверждая.
– А чего добивались или чего хотели лично вы?
– Какой вы, однако, симпатичный сукин сын, Бойд! – Шеппард покачал головой почти с восхищением, – Стоит человеку немного расслабиться, как вы тут как тут садитесь ему на голову. Я хотел от Чарли того же, чего хочу всегда, – денег.
– А каким способом вы надеялись получить их от него?
– Я собирался оказать ему одну услугу, уведя его жену на достаточно длительное время, чтобы он мог в итоге получить развод. Только бедный слюнтяй не соглашался на такой способ, не желая ставить под удар свою репутацию: в семье Ван Халсден, говорил он, не должно случаться подобных вещей, таких, как развод. Если бы я был чуть посообразительнее, то предложил бы ему убить его жену, и, может быть, сейчас я был бы богат, а он жив. И наверняка ко дню ее похорон протрезвел бы, чтобы не пропустить ни малейшей их подробности!
– А другие? На что надеялись они?
– Я не могу ответить сразу на все ваши вопросы. – Шеппард вдруг нахмурился. – В Мексике все хитрили и лезли из кожи вон, притворяясь изо всех сил и утверждая, будто приехали просто отдохнуть и повеселиться. Но мне удавалось ухватить то там, то тут кое-какую информацию: где приложив ухо к замочной скважине, а где сунув руку под чью-нибудь юбку. Бывают минуты, когда человек расслабляется, вот тогда-то его и можно захватить врасплох голыми руками!
– Не стоит ли опустить грязные подробности вашей распутной жизни? – предложил я. – Давайте ближе к делу.
– Я ничего не имею против определения «распутная», но категорически возражаю против слова «грязная»!
Он допил свой бокал и снова пустил им в меня. Я швырнул ему обратно.
– Ваше здоровье! – хохотнул я и зло ухмыльнулся. – Гимнастические упражнения, может быть, просветлят ваш немного запутавшийся ум.
Мгновение он сидел, держа в руках пойманный стакан, с мрачным выражением и блеском в глазах, в которых можно было прочесть желание немедленно убить меня. Потом, очевидно, передумал.
– Уоринг считал, что он играет безошибочно, – сказал Шеппард, вставая с кресла и направляясь к бутылке с шотландским виски. – Краткосрочная финансовая сделка, которая должна была принести ему баснословные доходы. Только у него якобы недоставало денег, чтобы прокрутить ее. По какой-то причине у него среди коммерсантов, с которыми он имел дела, сложилась довольно скверная репутация, и они не ссудили бы ему ни одной, даже самой мелкой монетки, – не дали бы даже в том случае, если бы деньги понадобились, чтобы поехать к умирающей матери. Поэтому он хотел, чтобы Чарли ссудил ему нужную сумму и участвовал в этой сделке в качестве партнера.
Шеппард вытряхнул последние капли виски в свой и без того полный бокал и снова упал в кресло.
– Большая часть того, что я говорю, это всего лишь предположение, – проворчал он, – поэтому не старайтесь проявлять своего интеллектуального превосходства надо мной и опровергать что-либо из сказанного.
– Да это просто невозможно!
– Что невозможно?
– Чтобы у вас под такой самоуверенной внешностью скрывался комплекс неполноценности!
– Похоже, вы все-таки напрашиваетесь на то, чтобы я сегодня дал вам в зубы! – Это был чисто эмоциональный ответ, но мне пришло в голову, что его рассмешила сама мысль о комплексе неполноценности. – Аманда никак не может успокоиться, – продолжал он. – Она очень амбициозная девица, и вполне приличный доход, который она стала получать в результате удачного урегулирования последнего развода, ее никак не удовлетворяет. Она стремится к третьему браку с человеком, который носил бы известное, уважаемое имя и чтобы это одновременно был щедрый миллионер, достаточно молодой, чтобы удовлетворять ее прихоти, когда ей это нужно, а нужно это ей, по-моему, все время. Уверен, она никогда не встретит такого в своем нынешнем окружении. В Мексике она и пыталась заманить в свои сети Чарли, чтобы он взял ее под свое крыло – у меня, видите ли, склонность поиграть словами, – потому что она знала, что при его поддержке может быть допущена в тот чудесный мир, к которому ей хочется принадлежать.
