— Что отдаст все, что у нее есть, если я верну вас домой.
— Правда? — Впервые за все время она сказала что-то без иронии. — Она это серьезно?
— Серьезнее некуда. Я обещал ей сделать все, что в моих силах.
— Поэтому вы приехали сюда и постарались угодить в ту ловушку, что и я. И все это в течение какого-то часа. Ну и скорости у вас, Арчер.
Я ответил с притворной сердитостью, хотя особенно притворяться мне не пришлось.
— Этого не случилось бы, если бы ваш муж не забрал у меня пистолет вчера ночью.
— Он забрал и мой, — сказала она.
— Куда он скрылся?
— Теперь вам до него не добраться.
— Значит, вы знаете, где он?
— Догадываюсь. Сам он мне ничего не говорил. Никогда не говорил.
— Не смешите меня.
— Мне сейчас не до смеха. Это чистая правда. Когда я отправилась с ним в Лас-Вегас — мы поженились в Гретна-Грин, — я была уверена, что он спортивный импресарио. Еще я знала, что раньше он держал зал игральных автоматов, но это выглядело довольно невинным занятием. Ничего больше он мне не рассказывал.
— Как вы с ним познакомились?
— При исполнении служебных обязанностей, как говорится. У меня был пациент по фамилии Спид, который оказался боссом Джо. Джо приезжал навещать его в больницу. Он красивый мужчина, и я, наверно, влюбилась. — Она сидела, опершись на спинку кровати и подогнув ноги под себя. Между нами лежало пустынное пространство красного шелка, над которым поднимались ее стройные бедра, обтянутые синей юбкой.
— Этот Спид, — сказал я. — Что с ним случилось?
— Вы, должно быть, и сами знаете, иначе не спрашивали бы. — Ее бедра колыхнулись, и меня снова обдало горячей волной. — У мистера Спида было пулевое ранение в живот.
— Но это не навело вас на мысль о том, чем занимаются мистер Спид и его подчиненный?
— Неприятно в этом признаваться, но я была просто наивна. Мистер Спид утверждал, что это был несчастный случай. Прострелил себе живот, когда чистил оружие, — по крайней мере так он говорил.
— И вы вышли замуж за Тарантини, который, возможно, и всадил Спиду пулю в живот? — Я сказал это наугад, пытаясь нащупать факты.
Ее глаза расширились, черные и бездонные под янтарной поволокой.
— Этого не может быть. Джо и Герман Спид всегда были добрыми друзьями. Мистер Спид охотно давал Джо советы, когда тот взял дело в свои руки.
— Какое дело?
— Ну, игральные автоматы и боксерские контракты и разные другие вещи.
— Те самые, которыми занимается Даузер?
— Наверное. Джо не посвящал меня в свои дела. Он держал меня здесь, в Лос-Анджелесе, и потом, прожив вместе неделю, мы уже не слишком хорошо ладили. У Джо была очаровательная манера давать волю рукам при каждом удобном случае. Собственно, поэтому я и купила пистолет. Это его немножко охладило, но я по-прежнему боялась его, и он знал это. Все это не способствовало доверительным отношениям.
— Но вам известно, почему за ним охотится Даузер?
— Приблизительно. Он сбежал с какой-то ценной вещью, принадлежащей Даузеру. Только Даузеру до него не добраться. — Она взглянула на часы. Запястье у нее было тонкое и загорелое. — Сейчас он уже, наверное, в Мексике. За горами, за лесами.
— Вы думаете, он бежал в Мексику?
— Похоже на то. Теперь я больше никогда его не увижу, — с горечью добавила она.
— Это разобьет вам сердце?
Она резко выпрямилась с гневным выражением на лице.
— При чем тут сердце? Вы только посмотрите, что он со мной сделал! Женился на мне под видом честного человека, обвел вокруг пальца и подсунул бандитам вместо себя. Бросил меня на растерзание Даузеру и его грязным ублюдкам. Трус паршивый!
— Скажите, куда он поехал прошлой ночью?
— Зачем вам это?
— Не могу отказать себе в удовольствии треснуть его дубинкой по голове. К тому же, если я приведу его Даузеру, он отпустит вас на все четыре стороны, не так ли?
— Так, но, чтобы сладить с Джо, надо быть настоящим мужчиной. Вчера ночью вы себя таковым не показали.
Мне было нечего возразить.
— Ладно, — буркнул я. — Расскажите мне, что произошло вчера ночью. Я хочу как следует во всем разобраться. Я встретился с вашим возлюбленным Даллингом в баре — думаю, он меня ждал, — и он отвез меня в Оазис...
— Даллинг — не мой возлюбленный.
— Хорошо, хорошо. Во всяком случае, вы ему нравитесь. — Я осмотрительно использовал настоящее время. — Из разговора с ним я понял, что он очень за вас беспокоится.
