Истая британка. Тон любезный, но губки надуты – верно, потеряла выгодного клиента.
– Вот, – сказал Тоцци, – я хотел бы нанять... няню.
– Значит, вы обратились по адресу. – Она подошла к нему и протянула руку.
У Тоцци екнуло в груди. Взять бы да поцеловать ее, такую милую.
– Я Роксана Истлейк, – представилась она, пожимая Тоцци руку. – Секретарша, думаю, как раз ушла на обед. – Она покосилась на столик, стоящий в приемной. Глаза у нее были светло-карие, вернее темно-золотые. – Пройдите, пожалуйста, в мой офис, мистер?..
– Мм... Тоцци, Майк Тоцци.
– Сюда, мистер Тоцци. – "Ц" она произносила как "с". Ну и что? Зато какая попка. А эта щербинка... о-ля-ля.
Офис сверкал бронзой, мебель была кожаная, винного цвета. Многие дамы имеют обыкновение превращать кабинет в будуар. Этот офис был выдержан в классическом стиле – там не было ни искусственных цветов, ни заумных приборов, сверкающих хромом и черным лаком. Тоцци нравилось здесь. Хозяйка ему тоже нравилась.
– Итак, – произнесла она, сплетя пальцы над книгой записей. – Расскажите мне, мистер Тоцци, какая именно няня вам нужна.
– Ну. – Ах, как трудно было не смотреть на нее. – У меня дочь...
– Сколько ей лет?
– Мм... два годика.
– Ага. – Она кивнула и улыбнулась, подбадривая его. Ах, эта щербинка! С ума можно сойти.
– Видите ли, мисс Истлейк, я все время в разъездах. Дела. И...
– Ваша жена тоже работает?
– Нет... она умерла.
– О... простите, мистер Тоцци, мои соболезнования.
– Ничего, не стоит: это случилось давно.
Она нахмурилась.
– Но вы ведь сказали, что вашей дочери только два годика.
Тоцци кивнул, прикидывая, как бы поизящнее выкрутиться.
– Кажется, будто прошли долгие годы. Мы жили раздельно... В общем-то я ее никогда не любил.
Мисс Истлейк улыбнулась ему терпеливо, словно выслушивая душевнобольного.
– Я так понимаю, что вам нужна постоянная няня, живущая в доме?
– Да. Вообще-то я подумывал об одной из этих девушек-азиаток, которых теперь все нанимают. У моей соседки...
– Няни, которых я представляю, мистер Тоцци, прошли тщательную подготовку по всем аспектам ухода за детьми. Это молодые американки, обученные опытными британскими нянями. Они достигли высот в своей профессии, и лучшего вы ничего не найдете. И я должна вам сказать, что в моем реестре не числится ни одна азиатская женщина. Должна откровенно вам заявить, что в профессиональном отношении, насколько мне известно, эти японские девушки, на которых все помешались, намного уступают моим сотрудницам.
– Ну, все почему-то нанимают японок.
Ноздри ее затрепетали.
– Если все будут прыгать с Эмпайр-Стэйт-Билдинг, мистер Тоцци, вы тоже прыгнете?
Тоцци подавил смешок. Если вы, мисс Истлейк, будете среди этих всех.
– Значит, вы говорите, японских нянечек у вас нет.
– Именно так. И пожалуйста, не называйте их нянечками. Они уборщицы, которые заодно смотрят и за детьми.
Тоцци заметил, что, когда она злилась, акцент пропадал.
– Хорошо, вы не предоставляете этих японских девушек. А кто представляет?
– Извините, мистер Тоцци, но я скорей умру, чем стану давать какие бы то ни было справки о них. Я только что потеряла прекрасную клиентку, потому что нянечка, которую я послала, не моет полы. Клиентка мне заявила, что у ее свояченицы японская девушка моет полы и даже окна. Мытье окон – это не уход за ребенком, мистер Тоцци. Уход за ребенком – это уход за ребенком, точка. Дела у меня с каждым днем идут все хуже и хуже благодаря этим япошкам. Они сбивают цены, вот что они делают. Так что, если хотите сэкономить на вашем ребенке, достаньте себе японскую девчонку. Но если вам действительно дорога ваша дочь, в чем я не сомневаюсь, тогда вы выберете няню, прошедшую соответствующую подготовку.
Она как-то странно подбирала слова. Возможно, уже долго живет в Америке. Британский акцент, американский лексикон – сногсшибательно. Девушка – чудо.
– Мисс Истлейк, я должен вам признаться. Я вовсе не собираюсь нанимать няню.
– Извините?.. – Глаза ее превратились в щелочки. Она, кажется, разозлилась не на шутку.
Тоцци вытащил удостоверение.
– Я из Федерального бюро расследований. Собираю информацию по одному делу.
Она бросила взгляд на удостоверение, потом воззрилась на Тоцци.
– Какого дьявола вам надо? Зачем вы прикидывались?
Тоцци пожалел, что сказал правду. Теперь она смотрела совсем неприветливо.
