— Воля ваша, рассказчик вы, — кивнул я.
— Служить дворецким в обычном доме, где жизнь льется спокойно, без каких-либо развлечений, — это одно, — задумчиво рассуждал Стентон, — а быть на службе у меня, тем более для такого толкового и полного жизненных сил, как Альберт, — совсем другое. У меня почти каждый выходной устраиваются гулянки, полуголые красотки бегают по дому, голыми плещутся в бассейне. Они такие желанные и доступные, но только не дворецкому. Джуди, служанка, пару раз жаловалась мне на его домогания, но я не придал этому значения. Правда, я впоследствии опросил всех девушек из своего гарема, и каждая подтвердила, что мой дворецкий к ним приставал. Так что когда Ширли Себастьян заявилась, чтобы устроить мне скандал, первым встретил ее в моем доме Альберт, который с трудом сдерживал свою плоть. А я к тому же попросил его самому решить этот скандальный вопрос с девушкой. Учтите, что к тому времени у меня уже перебывало порядка тридцати из них, и каждая отказала ему. И вот появляется та, которая еще ни разу не побывала в моей постели. Альберт знал, что я ее выгнал, и, думаю, этот факт сыграл для него немаловажную роль...
— Я понимаю, к чему вы клоните, Стентон. — Меня раздражало его словоблудие. — Что случилось дальше?
— Не перебивайте. Я рассказываю, как умею, — обиженно произнес он. — Так вот, Альберт вошел в кабинет, где ждала Ширли, запер на ключ дверь и накинулся на девушку. Она сопротивлялась как дикая кошка, рассказал мне впоследствии дворецкий, и вдруг упала на пол. Когда ко мне вбежал взволнованный Альберт и стал бессвязно что-то тараторить, я решил сам проверить, что же произошло. Уже тридцать секунд спустя вместе с испуганным дворецким я вошел в кабинет, где лежал полураздетый труп девушки. Если бы этот трагический случай стал достоянием гласности, то на моей карьере следовало бы ставить крест — закрылся бы журнал, мой клуб. Мне ничего не оставалось, как помочь Альберту. Труп не мог оставаться в моем доме. Мы завернули тело Ширли в пальто, которое забыла одна из моих гурий, перенесли в автомобиль, а потом отвезли его на квартиру девушки. Лучшего места мы придумать не могли. Я пережил настоящий кошмар, но, к счастью, нас никто не заметил. Мы сняли с нее порванную одежду, и тут Альберт обратил внимание на следы уколов на ее руках и ногах. Его тотчас осенила блестящая идея — положить тело Ширли в ванну с теплой водой и перерезать ей вены, чтобы все выглядело как самоубийство. В воде труп еще долго оставался бы теплым, и точное время смерти установить никому бы не удалось. Тогда я решил, что, если полиция будет спрашивать о причинах ее увольнения, я скажу, что застал ее на работе, когда она вкалывала себе наркотик.
— А как вы узнали о ее подруге, Джинни Ко упек?
— От Альберта. Когда Ширли боролась с ним в кабинете, она кричала, что ее подруге известно, куда она пошла, и что если с Ширли что-то случится, Джинни все доложит полиции, — печально улыбнулся Стентон. — Вернулся я домой сильно перепуганным, тотчас позвонил Мейеру и все ему рассказал. Я оказался в безвыходном положении. Джин успокоил меня, пообещав, что проблему с Джинни Коупек он решит сам.
— Так что, вас связывала с дворецким круговая порука? — спросил я. — Зачем же ему потребовалось вас убивать?
— Альберт прекрасно знал, что творится вокруг меня, — недовольно проворчал Стентон. — Он слышал, что Пит Себастьян винит меня в гибели сестры и что я до смерти боюсь этого быка с трубой. А Мейер в это время уже начал шантажировать меня этой Коупек, чтобы я за бесценок уступил ему свою половину акций. Так что Альберт все время обмирал от ужаса, предвидя, что будет, если я вдруг раскроюсь полиции. То есть расскажу, что он закрылся в моем кабинете с девушкой, которую никогда до этого не видел, порвал на ней одежду в попытке изнасиловать ее, а ее из-за этого хватил инфаркт. А потом, будучи единственным свидетелем, опишу суду присяжных, как этот малый отвез жертву к ней на квартиру и обставил все так, что убийство стало выглядеть словно обычное самоубийство! Альберт не сомневался, что его ждет после этого электрический стул и что я — единственный человек, который способен усадить его на него. Он понимал, что из-за страха перед Себастьяном и Мейером я могу в любое время расколоться. Поэтому дворецкий наконец решил не рисковать, имея под боком такого свидетеля его преступления, как я. После этого он начал подбрасывать мне письма с угрозами расправы. Он все отлично рассчитал, чтобы выиграть время! Как он и предполагал, я, естественно, испугался. Мне потребовалась помощь, а в полицию, по вполне понятным причинам, обратиться я не мог и стал искать такого человека, как вы. Это вполне устраивало Альберта, потому что он был бы последним из тех, на кого я указал бы вам как на потенциального убийцу. Понятно, что вы или даже полиция, обратись я к ней, конечно же стали бы искать виновного прежде всего среди тех, кого я вам назвал. — Стентон краем глаза посмотрел на меня. — Как вы думаете, что из всего этого я должен сообщить полиции?
