Шейн шагнул к ней и схватил ее за плечо.
— Прекрати немедленно! Ты совсем потеряла голову.
— Да! — воскликнула она. — Впервые за много лет я потеряла голову. Знаете что, Майкл Шейн? Я вас ненавижу и презираю. Мне все равно, что вы на это скажете, но я не позволю вам проделывать над собой такие вещи.
— Кое-что ты забыла, Люси, — холодно произнес Шейн. — Ты — моя секретарша… а не жена, так что, прекрати…
— Слава Богу, что я всего лишь секретарша, — простонала она сквозь слезы. — Потому что я могу хотя бы уволиться, и я увольняюсь. Прямо сейчас. Я не вышла бы за вас замуж, Майкл Шейн, даже если бы вы были последним мужчиной на свете… и не останусь вашей секретаршей даже за миллион в неделю! — Стряхнув его руку, она бросилась к двери и захлопнула ее за собой с таким грохотом, что, казалось, затряслась вся комната.
Некоторое время Шейн стоял, глядя на закрытую дверь, потом пожал плечами и спокойно сказал:
— Что ж, нам повезло, что я неплохо печатаю одним пальцем. Дайте мне десять минут, и наше соглашение будет готово.
Он повернулся и направился в спальню, где в углу стояла портативная пишущая машинка.
На следующий день Майкл Шейн проснулся на рассвете. Заметив в окне робкие лучи солнца, он посмотрел на часы, чтобы убедиться, действительно ли так рано, как кажется, затем сердито откинув одеяло, вскочил с кровати, босиком прошлепал на кухню и поставил кофейник на плиту. А потом вернулся в гостиную, чтобы позвонить в аэропорт и убедиться, что самолет компании «Мид-Американ» из Чикаго прибывает по расписанию. Быстро одевшись и выпив две чашки кофе, щедро разбавленного коньяком, он мысленно прокрутил свои планы на утро, снова и снова напоминая себе, что на карту поставлено четверть миллиона долларов. Если его невероятная догадка подтвердится, он должен довести это дело до конца, независимо от того, есть теперь у него секретарша или нет.
Шейн приехал в аэропорт в 8.20, узнал, где следует встречать прибывающих рейсом из Чикаго, и, протолкавшись сквозь толпу встречающих, оказался там как раз в тот момент, когда самолет, уже приземлившийся на дальней полосе, выруливал к зданию аэропорта.
Перед загородкой прохаживался служащий в форме. Большая надпись над его головой гласила: «Выходить на летное поле строго воспрещается».
Нащупав в кармане пиджака пятидолларовую банкноту и зажав ее в кулаке так, чтобы между пальцев был виден лишь ее уголок, Шейн тихо сказал служащему:
— Мне позарез надо перекинуться парой слов со стюардессой с чикагского рейса, пока она не ушла. Что, если я потихоньку пройду, когда начнут выходить пассажиры?
Тот понимающе усмехнулся, но отрицательно покачал головой. Однако, увидев цифру «5» на зеленой бумажке, торчавшей из кулака Шейна, застыл, потом пожал плечами и пробормотал:
— Я думаю, можно, только подождите, пока пойдет толпа.
Деньги незаметно перешли из рук в руки. Детектив спокойно ждал у барьера, глядя на летное поле. Наконец, самолет остановился прямо напротив сектора, где стоял Шейн, дверь пассажирского салона открылась, и на пороге показалась стройная фигурка стюардессы, которая радушно улыбалась, прощаясь с каждым выходившим пассажиром.
Когда проход открыли, Шейн посторонился, пропуская наиболее шустрых, а затем незаметно скользнул за барьер и, прокладывая себе дорогу сквозь плотную толпу, зашагал к самолету. Он оказался у трапа как раз в тот момент, когда спускались последние пассажиры, и помахал шляпой, привлекая внимание стюардессы.
— Вам не передавали посылку для Майкла Шейна?
Она с любопытством окинула взглядом его рыжую шевелюру, кивнула и, приложив палец к губам, исчезла за дверью. Через секунду стюардесса появилась вновь, держа в руках тонкий продолговатый пакет, завернутый в коричневую бумагу, и торопливо сбежала вниз по ступенькам.
— Вообще-то, это запрещено, — чуть запыхавшись, проговорила она, — но тот человек в Чикаго объяснил, что вы — знаменитый сыщик и как все это важно, и я подумала, ладно…
— Вы подумали правильно, — тепло улыбнулся Шейн и понял, что не стоит унижать девушку, предлагая ей деньги. — От содержимого этого пакета зависит дело об убийстве. Подробности читайте в дневном выпуске «Ньюс».
— О, конечно! — Девушка протянула ему посылку от Бена Эймса и побежала вверх по трапу, чтобы закончить работу, которую обычно делают стюардессы после окончания рейса.
