– Опять ты на мели? – почти прорычал Малверн.
Юноша искоса посмотрел из-под длинных ресниц и ничего не сказал.
Тед сжал и разжал левую руку. Его взгляд стал угрюмым.
– Попроси старину Теда, – вздохнул он. – У него бабок куры не клюют. И он мягок, как тряпка. Просто попроси Теда и все. О'кей, Тони, отвези этот билет и достань пару, но рядом.
Тед Малверн вытащил банкноту. На лице Тони появилось обиженное выражение.
– О, мистер Малверн. Я вовсе не...
– Брось! Какие могут быть счеты между приятелями! Возьми два билета и не забудь о своей девчонке. Я не пойду. Пусть этот Тарго катится к черту!
Тони Аскота взял деньги. Несколько секунд он осторожно смотрел на Теда Малверна, затем очень тихо произнес:
– Я бы предпочел пойти с вами, мистер Малверн. Кстати, Тарго посылает в нокаут не только на ринге. У него есть такая блондиночка, прямо персик. Мисс Адриан из 914-го.
Малверн напрягся. Он медленно поставил стакан.
– Все равно он никуда не годится, Тони, – с легкой хрипотой проговорил он. – О'кей, встретимся в семь. Потом поужинаем.
– Здорово, мистер Малверн!
Тони Аскота тихо вышел, бесшумно закрыв входную дверь.
Тед Малверн долго гладил кончиками пальцев поверхность стола и смотрел на пол. Затем угрюмо проговорил:
– Тед Малверн, самый большой кретин во всей Америке, который заигрывает с прислугой и жалеет заблудших девок.
Допил коктейль, взглянул на часы, надел шляпу и голубое пальто и вышел из номера. У 914-го остановился, поднял было руку, чтобы постучать, но так и не коснулся двери.
Теди медленно пошел к лифту, спустился вниз и вышел на улицу.
* * *
Редакция газеты «Трибюн» находилась на углу Четвертой и Спринт-стрит.
Малверн оставил машину за углом, вошел в здание через служебный вход и поднялся на четвертый этаж на рахитичном лифте. Изо рта старика-лифтера торчал потухший окурок, в руках он держал скрученный журнал.
На четвертом этаже на большой двустворчатой двери висела табличка «Отдел городских новостей». За маленьким столом с переговорным устройством сидел еще один старик.
Тед Малверн постучал по столу и заявил:
– Мне нужен Адамc. Я Тед Малверн.
Старик что-то буркнул в ящик и кивнул головой.
Малверн вошел в большую комнату, прошел мимо полукруглого стола, за которым принимают материалы в очередной номер, миновал ряд столов, где грохотали пишущие машинки. В дальнем конце комнаты бездельничал долговязый рыжий мужчина, задрав ноги на ящик стола и положив голову на спинку опасно наклонившегося вращающегося стула. Изо рта торчала большая трубка, направленная прямо в потолок.
Когда Малверн подошел, Адамc опустил глаза, не пошевелив при этом никакой другой частью тела, и сказал, не вынимая трубки:
– Привет, Тедди. Как живется богатому бездельнику?
– А как насчет того, чтобы посмотреть твои подшивки о Кортвее, сенаторе Джоне Мейерсоне Кортвее?
Адамc опустил ноги на пол. Схватившись за край стола, поднялся, вытащил трубку изо рта и сплюнул в мусорную корзину.
– Об этой старой сосульке? Тоже мне знаменитость. Пошли, дядя, – и репортер двинулся в дальний угол.
Они прошли вдоль другого ряда столов, мимо толстухи с размазанным макияжем, которая что-то печатала и смеялась при этом.
Вошли в большую комнату, заполненную рядами шестифутовых стеллажей.
Кое-где можно было видеть маленький стол и стул.
Адамc изучил подписи на стеллажах и вытащил нужную папку.
– Устраивайся. В чем дело?
Малверн сел за стол и принялся перелистывать толстую пачку подшивок.
Все они были скучными политическими статьями и находились не на первой полосе. Сенатор Кортвей сказал то-то и то-то по такому-то вопросу, выступал на таком-то митинге, ездил туда-то и туда-то и прочая скукота.
Тед Малверн смотрел на несколько вырезанных из газет фотографий худого седого мужчины с непроницаемым строгим лицом, глубокими темными глазами, в которых отсутствовали и свет, и тепло. Через несколько минут он спросил:
– У тебя нет фотографии, которую я мог бы прихватить с собой?
Адамc вздохнул, потянулся и исчез за стеллажами.
Журналист вернулся с блестящей узкой черно-белой фотографией. Он бросил ее на стол.
– Можешь оставить ее себе. У нас их десятки. Этот парень, похоже, вечный. Автограф не нужен?
Тед Малверн долго изучал снимок, сузив глаза.
– Отлично, – медленно произнес Тед. – Не знаешь, был ли Кортвей когда-нибудь женат?