– А теперь то же самое для нее может сделать Сорча? – спросил я.
– Верно! Марвин Рейнер очень скрытный тип. Он не допустит даже мысли, что его левая рука знает, что делает эта левая рука. Но мне кажется, что его империя на Дальнем Востоке – отчасти блеф, и, если он не сможет в самое ближайшее время достать колоссальную сумму денег, империя эта вообще может превратиться в миф. Насколько мне известно, он собирался предложить Чарли вполне законную сделку. Точно так же и Уоринг. Проблема и того и другого заключалась в том, что они никак не могли поймать Чарли в трезвом состоянии.
– А что же Дафне Талбот-Фрит?
– О ней я ничего не знаю! – не задумываясь, ответил Шеппард.
Ответ показался мне подозрительно поспешным.
– Может быть, следует немного подумать, прежде чем отвечать? – настаивал я.
Он медленно растянул губы в улыбке:
– Я уже говорил, что вы славный сукин сын! – Затем лицо его будто протрезвело. – Не знаю, Бойд. И на этот раз я говорю честно. Иногда, словно мозаику, собираешь все по кусочкам, и, похоже, они совпадают. А бывает по-другому – соединяешь такие кусочки, а в результате получается черт знает что, и выясняется, что ты обманываешься и все делал не так.
– Вы развиваете такую философию, что у меня просто дух захватывает, – проговорил я устало. – Скажите мне, мистер Шеппард, каково ваше просвещенное мнение относительно будущего дзен-буддизма[4] в Дзендандии?[5]
– Продолжайте в том же духе, и я обещаю вбить вашу голову в ваше же горло до самого пупка, так что вы сможете переваривать то, что я говорю, не перебивая меня все время! – прорычал он. – Некоторое время назад, когда папаша Дафне решил держать ее как можно дальше от себя для своего же собственного спокойствия, он отправил ее в Штаты. Чарли был его старым другом, и она прожила у него с семьей несколько месяцев. Это случилось задолго до того, как он встретил Сорчу, не говоря уже о том, как женился на ней. Дафне тогда была еще совсем юной, ей было не больше восемнадцати, но, мне кажется, она была неравнодушна к нему, всегда питая нежные чувства к Чарли независимо от того, был он пьян или трезв. Возможно, он был первым мужчиной, с которым она легла в постель. Одно я могу сказать, исходя из моих наблюдений в Мексике: она ненавидела Сорчу за ее уловки и обвиняла в том, что она превратила Чарли в алкоголика.
– Значит, она обвиняла Сорчу и в его смерти?
– Определенно, – кивнул Шеппард. – Она была единственной из нас шестерых, кто хотел сделать что-нибудь для Чарли, а не извлечь пользу для себя. Дафне была потрясена его смертью. Вот почему, мне кажется, она могла украсть драгоценности, чтобы причинить таким образом хоть какую-то неприятность Сорче. Это могло явиться своего рода последней, хотя и незначительной, местью за все, что та сделала с Чарли.
– Когда я спросил Сорчу, с кем мне следует связаться в первую очередь, она посоветовала обратиться к Дафне, – сказал я. – Как вы думаете, говорит ли это о чем-нибудь?
– Откуда мне знать? – Его грохочущий смех наполнил комнату. – Не забывайте, что я всего лишь неудачливый философ. – Он осушил свой бокал и поднялся на ноги. – Мне кажется, не имеет смысла оставаться здесь у вас, Бойд. Спиртное закончилось, а беседовать с вами дальше становится просто скучно.
Он поставил бокал на бюро и направился к двери.
– Полагаю, что увижу вас завтра, когда начнется вечеринка.
– Конечно! Я рад, что вы решили принять в ней участие. Мне становилось скучно оттого, что не о чем было думать, а теперь вы подкинули мне достаточно пищи для размышлений, чтобы я не мог сойти с ума!
– Это будет очень хорошо, – сказал он доверительным тоном. – Ваш мозг должен быть занят, и небольшая встряска поможет вам.
– Вы не будете возражать, если я завтра вас процитирую? – вежливо осведомился я. – Это подтолкнет и всех прочих высказать свое мнение о том, что каждый из них хотел получить от Чарли. Такая вот получится забавная игра, которая, уверен, оживит вечеринку.
