– И ты попался, Мускат, – констатировал я.
Он повернулся в мою сторону, и меня мороз пробрал от той холодной ненависти, что горела в его глазах.
– И кто тот гений, что до этого додумался? – спросил он. – Кому пришло в голову натянуть на нее парик и белое бикини, чтобы выдать за Элен?
В этот последний момент меня осенила спасительная идея.
– Конечно, он. – Я показал на Барона. – Он решил, что такого пьяницу, как вы, можно легко разоблачить, устроив маленькое представление. К тому же у него были к вам и личные счеты – ведь вы убили парня, которого он нанял, этого Майка Свайна.
– Так кто же это? – повторил Мускат.
– Мистер Барон, – ответил я невинно. – Он все и придумал!
– Вы что, с ума сошли? – Барон отпрянул. – Не слушайте его, трубач, он лжет. Вы, все, скажите, что он лжет. Вы… – Два выстрела прозвучали один за другим. – Вы… лжете… Мускат… – беспомощно выдохнул Барон, глядя на красное пятно, расплывавшееся у него на груди. – Вы… убили меня.
Мгновение он смотрел на трубача даже как-то удивленно и потом рухнул на пол.
– Это еще не все, – равнодушно произнес Мускат и повернулся к Эйприл: – Тебе не надо было этого делать, крошка. Не надо было возвращать к жизни мою Элен. Это нехорошо. И теперь ты составишь ей компанию. Вы будете петь мой блюз вместе…
В моем распоряжении оставалась какая-то пара секунд.
– Барон! – крикнул я. – Он шевельнулся, он жив…
Мускат резко повернулся, чтобы бросить взгляд на тело, и в то же мгновение я сорвал со стены сверкающий толедский меч. Пальцы сжали рукоять, и Эйприл закричала в голос, когда голова трубача упала к моим ногам.
– Вы были великолепны, – восхищенно повторяла Глория, пока мы втроем сидели и пили в ее домике. – Просто потрясающе.
– Хорошо бы и лейтенант Хардинг думал так же, – мрачно отозвался я. – Послушать его, так мне запросто светило обвинение в убийстве или даже двух. Хотя откуда я знал, что толедская сталь такая острая?
– Ладно, Дэнни, – примирительно проговорила Эйприл. – Согласитесь, лейтенант был достаточно любезен, он врезал вам всего один раз и после этого взял себя в руки.
– А мой профиль? – Я потрогал распухший нос.
– Так или иначе, – Глория тепло улыбнулась мне, – я вернусь на студию вовремя.
– И то хлеб, – согласился я.
– А что, собственно, с мистером Бейли и страховой суммой? – спросила Глория.
– Ну, это уже известно, – сказал я. – Вулрих передал ему право на получение страховки вместе с другими документами, и Бейли получил бы деньги по страховому полису, если бы не одно «но». Лейтенант уже говорил со страховой компанией, и ему объяснили, что хотя Вулрих и внес первые три взноса, но один из чеков был недействительным. Поэтому ни Вулрих, ни Бейли не получат ни цента.
На лице у Глории отразилось сильное разочарование, видимо, Бейли многое ей пообещал, когда получит страховку.
– Я рада, что буду сниматься в новом фильме, – наконец сказала она. – Есть тут и еще кое-что, о чем я чуть не забыла.
Она обогнула стол и подошла ко мне, нагнувшись так, что я мог увидеть все, что скрывается под вырезом.
– Дэнни! – Голос был сладким, словно патока. – Вы изобличили убийцу, значит, и я должна сдержать свое обещание, не так ли?
– Верно, – радостно сказал я. – Глория Ван Равен никогда не берет своего слова назад.
– Дэнни! – промурлыкала она, откинувшись на спинку дивана. – Вы такой… – Внезапно она осеклась, вспомнив об Эйприл, сидевшей в кресле.
– Ах, ты еще здесь, дорогая, – сказала Глория. – Ты, наверное, устала после всех этих волнений. Ложись спать. Завтра нам предстоит далекое путешествие!
– Прекрасная мысль! – согласилась Эйприл и набросила на себя накидку. – Спокойной ночи, Глория.
– Спокойной ночи, дорогая, – пропела Глория. – Желаю тебе хорошо выспаться. – Потом она снова повернулась ко мне: – Что же вы будете делать с бедной беспомощной девушкой? – прошептала она.
Я как раз собирался продемонстрировать ей это, когда почувствовал, что Эйприл, проходя мимо, что-то сунула мне в руку. Другая моя рука уже лежала на плече Глории, так что я не мог посмотреть, что это.
– Сохраните это для меня до завтрашнего утра, – сказала Эйприл. – Доброй ночи, мистер Бойд!
– Хорошо, Эйприл, – пробормотал я, но любопытство взяло верх. Я отпустил плечо Глории, раскрыл руку и увидел тряпочку из тонкого розового шелка.
– Черт бы ее… – начал я, но потом понял, что это такое. Я быстро поднял глаза и успел увидеть, как Эйприл исчезла за дверью.
Глория в изумлении посмотрела на меня, когда я резко повернулся и бросился к выходу.
– Дэнни! – воскликнула она. – Куда же вы?
– Есть нечто, что не так часто можно увидеть! – крикнул я через плечо. – Ямочка на самом интересном месте.
– Немедленно вернитесь, Дэнни! – воскликнула Глория. – Иначе…
Остаток фразы я не услышал, поскольку уже мчался к домику Эйприл.
Она лежала на кровати, подложив руки под голову, и я остановился, пораженный ее безупречной красотой.
– Ну? – сказала она. – Разве вы не мистер Бойд?
– Да, я Бойд, – ответил я. – Человек с дивным профилем… Бродяга, который вбил себе в голову, что все женщины от восемнадцати до…
– Мне двадцать четыре, – нежно перебила она меня. – И я не нахожу ничего неправильного в вашей теории, мистер Бойд!
