Естественно, она не могла не заметить, как вы роетесь в чемоданах Жираров и в бюро.
— Похоже, преступник полностью изобличен, — подытожил Салливан.
— От Жираров я узнал, что из их номера ничего не пропало.
Мистер Салливан, вам не хватило времени найти то, что вы искали?
Салливан словно и не слышал вопроса.
— Вы сказали Жирарам, кто побывал в их номере?
— Нет, — покачал головой Шамбрэн.
Я заметил, как мгновенно спало напряжение, сковывающее Салливана. Он полез в карман ладно скроенного пиджака за сигаретами.
— Что вы искали, мистер Салливан? — Голос Шамбрэна посуровел.
Салливан поднес к сигарете золотую зажигалку.
— Вы, конечно, знаете, что в Египте есть городок под названием Эль-Аламейн? — спросил он, вроде бы меняя тему разговора. — Там Восьмая армия Монтгомери, прорвав фронт Роммеля, переломила ход Североафриканской кампании. Но до начала сражения фронт замер на долгие месяцы. Союзники и немцы установили в пустыне чуть ли не два миллиона мин.
После окончания войны прошло уже восемнадцать лет, но по каким-то причинам карта минных полей не обнародована ни одной из сторон. И восемнадцать лет, с постоянством, свойственным восходу и заходу солнца, местные жители подрываются на этих затаившихся чудовищах. Вы спросите: почему не предпринимается никаких мер? Они предпринимаются.
ООН и различные благотворительные организации поставляют протезы рук и ног тем несчастным, кто остается в живых, но без одной или двух конечностей. А чиновники тем временем обсуждают технические детали, связанные с публикацией карт минных полей. Вот вам веселенькая история, которая пока не стала достоянием общественности.
Салливан замолчал, и в кабинете повисла тяжелая тишина.
— От ваших слов стынет кровь, мистер Салливан, но я не понимаю, какое отношение имеют они к случившемуся в нашем отеле, — заметил наконец Шамбрэн.
— Вы же спросили, что я искал.
— И пока не получил ответа.
Вновь дернулась бледная щека Салливана.
— Я искал полевые мины. Старые полевые мины.
Черные глаза Шамбрэна не отрывались от лица Салливана.
— Как я понимаю, в переносном смысле.
— Разумеется, мина, которую я ищу, не взорвет ваш отель.
Во всяком случае, его стены уцелеют. Теперь, как водится, вы вызовете полицию?
Ответ Шамбрэна меня удивил:
— Я хотел бы подумать над этим. Мадам Жирар, насколько мне известно, в девичестве звали Жульет Вальмон.
Жульет Вальмон, которая три года назад публично обвинила Салливана в убийстве!
Впервые Салливан отвел глаза, повернувшись к окнам, выходящим на Центральный парк.
— Совершенно верно.
Шамбрэн встал, показывая, что разговор подошел к концу.
— Мистер Салливан, вы, безусловно, знаете, что завтра сюда приезжает господин Поль Бернардель, специальный представитель президента Франции в Международной торговой комиссии. Я подозреваю, что именно этим вызвано ваше появление в отеле. Мне известно, что в недалеком прошлом вы встречались и с месье Бернарделем, и с мадам Жирар, тогда Жульет Вальмон. Сейчас не важно, кому я симпатизирую.
Каждый гость в этом отеле вправе рассчитывать на одинаковые услуги и одинаковую безопасность. Номер отеля — неприкосновенная территория для всех посторонних. Попрошу запомнить это, мистер Салливан. Как вы будете решать свои проблемы, меня не касается. Но Жирары, пока они являются гостями «Бомонта», находятся под моей защитой. И если для их защиты мне потребуется вызвать полицию, я ее вызову.
— Премного вам благодарен. — Салливан вышел из кабинета, беззвучно прикрыв за собой дверь.
Шамбрэн вновь сел и начал складывать лежащие перед ним бумаги.
Я стоял и молчал, Шамбрэн словно и не замечал меня.
— Я еще нужен вам, мистер Шамбрэн? — не выдержал я.
Он поднял голову, и глаза его весело блеснули.
— Вы молодец, Марк.
— Простите, сэр? — Я не понял, что он хотел этим сказать.
— Только один человек из тысячи мог устоять перед искушением обрушить на меня лавину вопросов. И только один человек из тысячи способен выполнять работу, на которую вы наняты. Я очень надеюсь на вас, Марк.
— Благодарю вас, сэр.
Он открыто рассмеялся.
— И снова никаких вопросов?