— Кейт всегда беспокоится по пустякам. Что было дальше?
— Он остановился на дороге, поодаль от вашего дома, и остался ждать меня в машине. Пока я разговаривал с вами у дверей, Тарантини выскользнул из дома через черный ход и оглушил меня сзади. Теперь ваша очередь.
— Оглушить вас?
— Рассказать, что случилось потом. Тарантини заметил машину Даллинга?
— Да. Он бросился к машине, но Кейт от него ушел. Джо был в ярости и велел мне собирать вещи — он решил оставить дом. Через пятнадцать минут мы выехали из Оазиса. Вы все еще лежали без сознания, и, думаю, именно это спасло вам жизнь. Джо заставил меня отвезти его в Лос-Анджелес, хотя я не хотела этого делать. Я подозревала, что он хочет разыскать Кейта и рассчитаться с ним за то, что он выдал его убежище. Я видела, что он зол и на меня, потому что Кейт был моим другом. Другом, а не возлюбленным. Он просто обезумел от ярости и помчался прямо в «Каса-Лома» — у нас там была квартира. Я твердила, что люди Даузера наверняка следят за домом, но Джо велел мне заткнуться. Машина Кейта была на стоянке у дома. Джо оставил меня в машине, а сам поднялся в квартиру со двора.
— В какое время это было?
— Где-то около трех.
— Вы быстро доехали. Наверное, очень спешили?
— Да, я всю дорогу держала под девяносто пять миль в час. Надеялась: может, шина лопнет и тем дело и кончится. Но мне не повезло. — Она осторожно потерла кровоподтек на виске, глядя прямо перед собой. — Ну вот, спустя пару минут Джо вернулся, сказав, что Кейта нет дома. Он приказал мне отвезти его в Пасифик-Пойнт, где я высадила его у причала для яхт. Больше я его не видела. Он не попрощался со мной. — Она криво усмехнулась. — Даже этого не удостоилась.
— Почему вы не расскажете все это Даузеру? Он вас отпустит.
— Даузер позволил своим гориллам поднять на меня руку. Теперь он от меня ничего не добьется.
Я сидел и смотрел на нее, ожидая, что в двери повернется ключ. Чем больше я смотрел на эту гордую женщину, тем больше она мне нравилась. И чем больше она мне нравилась, тем больше я чувствовал себя последним из негодяев.
Мне пришлось напомнить себе, что убит человек, что все, что ни делается, — к лучшему в этом лучшем из миров и что в любви, войне и убийстве все средства хороши. Я прилег на бок, подложив под голову локоть, и сон навалился на меня, как большая тяжелая подушка. В последнюю секунду перед тем, как задремать, я услышал приглушенный рокот мотора отъехавшей от дома машины.
Когда я проснулся, полоска света, пробивавшегося сквозь занавеси, лежала в ногах кровати. Я сел в постели, чувствуя, что с трудом могу двинуть ногами. Пока я спал, Галли запеленала меня в покрывало.
Она сонно пошевелилась на своем конце кровати.
— Вы проспали два часа как убитый, — пробормотала она. — Не очень-то галантно с вашей стороны. К тому же вы храпите.
— Извините. Не спал всю ночь.
— Да я не против, пожалуйста. Звучите вы так же, как мой отец. Крепкий был мужчина. Умер, когда мне было восемь лет.
— И вы до сих пор помните, какой у него был храп?
— У меня прекрасная память. — Она потянулась и зевнула. — Нас вообще когда-нибудь отсюда выпустят, как вы думаете?
— Я знаю не больше вашего. — Я откинул покрывало и встал. — Спасибо, что укрыли.
— Это у меня профессиональное. Кстати, теперь, когда Джо сбежал, мне, наверно, придется подыскивать себе работу. Он ведь не оставил мне ничего, кроме моей одежды.
Я вспомнил, в каком виде нашел ее туалеты на квартире в «Каса-Лома», но промолчал.
— Вы довольно легко махнули рукой на мужа, — заметил я.
— Все равно он не вернется, — равнодушно сказала она. — А если даже вернется, долго не проживет. В любом случае я не приму его обратно. После того что он наговорил мне вчера ночью.
Я вопросительно посмотрел на нее.
— Подробности опустим, — бросила она.
Она соскочила с кровати и бесшумно прошла в чулках в другой конец комнаты. Ее узенькие туфли на высоких каблуках аккуратно стояли на полу. Она наклонилась к зеркалу на туалетном столике и приподняла волосы, рассматривая синяк на виске.
— Черт побери! — воскликнула она. — Надоело ждать. Вот возьму сейчас и что-нибудь разобью. — Она стала в бешенстве озираться по сторонам.
— Валяйте, — согласился я.
На столике стоял пульверизатор с духами. Она схватила его и швырнула в дверь. Осколки стекла полетели во все стороны. На полу под дверью растеклась небольшая лужица пахучей жидкости.
