ЗВОНИТЕ, И ВАС ОБСЛУЖАТ.
Он резко прижал кнопку ладонью. Низкое металлическое гудение эхом отдалось в пустом холле. Никто не откликнулся, и Шейни продолжал изо всех сил нажимать кнопку. Наконец открылась дверь позади стойки, и перед Майклом появился заспанный толстяк в рубашке с короткими рукавами. От толстяка разило джином. Он покачиваясь подошел к стойке и проворчал, обиженно надув губы:
– Я сразу вас услышал, мистер. Незачем будить всех наших гостей.
Сдерживая желание ответить резкостью, Шейни спросил:
– У вас живет мисс Паульсен?
– Мисс Паульсен? – толстяк покачал головой и рыгнул. – Нет, сэр. Наверняка нет.
– А мистер Паульсен? Берт?
– Ну да, теперь уже да. Мистер Паульсен действительно у нас.
– Когда он поселился?
– Как раз сегодня вечером и приехал. Не больше часа назад.
– В каком номере?
– Ладно, сэр, вам я скажу. Я полагаю, вы желаете поговорить с мистером…
– Номер! – в голосе детектива появились металлические нотки.
– Два-десять. Я ведь пытаюсь вам втолковать…
Но Шейни уже шел мимо закрытого лифта к лестнице. Он бегом преодолел два пролета и нашел номер два-десять. Майкл громко постучал и дернул ручку. Дверь была заперта. На стук никто не ответил.
Проклиная задержку, Шейни вытащил из кармана связку ключей, одновременно разглядывая замок. Первый же ключ подошел. Замок щелкнул, и Майкл распахнул дверь в освещенную спальню. Он увидел мужчину, съежившегося на полу рядом с кроватью. Возле него лежал автоматический армейский кольт. Но в плотно закрытой комнате порохом не пахло.
Шейни прикрыл дверь и подошел к человеку со шрамом. Щеки лежащего покраснели, из полуоткрытого рта с трудом вырывалось хриплое дыхание. Под его правой рукой стояла бутылка виски, в которой оставалось не больше четверти.
Майкл наклонился, грубо встряхнул лежащего и сказал прямо в его ухо:
– Паульсен! Вставай, Паульсен!
Никакого ответа. Глаза детектива сузились. Он отступил на шаг и с силой ударил пьяного ногой. Тот даже не пошевелился. Вздохнув, Шейни отправился в ванную. Включив свет, он увидел покрытую пятнами ржавчины ванну с укрепленным на стене душем.
Майкл вернулся в спальню. Протянув Паульсена по полу, он швырнул его в ванну. Пьяный по-прежнему лежал неподвижно. Дыхание его было хриплым и медленным.
Шейни задернул изодранную в лохмотья занавеску, чтобы защититься от брызг, и, просунув за нее длинную руку, открыл холодную воду.
Вода полилась Паульсену на ноги, но Шейни направил ее прямо, в лицо спящего. Паульсен застонал и слабо приподнял руку, чтобы защититься от холодной воды. Шейни открыл кран на полную мощность и начал медленно двигать душ, обдавая ледяной струей все тело Паульсена.
Бедняга стонал, извивался и дергался. Вдруг он сел и, широко открыв глаза, забормотал:
– Я тону. Говорю тебе, закрой кран.
Майкл направил воду прямо в лицо Паульсену. Тот некоторое время моргал и, вздрагивая, пытался защититься руками, потом перевалился на колени и стал спиной к обжигающим струям.
Шейни закрыл кран и, схватив насквозь промокшего Паульсена за шиворот, рывком поставил его на ноги и с силой ударил по одной, потом по другой щеке.
Паульсен закричал от удивления и боли, потом с проклятием отшатнулся. Шейни отпустил его и отступил к стене. Беззвучно открывая и закрывая рот, пьяный соскользнул на дно ванны. Глаза его безумно сверкали.
Шейни наклонился, еще раз ударил его по щеке и холодно спросил:
– Паульсен, ты меня слышишь? Понимаешь, что я говорю?
– Мне х-холодно… Я за-замерз…
– К дьяволу! Посмотрим, можешь ли ты стоять на ногах, – Майкл крепко взял его за руку и приподнял. Берт Паульсен с трудом встал на ноги. Шейни вытащил его из ванны и сильно толкнул к двери. Паульсен шагнул в спальню и, покачнувшись, упал ничком.
Шейни перевернул его на спину и рывком посадил. Безумие исчезло из глаз Паульсена, уступив место ярости.
Майкл взял бутылку виски и откупорил ее. Он сунул горлышко в открытый рот Паульсена и приказал:
– Глотай!
Паульсен сделал два глотка. Он закашлялся, икнул и с трудом поднял глаза вверх.
– Вы Шейни? – голос его звучал хрипло, но осмысленно. – Где Нелли?
– Это мы узнаем после того, как ты ответишь на мои вопросы.
Шейни поднял валявшийся на полу кольт.
