— Так гораздо лучше. В тех штанах вы выглядели…
— Как старый чудак?
— Старомодно, — поправила Люси. — А в этих — весьма сексуально. Жаль, что мой муж в них так не выглядел.
Сексуально. Валентайн не помнил, чтобы кто-то говорил о нем так, и не был уверен, что поверил ей. Он сел рядом с ней. Она бросила журнал на пол и повернулась к нему. Он пытался найти деликатный способ сказать то, что хотел. Но подобные политесы ему никогда не удавались, поэтому Валентайн выпалил все, как есть.
— У меня только что было прозрение.
— А я думала, они случались только у Жанны д'Арк.
— Они меня посещают с детства, — объяснил он. — Посмотрю на что-то бессмысленное, оно переворачивается у меня в мозгу и сразу становится осмысленным.
— А при этом бывают удары молний и раскаты грома?
Валентайн покачал головой.
— Никаких театральных эффектов.
— Так расскажите, о чем оно?
— О вас.
Люси поджала губы.
— Ну тогда, я полагаю, у меня есть право узнать.
Он положил руки на колени, внезапно почувствовав неловкость, и сделал глубокий вдох.
— В спальне я видел фотографию, на которой вы стоите с чеком на четверть миллиона долларов. Можно задать вопрос?
— Конечно.
— Вы тогда впервые играли на автоматах, когда взяли джекпот?
Она отшатнулась в изумлении.
— Как вы догадались?
— Это распространено среди тех, кто много играет.
— То есть среди королев игровых автоматов?
Он кивнул, обрадовавшись, что она первой употребила это выражение.
— Это вызывает у нас зависимость? — серьезно спросила Люси. — Мы выигрываем очень много в первый раз и решаем, что у нас удачливая рука?
Валентайн снова кивнул и сделал глубокий вдох.
— Выигрыши меняют людей.
— Допустим, я поверю. Это и есть ваше прозрение?
— Пока не все.
— Так рассказывайте.
Он еще раз вдохнул.
— Мне нужно вам кое-что объяснить. Вы когда-нибудь слышали выражение «толчковый агент»?
— Нет.
— Мошенники используют толчковых агентов, чтобы выигрывать на подправленных автоматах. Обычно это мужчины от тридцати пяти до пятидесяти, любящие азартные игры и обиженные на казино за то, что те отняли у них деньги. Мошенники находят их в барах казино, пока они льют слезы в кружки пива. Мошенник ведет такого человека за стол покера и подстраивает ему несколько победных конов. А сам следит за его поведением. Если он проходит проверку, то узнает, что все подстроено и остальные игроки — тоже члены команды. Тогда ему объясняют его роль в общей схеме.
— А какое отношение это имеет ко мне?
— Недавно вы играли на автоматах в «Акрополе» и познакомились с одним человеком. У него отлично подвешен язык, и вообще он очарователен. Настолько, что вы даже перестали задумываться о том, откуда у него шрам на лице.
Люси проглотила комок, поднявшийся к горлу.
— Он зарабатывает на жизнь тем, что обворовывает казино. Откуда-то он прознал, что у вас счастливая рука. Разговорился с вами и спросил, не играли ли вы раньше в блэкджек.
Валентайн умолк. Это все были только догадки, и он ждал ее реакции.
— Продолжайте, — ответила Люси.
— Вы сказали: «Нет, никогда». А он вам — про то, что новичкам везет и что люди, играющие впервые, часто выигрывают. И вы прекрасно поняли, о чем он говорит, потому что на автоматах сами в первый раз выиграли четверть миллиона.
Лицо Люси стало каменным. Валентайн не мог уже угадывать по его выражению, о чем она думает.
— Он дал вам карточку «основной стратегии» и научил играть. Потом вытащил колоду и разыграл пару конов. И случилось нечто удивительное. Вы выиграли все коны. Он был так поражен, что предложил профинансировать вас. Дал десять тысяч и указал на стол блэкджека. С условием: если вы выиграете, то поделитесь. Если проиграете, вы ему ничего не должны.
Валентайн остановился, потому что глаза Люси велели ему сделать это.
— Да откуда же вы это знаете, черт побери? — спросила она. — Вы что же, все время за мной следили?
Он покачал головой.
— Тогда объясните. Только не надо мне мозги пудрить этими вашими прозрениями. Я перестала верить в такие нелепости, когда бросила читать любовные романы.
Валентайн уставился в потертый прямоугольник ковра на полу. Ему никогда не удавалось подсластить пилюлю, и он понимал, что обидел ее.
— Он вас подставил. Сделал толчковым агентом, только вы об этом не подозревали.
— Каким же образом ему это удалось?