– Нет, не был. По крайней мере с тех пор, как я перестал носить пеленки, – проворчал Адамc. – По-моему, он всегда был холостяком. Слушай, что за тайна, черт побери!
Тед Малверн медленно улыбнулся. Вытащил фляжку и поставил ее на стол рядом с папкой. Лица Адамса повеселело, и он протянул длинную руку.
– Значит, у него не было детей, – задумчиво сказал Тед.
– Если я хоть что-то понимаю в людях, – усмехнулся репортер, – то нет.
Это между нами, конечно.
Адамc сделал несколько больших глотков, вытер губы и опять приложился к фляжке.
– Очень смешно, – заметил Малверн. – Сделай еще три глотка и забудь, что ты меня видел.
Толстяк приблизил свое лицо к лицу Теда Малверна н, сопя, спросил:
– Думаешь, все подстроено, сосед?
– Угу. Победителем будет Вера.
– На сколько хочешь поспорить?
– А сколько у тебя есть?
– Пять сотенных, я не прочь их удвоить, – Придется отобрать их у Теда, – монотонно произнес Малверн, не сводя глаз с затылка блондинки, сидящей рядом с рингом. Под блестящими, тщательно завитыми волосами виднелась белая накидка с белым мехом. Тед не мог увидеть лица, но в этом и не было необходимости – он и так знал, кто это.
Толстяк подмигнул и вытащил толстый бумажник. Положив на колено, отсчитал десять пятидесятидолларовых бумажек, скрутил в трубку и спрятал бумажник в карман.
– По рукам, парень? – просопел он. – Но сначала покажи свои.
Малверн оторвал взгляд от Джин Ардиан и достал плоскую пачку новеньких стодолларовык купюр. Затем отделил пять штук.
– Вот это да, – одобрительно воскликнул толстяк. Он опять придвинулся к Теду. – Я Скитс О'Нил. Надеюсь, ты не смоешься?
Малверн очень медленно улыбнулся и сунул деньги в руку соседа.
– Пусть они побудут у тебя. Скитс. Я Тед Малверн, сын старика Маркуса Малверна. Учти, я стреляю быстрее, чем ты можешь бегать.
Толстяк с шумом выдохнул и откинулся на сшшку сидения. Тони Аскота не отводил мягких гяаз от денег в пухлой руке Скитса О'Нила. Наконец юноша облизнул губы и смущенно улыбнулся.
– Можете забыть об этих бабках, мистер Малверн, – прошептал он. Если... если только вы чего-то не знаете...
– Я знаю достаточно, чтобы рискнуть пятью сотнями, – проворчал Малверн.
Первые пять раундов не принесли преимущества ни одному из боксеров.
Дьюк Тарго, рослый блондин, и не пытался вести активные действия. Его противник, смуглый Дикон Вера, обладал длинными руками, испорченными зубами, бесформенными ушами и внушительными мышцами, но не умел делать ничего, кроме грубого клинча и мощнейшего свинга, который начинался чуть ли не с пола и который никогда не попадал в цель. Пока поляка хватало только на то, чтобы сдерживать Тарго. Болельщикам не нравился бой, и свое неудовольствие они вымещали на Тарго.
Когда с ринга убрали табуреты, красавец Дьюк слегка улыбнулся девушке в белой накидке. На Дьюке Тарго не было ни единой царапины, только на левом плече виднелась кровь из разбитого носа Веры.
Раздался гонг. Вера бросился через ринг и нанес хук.
Тарго упал на канаты, отлетел обратно и вошел в клинч.
Тед Малверн спокойно улыбнулся в темноте.
Рефери легко развел боксеров. Вера попытался выполнить апперкот, но промахнулся. С минуту противники обменивались ударами под звуки доносившейся с галереи музыки.
Затем Дикон Вера, как обычно, почти с пола начал свой коронный свинг.
Тарго как будто ждал удара со странной напряженной улыбкой. Девушка в белой накидке внезапно встала.
Свинг поляка едва задел челюсть Дьюка Тарго, который почти не шелохнулся. Длинный правый Тарго угодил Вере прямо над глазом. За ним последовал левый хук в челюсть и сразу же правый кросс, который пришелся опять в челюсть.
Смуглый боксер опустился на колени, затем рухнул на пол, поджав под себя руки. Пока рефери вел счет, в зале стоял рев и свист.
Толстяк с трудом поднялся и широко улыбнулся.
– Ну как тебе это понравилось, приятель? – поинтересовался он. – Все еще думаешь, что это договорной бой?
– Да, просто что-то не сработало, – ответил Тед Малверн таким же монотонным голосом, каким читают по радио полицейские сводки.
* * *
– Пока, приятель, – попрощался О'Нил. – Заходи почаще.
Переступая через ноги Малверна, он игриво пнул лодыжку Теда. Малверн неподвижно следил, как пустеет зал. Боксеры с секундантами уже спустились с ринга. Девушка в белой накидке тоже исчезла в толпе. Свет погас, и похожий на амбар зал сразу же превратился в дешевый и грязный сарай.