– Знаете ли, если у меня на столе не разрывается телефон, это вовсе не значит, что у меня уйма времени и я его могу с вами терять без толку. Мне и так трудно держаться на плаву – не хватало еще правительственного вмешательства. Не нужно мне осложнений. Меня в самом деле волнует уход за детьми. Меня волнуют нужды детей, особенно тех, которыми пренебрегают родители, слишком, черт их побери, занятые, чтобы возиться с малышами. Думаю, вам этого не понять, но я считаю мои проблемы чрезвычайно важными. Поэтому я удивляюсь, как это вы набрались наглости прийти сюда, наврать с три короба, нести чепуху про япошек...
– Уф. – Он поднял руки, сдаваясь на милость победителя. – Извините за вранье, но это было необходимо. Я ведь не знал, что вы ни при чем.
– О... значит, я ни при чем? – Тон теперь был саркастический.
– Именно так.
– Знаете, а вы ведь пялитесь на меня, как собака на кость, с тех самых пор, как вошли. Для агента ФБР вы не слишком искусно маскируетесь. Я заметила, как вы смотрели на мои пальцы – нет ли обручального кольца. Мне вовсе не требуется, чтобы меня в моем офисе осаждали сексуально озабоченные «рыцари плаща и шпаги».
Мысль внезапно пришла ему в голову. Он открыл рот прежде, чем успел одуматься.
– Не могли бы вы оказать мне одну очень большую услугу? – сказал он, прерывая поток негодующих речей.
Глаза ее широко раскрылись – она не верила своим ушам.
– Что за наглость, – прошипела она в бешенстве. – Ну вы и штучка, мистер Тоцци.
– Знаете, я ведь мог бы помочь вам с японской конкуренцией, – сказал он, понятия не имея, что тут можно было бы сделать. – Все это имеет отношение к делу, которое я расследую. Мы могли бы сейчас потолковать, а вечером пойти куда-нибудь поужинать. Так я искуплю свое вторжение. Как вы к этому отнесетесь?
Уголки ее губ поднялись. Ей было любопытно. Тоцци бредил наяву.
– А что за услуга? – спросила она, глядя на Тоцци с напряженной улыбкой. – В чем она заключается?
– О, ни в чем особенном. За ужином объясню.
Она откинулась в кресле и сложила руки на груди. Смерила Тоцци взглядом, долгим, надменным, напряженная улыбка не сходила с ее лица. Но вот она улыбнулась широко, по-настоящему, вновь показывая свою щербинку.
– Объясните сейчас, мистер Тоцци. Я умираю от любопытства.
У Тоцци горели щеки. Эта щербинка такая соблазнительная.
– Ну что, миссис Тоцци? Квартира такая, как муж вам рассказывал? – Отблеск верхнего света падал на несоразмерные очки миссис Карлсон, отчего она казалась еще более несуразной, чем обычно.
– О да, миссис Карлсон. Такая, такая – и даже еще лучше. – Роксана отступила на шаг, соблюдая дистанцию, которую квохчущая дама, агент по недвижимости, упорно стремилась нарушить.
А Тоцци стоял на голом полу и наблюдал, как Роксана играет роль миссис Тоцци. Делала она это замечательно сверх всяких ожиданий. Смотрится ли он сам столь же убедительно в роли мужа?..
– Майкл, дорогой, пойдем, я кое-что покажу тебе в спальне. – Она протянула Тоцци руку. – Я придумала одну вещь насчет кровати.
Тоцци поднял бровь и шагнул навстречу. Какой такой кровати? Кровати-то, черт подери, нет еще.
Роксана улыбнулась миссис Карлсон.
– Вы извините, миссис Карлсон, если мы на минуточку отлучимся?
– О, конечно, конечно.
Роксана взяла Тоцци под руку и повела его в пустую спальню.
– Вы негодный актер, Тоцци, – прошептала она, закрыв за собой дверь. – Я бы никогда не взялась за эту роль, если б знала, что вы будете таким истуканом. Расслабьтесь немного.
Тоцци пожал плечами.
– Вот те на, а я думал, что все делаю как надо.
– Почему бы вам, по крайней мере, не прикинуться, будто вы меня знаете? – Скосив глаза, Тоцци мог видеть, как миссис Карлсон разгуливает по прихожей. Вдруг рука Роксаны коснулась его щеки. – Смотрите-ка, Тоцци, вы покраснели. С женой себя так не ведут.
Тоцци закашлялся.
– А что я могу сделать? Ведь мы и правда только сегодня познакомились.
– Послушай, – сказала она, – мы оба знаем, что ты ко мне неравнодушен, так что нечего тут и смущаться. Ты просто смешон и запросто можешь упустить квартиру. Любой дурак догадается, что тут дело нечисто. И мистер Халбасиан не купится на твою игру.
Тоцци отвел ее руку от своей щеки.
– Почему нет? Ведь миссис Карлсон поверила, что мы женаты.
– Если бы мы ей сказали, что ты принц Чарльз, а я принцесса Диана, она бы и в это поверила. Тут речь идет о ее комиссионных.