— Он мастер. Когда вы играли в первый раз, он подкладывал вам выигрышные карты. Удача тут ни при чем.
— Но я же видела, как он тасовал карты.
— Половина колоды была сложена нужным образом. А он тасовал вторую половину. Вы не могли проиграть, уж поверьте.
— И кто я после этого? Невольная подсадная утка?
— Да, — тихо подтвердил Валентайн.
— Он же мне и стол блэкджека указал, — продолжала Люси. — Настаивал даже на нем. Там тоже игра была подстроена?
— Да.
— Еще кто-то замешан?
Валентайн кивнул.
— Но вы не знаете, кто именно?
— Не знаю, но намереваюсь узнать. — Он поднял глаза. Люси негодовала. Ее лицо было холодным и неумолимым.
— Я поняла. Вы как эти, из Королевской канадской конной полиции. Любой ценой своего добьетесь. Поэтому и мне позвонили. Вам бы только его найти и схватить, а на мои потерянные деньги вам плевать. — Люси развела руками. — Видите, в каком Тадж-Махале я живу? Еле-еле концы с концами свожу. А эти деньги помогли бы мне вернуться к нормальной жизни. В них было мое спасение.
Валентайн не знал, что сказать. Те деньги никогда ей не принадлежали. Но Люси не желала это признать. Ему было жаль ее, несмотря на то, что она была лохом.
— Позвольте вопрос. Почему вы пошли у него на поводу?
— Он сказал, что Ник ублюдок и так ему и надо.
Валентайн моргнул. Это в самом деле был Фонтэйн. Люси поднялась с дивана.
— Вставайте, — велела она.
Он встал и машинально сделал примирительный жест. Люси указала ему на дверь.
— Уходите. И больше никогда мне не звоните.
— Люси, я пытаюсь вам помочь.
— Ну разумеется. А после вашей помощи в мою дверь постучат полицейские.
Уже на пороге Валентайн обернулся, силясь подобрать слова.
— Спасибо за брюки, — выдавил он из себя. Прозвучало это как-то не так, и Валентайн поспешил прочь, пока она не запустила в него пепельницей.
Да уж, в разговорах с женщинами Валентайн был не силен. Он вернулся в «Акрополь» и обнаружил, что весь вестибюль запрудили туристы. Повсюду щелкали фотоаппараты, и Валентайн с трудом продрался сквозь толпу.
Посреди всей этой суматохи на полу красовался Ник в ослепительно-розовом костюме, окруженный морем золотых монет. Позади него стояла Ванда в костюме русалки, и ее грудь едва не вываливалась через край сверкающего корсета. Ник вел себя как ребенок, весело помахивая ему рукой.
— Есть разговор, — попытался перекричать гул голосов Валентайн.
— Ты не видишь, что ли, я работаю? Это ребята с канала «Дискавери». Они снимают передачу об исчезнувших сокровищах. Там будет эпизод про мои пропавшие золотые монеты с «Аточи». Ванда все устроила.
Валентайн покосился на Ванду, она ему лучезарно улыбнулась. Неужели Ник намекает на то, что женился на женщине с мозгами? Такое с ним впервые.
— По поводу Фрэнка Фонтэйна, — уточнил Валентайн.
— Дай угадаю. Он откинул ласты в тюряге, и ты хочешь мне об этом сказать.
— Я видел его в твоем казино.
К ужасу съемочной группы канала «Дискавери» Ник подскочил с пола, разбрасывая фальшивые монеты во все стороны. Схватив Валентайна за запястье, он оттащил его в нишу Однорукого Билли и набросил цепочку, чтобы никто не вошел. Великан Джо Смит не двинулся с места.
— Ты видел Фрэнка Фонтэйна именно в моем казино? — на всякий случай переспросил Ник.
— Вот именно.
— Он с Люси Прайс?
— Он ее подставил.
— И что мне делать? — разволновался Ник.
— Во-первых, мне нужно точно знать, каким образом тебя обирал Фонтэйн и кто из твоих работников замешан. Как только будут доказательства, позвоню Биллу Хиггинсу и позабочусь, чтобы Комиссия по игорному бизнесу обеспечила арест. А ты должен сделать заявление. Иначе жулики подумают, что у тебя тут кондитерская. А пока ты сам лично присматривайся ко всему. Начни с кассы. Если клиент обменивает много, задержи его и разберись.
— Неужели я настолько уязвим? — обеспокоенно спросил Ник.
Валентайн кивнул. Фрэнк Фонтэйн не просто обворовывает казино, он обирает их до нитки. Тут речь идет о гораздо большей сумме, чем двадцать пять тысяч Люси Прайс.
Ник зло топнул по ковру.
— В этом бизнесе только отвернись на секундочку, и кто-нибудь залезет тебе в карман.
