Было уже около двух, когда капитан Стингер вернулся в офис, где я терпеливо ожидал его.
— Думаю, мне не нужно вас больше задерживать, Холман, — сказал он. — Вы подписали ваши показания и все, что надо?
— И все, что надо, — согласился я.
— Похоже, что у меня впереди еще остаток ночи. — Он энергично потер руки. — Они взяли Бонетто и Ленгэна примерно час назад. Оба орали, что все вранье, что их ложно обвинили. Кажется, Дни уверены, что это сделали вы.
— Я работал на клиента, который так же глубоко погряз в этом дерьме, как и сам Бонетто.
— Все равно победа за вами, хоть вы и ничего не заработали.
— Спасибо за напоминание, — кисло ответил я.
— Нет никого, включая Виктора Бонетто, кто имел бы надежду выкрутиться после такой записки о двойном самоубийстве.
— Согласен. Теперь я могу ехать домой, чтобы навести порядок после той перестрелки, которая, как вы говорите, была там.
— Иногда лучше вообще не вылезать из постели. — Капитан не скрывал улыбки.
— А что случилось с девушкой? Вы сказали, что она в порядке?
— Да, только напугана. Мы отпустили ее пару часов назад.
Я приехал к себе, оставил машину на дорожке и вошел в дом. Если не считать испорченной выстрелом панели, холл выглядел вполне прилично. Как ни странно, на полу не было пятен крови. В гостиной на диване сидела Анджела в своем белом льняном платье, закинув ногу за ногу и положив руку на колени.
— Я вернулась, чтобы немного убраться.
— Очень любезно с вашей стороны.
— Они сказали, что еще вызовут меня. Что обе они, Саманта и Трэйси, мертвы. Самоубийство. Бонетто и Бенни арестованы.
— А за Сэмом и Перини они придут позже.
— Вы сказали, что если я попросила бы вас, то вы позаботились бы обо мне, Рик. Но теперь, когда они арестовали Бонетто и Бенни, все кончено, верно?
— Абсолютно верно, — согласился я.
— Но есть еще одна вещь, правда, не думаю, что вы в этом виноваты.
— Что еще?
— Помните, вы сказали, чтобы я показала им своего скорпиона? — На ее лице отразилось возмущение. — Так вот я без конца показывала его. Один полицейский заходил в комнату каждые две минуты, и всякий раз мне приходилось спускать трусики.
— Полиция есть полиция, — глубокомысленно заключил я.
— Я устала. Это был такой длинный день, пока вас не было, Рик.
— Ты права, — согласился я.
— Но я не настолько устала, чтобы не заняться с вами любовью — прижаться к вам как можно крепче и не бояться того, что может случиться завтра.
— Я понимаю.
Она вдруг с тревогой взглянула на меня:
— А вы хотите заняться со мной любовью, Рик?
— Я не знаю наверняка, хочу проверить это на вашем скорпионе.
— С удовольствием. — Она встала с дивана, повернулась ко мне спиной и подняла юбку. — Я так и не успела надеть трусики, потому что все время в комнату входили проклятые копы. Пришлось запихнуть их в сумочку.
Я был так поглощен разглядыванием выпуклых половинок ее великолепной попки, что ничего не ответил.
— Так что мой скорпион сказал вам, Рик? — спросила она нетерпеливо.
— Я знаю, что он мне что-то хочет сказать, потому что все время подмигивает мне. Но только в постели я смогу разобрать, что именно.
Кегин, Джеймс (1899 — 1986) — известный американский киноактер, лауреат премии “Оскар”.
Полианна — героиня одноименной детской книги Э. Портер, символ ничем не оправданного оптимизма.
Печенье-гадание — печенье, в каждом из которых запечена бумажка с предсказанием судьбы.