Часы показывали начало десятого, когда Шейн с нераспечатанным пакетом под мышкой вышел из лифта и направился к своей конторе. Еще из коридора он заметил, что дверь слегка приоткрыта, и, проворно подскочив к ней, рывком распахнул ее настежь.
В маленькой приемной за низкой перегородкой сидела Люси Гамильтон. Склонившись над выдвинутыми ящиками стола, она вытаскивала свои вещи и складывала их в стоявшую рядом на стуле большую плетеную хозяйственную сумку.
Она медленно выпрямилась, глядя на приближающегося Шейна.
— Вы сегодня рано, мистер Шейн. А я-то надеялась, что успею разобрать свой стол и уйти до вашего прихода.
Остановившись у перегородки, Шейн со злостью сказал:
— Люси, прекрати немедленно! Черт возьми, ты прекрасно знаешь, что не увольняешься.
— Совершенно верно, не увольняюсь, потому что уже уволилась. — Она натянуто улыбнулась. — Вчера вечером, припоминаете? Или вы были настолько поглощены этой поганой миссис Мередит и ее взяткой в четверть миллиона, что ничего не расслышали?
— Давай забудем об этом. Послушай, ты была не в духе и сама не понимала, что говоришь. Наверное, ты имела право сердиться, но ты же знаешь, что без тебя здесь все развалится, я просто не смогу вести дела в конторе.
— После того, как вы обделаете это денежное дельце, вам вообще никакой конторы не понадобится. Вы же собирались закрыть свой бизнес, жить на проценты и покупать своим подружкам голубые лимузины и норковые шубки.
Она повернулась к нему спиной и начала рыться в нижнем ящике.
Шейн едва сдержался, чтобы не выругаться. Перегнувшись через перегородку, он положил свою тяжелую руку ей на плечо и прорычал сквозь зубы:
— Пока что я не ушел в отставку. Сегодня утром мы — еще на службе в конторе, где надо работать и раскрыть пару убийств. А после этого можешь убираться ко всем чертям. Но сейчас тебе предстоит вкалывать. Утреннюю почту уже принесли?
Люси не обернулась, но Шейн почувствовал, как ее хрупкое тело задрожало.
— Десять минут назад, — сдавленным голосом сказала она. — Я оставила ее на столе… не распечатывая.
— Зайди, пока я буду вскрывать почту, — не терпящим возражений тоном приказал Шейн. — Если есть новости от миссис Уоллес, действовать придется в темпе.
Он повернулся и, не оглядываясь, прошел в свой кабинет.
Аккуратная пачка писем лежала на столе напротив кресла. Положив рядом пакет от Бена Эймса, Шейн начал перебирать письма, пока не наткнулся на конверт с обратным адресом миссис Леон Уоллес в верхнем левом углу.
Облегченно вздохнув, Шейн отложил конверт в сторону и взял посылку Эймса. В этот момент в кабинет вошла Люси с пылающими щеками и высоко поднятой головой.
— Если вы, Майкл Шейн, хотя бы на секунду вообразили себе…
— Хватит! — резко перебил ее Шейн, разрывая заклеенную скотчем коричневую бумагу. — Здесь у меня фотография мистера Мередита, сделанная вчера вечером в Чикаго. А в этом письме от миссис Уоллес должна быть фотография ее мужа и пустые конверты, в которых ей присылали деньги в течение всего прошлого года. Давай-ка, откроем их и посмотрим.
Люси поджала губы и, забыв о своей обиде, с возрастающим интересом обошла вокруг стола, чтобы взять письмо.
Шейн сорвал обертку с пакета, вытащил глянцевую фотографию, лежавшую между двумя листами картона, и, положив ее на стол, начал внимательно изучать. На ней в полный рост был изображен стоявший на пороге дома стройный невысокий молодой человек. На его лице застыло изумленное выражение, ясно говорившее о том, что вспышка фотоаппарата застала его врасплох.
Тем временем Люси извлекла из конверта свадебную фотографию в дешевой картонной рамке размером четыре на шесть дюймов и молча положила ее рядом с первым снимком. Сияющей невестой несомненно была миссис Уоллес, только выглядевшая на пару лет моложе, еще до рождения близнецов. Рядом, возвышаясь над ней дюймов на шесть, прямо в камеру улыбался широкоплечий молодой человек с крепким квадратным подбородком.
Шейн перевел взгляд с одной фотографии на другую и медленно покачал головой.
— Посмотри, у них есть хоть какое-нибудь сходство? Черт возьми, не может же человек так сильно измениться всего за каких-то два-три года!
— Разумеется, между ними нет никакого сходства. Ты сказал, что это фото мистера Мередита. Это за него вышла жена Хоули после развода? Думаешь, что на самом деле она вышла за Леона Уоллеса… но под чужой фамилией?