— Это ваша головная боль, старина, — беспечно пожал я плечами. — Можете рассказать все, если хотите. Такие грязные истории, как ваша, им не в диковину.
— Не оставляйте меня, Холман! — взмолился Стентон. — Посоветуйте же что-нибудь!
— Вам нужен хороший адвокат, дружище, — сочувственно произнес я. — Я советую заявить полицейским, что вы застрелили Альберта в порядке самообороны, и до прихода адвоката повесить на свой рот замок.
— Я сейчас же ему позвоню, — засуетился Картер. — Нет, здесь еще одно. Мне надо сначала переговорить с Мейером. Вы бы не смогли попросить его подняться ко мне? Пожалуйста. Стоит мне появиться внизу, как эти пьяные любители дармовщины набросятся мне на шею, и мне уже тогда от них не отбиться.
— Хорошо, я вызову Мейера, — согласился я. Когда я вернулся в гостиную, гул людских голосов уже немного стих. Наконец зазвучала тихая, спокойная мелодия. Одного взгляда на позы гостей, развалившихся на диванах и в креслах, стоявших в комнате, было достаточно, чтобы понять, что музыкантам ничего другого не оставалось, как перейти на лирику. Мейера я застал в том же кресле и за тем же делом — он не отрываясь смотрел сквозь стеклянную панель в бассейн за резвившимися в воде нимфами. Правда, на этот раз, как я заметил, к ним присоединились два сатира.
— Джин, — окликнул я его.
Глянцевый череп Мейера медленно приподнялся, и два старческих глаза потухшим взором уставились на меня.
— Добрый вечер, Холман, — словно выдохнув, произнес он. — Как я понял, даже в моем возрасте здесь есть чему поучиться.
— Да, и не только этому, — согласился я. — Стентон хочет срочно вас видеть. Он ждет вас наверху.
— Должно быть, он сильно перебрал, — покачал головой старик. — Если ему надо, то пусть спустится ко мне, Холман.
— Если он здесь покажется, то ему и через полчаса до вас не добраться. Джин, Стентон в жуткой панике. В его комнате труп, и, прежде чем заявлять в полицию, ему необходимо с вами переговорить.
— Понял, — словно сирена пропел он и стал медленно, опираясь на подлокотники, подниматься с кресла. — Не отыщете для меня Ларри и Чарли? Скажите им, чтобы они тоже прошли к Стентону.
— Конечно, — согласился я.
Мейер долгим взглядом посмотрел сквозь стеклянную панель в полу.
— Жаль, что вынужден покинуть это место, — произнес он. — Хоть я и уверен, что в их игре в салочки победит эта рыжеволосая крошка, но так хотелось дождаться конца.
Чарли я нашел сразу. Он стоял у такого же стеклянного экрана в полу, установленного над “Оазисом”. Я передал ему просьбу босса, и уже через пару-тройку секунд его белый носовой платок, которым он постоянно вытирал с лица пот, исчез в дверном проеме. Отыскать Ларри оказалось сложнее. Заглянув под стол с закусками, я увидел его в компании тотчас смутившейся гурии. Ни тот ни другая особой радости от моего неожиданного появления, увы, не испытали. Однако произнесенное мной имя — Джин Мейер — возымело магическое действие.
С большим трудом мне удалось отвязаться от Себастьяна, Леона Дугласа и Мелиссы Стентон. Сильно пьяные, полураздетые, с туманом в глазах, они окружили меня плотным кольцом. Все трое дружно накинулись на меня с расспросами, но я не мог терять на них время. Я скороговоркой, словно продавец, предлагающий купить какую-то там дрянь, описал, что произошло наверху, и посоветовал им как можно быстрее исчезнуть из этого дома — поскольку вот-вот нагрянет полиция. Едва я успел закончить, как компания дружно кинулась к выходу.
Прихватив большой стакан с бурбоном со столика, за которым стоял слегка покачивавшийся из стороны в сторону осоловелый официант, я прошел в вестибюль как раз в тот момент, когда Мейер со своей свитой уже спускался по лестнице.
— Мы уходим, Холман, — промолвил Джин. — Я думаю, что все будет нормально.