– Если вздумаешь юлить, я проломлю тебе голову этой штукой, – он небрежно взмахнул тяжелым пистолетом. – Теперь слушай. Когда ты приехал в Джексонвилл из Детройта, ты увидел, что сестры нет. Так?
Паульсен молча кивнул.
– После этого ты разнюхал, что она занялась шантажом и работает с каким-то парнем, которого выдает за своего брата. Так?
Паульсен снова кивнул. Он посмотрел вниз, и пальцы его потянулись к бутылке виски, которую Шейни поставил на пол. С трудом подняв бутылку до уровня рта, он осушил ее в несколько секунд. Потом отшвырнул бутылку в сторону и, закрыв лицо руками, сказал упавшим голосом:
– Это моя вина. Я виноват во всем. Если бы я не уехал и не оставил ее одну…
– Заткнись и слушай! – безжалостно перебил Шейни. – Пока тебя не было, она жила с каким-то человеком и выдавала его за своего брата. Кто этот человек?
– Не знаю, – голова Берта раскачивалась из стороны в сторону. – Я не знаю. Я нанял детектива, чтобы ее найти. А потом приехал сюда…
– И по дороге попал в аварию и разбил очки, – добавил Шейни. – Ты знал, в каком номере живет сестра, и, приехав в «Хибискус», сразу пошел к ней. Ты увидел, как из ее двери выбежала эта блондинка и решил, что это Нелли, которая боится встречи с тобой после всего, что натворила. Конечно, ты не мог ее узнать при тусклом освещении и без очков.
– Это и была Нелли, – упрямо настаивал Паульсен. – Я же говорил…
– Я помню, что ты говорил, – сердито перебил Шейни. – Если бы ты был откровенным с самого начала и сразу сказал, что человек, с которым она жила в Джексонвилле – не ее брат, все сейчас было бы по-другому. Включая одну убитую девушку, которая вполне могла бы остаться в живых.
– Нелли? – от тяжелых слов Шейни Паульсен съежился. – Неужели она мертва? Моя сестричка…
– Честно говоря, я не знаю, кто убит. Но мы это сейчас выясним. Вставай и поехали в управление.
– Я не могу встать, – простонал Паульсен, опираясь на локти. – Мне так плохо…
– Тогда отправляйся в ванну и лечись, черт возьми, – Майкл отступил назад и взмахнул здоровенной ногой. Носок его туфли врезался Паульсену в ребра. Застонав от боли, Берт свалился на пол, корчась от неудержимого приступа рвоты.
Шейни стоял у стены, внимательно глядя на него. Когда рвота прекратилась, он наклонился, нетерпеливо рванул вверх обмякшее тело и потащил к двери, наполовину поддерживая его на весу, наполовину волоча. В спальне остались лишь маленькие лужицы воды да куча зловонной блевотины.
Вечер, 11 часов 53 минуты
Шеф полиции Билл Джентри увлеченно беседовал с высоким блондином. Вдруг дверь распахнулась, и Шейни бесцеремонно втолкнул в кабинет неуклюжего, перепачканного с ног до головы Берта Паульсена.
Джентри недовольно покосился на них. Потом увидел шрам на щеке Паульсена и глаза его загорелись:
– Значит, ты его нашел, Майк? Чем же, черт возьми, занимаются мои люди?
– Я их обскакал, – устало ответил Шейни. – До меня наконец дошло – этот парень сболтнул, что они с сестрой, приезжая в Майами, всегда останавливаются в «Тропикал Армз».
Он свирепо ткнул пальцем в сторону Паульсена, который уже сидел в кресле с отсутствующим видом.
– Познакомься, Билл. Берт Паульсен, собственной персоной.
– Ты ошибся, Майк.
Джентри покачал головой и повернулся к сидящему возле него человеку.
– Познакомьтесь – лейтенант Нейлс, Майкл Шейни. Лейтенант привез фотографию девушки и ее брата.
Кивком головы он указал на лежащую на столе фотографию восемь на десять.
– Смотри, Паульсен гораздо больше похож на жмурика, которого мы выловили из залива, чем на этого парня.
Перегнувшись через его плечо, Шейни увидел фотографию улыбающейся девушки и молодого человека, которые стояли в купальных костюмах, обнимая друг друга. Парень, которого он вытащил из «Тропикал Армз», совершенно не был похож на этого молодого человека. Относительно девушки Майкл не был так уверен. Она щурилась от слепящего солнца, и лицо ее получилось немного расплывчатым.
– Я знаю, лейтенант, почему на вашей фотографии оказался этот парень, – спокойно сказал Шейни, – но вы напрасно думаете, что его фамилия Паульсен.
Он нетерпеливо повернулся к Джентри.
– Берт вам все расскажет. А сейчас мне нужно выяснить только одну мелочь. Скажи Билл, эта девушка в парке… какая у нее была сумочка?
– Сумочка?
– Ну да… Ты же знаешь, о чем я говорю.