— Вы скажете мне все, что я должен знать. Могу я послать пресс-релиз, подготовленный к завтрашнему прибытию Поля Бернарделя?
— Ну, разумеется, — кивнул Шамбрэн.
Я направился к двери.
— Марк!
— Да, сэр?
— В картотеке под буквой «Ж» вы найдете досье на месье и мадам Жирар. Вырезки из французских и американских газет начиная с весны шестидесятого года. Прочитайте их на досуге. Там вы найдете ответы на некоторые вопросы, которые вы, несомненно, хотите задать. После того как вы ознакомитесь с историей Жульет Вальмон, Поля Бернарделя и Майкла Дигби Салливана, возвращайтесь назад, и мы обсудим наши дальнейшие действия.
— Могу я сразу задать один вопрос, сэр?
Шамбрэн вскинул брови.
— Насколько фигуральным был разговор о полевых минах здесь, в отеле?
— Мне понятна ваша озабоченность, — кивнул Шамбрэн. — Скажем так, одновременное присутствие в отеле месье и мадам Жирар, Салливана и Поля Бернарделя чревато крупными неприятностями. Нам есть что защищать, помимо кирпичных стен, которым, как уверял Салливан, ничего не грозит.
«Бомонт» не просто здание, Марк. Это образ жизни.
Утверждение, что «Бомонт» — образ жизни», вдалбливалось в меня ежедневно, с тех пор как я поступил сюда на работу.
Чаще всего я слышал об этом от Алисон Барнуэлл, очаровательной женщины, тогдашнего пресс-секретаря отеля.
Но месяц назад Алисой вышла замуж и распрощалась с нами. Я полагал, что Шамбрэн возьмет на ее место опытного специалиста, хорошо знакомого с подобного рода деятельностью, но он предложил эту должность мне.
— Возможно, у вас нет опыта, Марк, но за год вы уже многому научились и поняли, что свойственно нашему отелю, а что — нет. Новому человеку потребуется не меньше времени, чтобы освоиться. Если вы не против, я хотел бы работать с вами.
Естественно, я тут же согласился, но день, когда Диггер Салливан отправился на поиски мин в номер Жираров, ясно показал, что я еще не стал «зубром» в своем деле.
«Ж» — Жирары.
Досье я унес в свой кабинет, расположенный на одном этаже с кабинетом Шамбрэна. Шарль Жирар пользовался неограниченным кредитом. Жил он на улице Клебер в Париже.
За прошедшие пять лет останавливался в отеле дважды, каждый раз один. В настоящее время впервые приехал с мадам Жирар.
Никаких особых знаков я не обнаружил, не считая ссылки на прилагаемые вырезки из газет. Вырезки лежали в конверте из плотной бумаги.
Мои знания французского ограничивались школьным курсом, поэтому я смог прочитать только те статьи, что публиковались в лондонских и нью-йоркских газетах. Первые из них относились к маю 1960 года, когда в Париже убили полковника Жоржа Вальмона.
Полковник Вальмон, черноволосый, симпатичный мужчина, если судить по двум имеющимся в досье газетным снимкам, активно поддерживал генерала де Голля. Он являлся советником президента Франции по алжирской проблеме.
Генерал стремился к независимости Алжира, но встретил яростное сопротивление со стороны живших в Алжире французов, и особенно офицеров расквартированных там частей французской армии. Террористическая организация, созданная этими офицерами, в 1960 году подняла в Алжире кровавые мятежи, а затем протянула щупальца и во Францию, поставив целью уничтожение верных сторонников политики де Голля. В повседневную жизнь страны прочно вошли уличные стычки, взрывы бомб, политические убийства.
Судя по всему, полковник Вальмон занимал одну из первых строк в списке на уничтожение. Попытка покушения на его жизнь, предпринятая секретной армейской организацией (ОАС), закончилась неудачно. Вальмон временно ушел в подполье. Но десятью днями позже его изрешетили пулями в дешевенькой квартирке на Левом Берегу. Враги нашли и убили его. Для того времени — обычное дело, но далее оно приняло неожиданный оборот.
Вальмон, вдовец, жил вместе с дочерью, Жульет. Она тоже переехала в квартирку на Левом Берегу. В ходе расследования убийства полковника показания мадемуазель Вальмон произвели эффект взорвавшейся бомбы. В те дни белокурая красавица Жульет (волосы достались ей от матери-американки) часто появлялась на публике с Диггером Салливаном, известным автогонщиком. Правда, лондонские газеты чаще называли его американским авантюристом. Казалось, что Салливан и Жульет вот-вот объявят день помолвки.
