– Немотивированное преступление? Ты уверен?
– Во всяком случае, так оно выглядит. Молли – не первая из проституток, убитая таким образом. – Роулинс горько усмехнулся. – И не последняя. – Он резко выпрямился. – Ты что-то знаешь?
– Что-нибудь украдено? – проигнорировал вопрос Корридон. – Сумочка на месте?
– Да. Насколько я могу судить, ничего не пропало. Выкладывай, что тебе известно.
– Вчера вечером Милли показала мне нефритовое кольцо. Нашла у себя в комнате, – видно, обронил кто-то из ее клиентов. Она интересовалась, представляет ли кольцо какую-нибудь ценность.
– Нефритовое кольцо? – Роулинс выглядел изумленным. – Что за кольцо?
– Копия кольца, которыми пользовались лучники. Во всяком случае, я думаю, что копия. Если оно подлинное, то стоит больших денег. Такие вещи изготавливались лет за двести до нашей эры.
– Вот как? – Инспектор в волнении встал. – Значит, она показала кольцо тебе?
– Да. А в чем дело? Ты смотришь на меня так, будто подозреваешь в чем-то.
– Я? – Роулинс пожал плечами. – Поехали на квартиру Милли, ненадолго. Поможешь найти это кольцо. Машина на улице.
– Жизнь полна дьявольских неожиданностей, а? – внезапно произнес инспектор, когда они спускались по лестнице.
– Согласен, – кивнул Корридон. – К чему ты это сказал?
– Так, взбрело в голову…
Они сели в машину, и Роулинс опять завел разговор:
– Милли хотела продать кольцо?
– Если бы сумела найти покупателя, я думаю, она бы его продала. Я советовал ей сдать вещь в полицию. Пытался втолковать, что, если с кольцом что-нибудь неладно, ее разыщут в два счета.
В этот час на Пикадилли было немного машин, и до квартиры Милли они добрались уже через несколько минут.
– Тело увезли, – пояснил Роулинс. – Но в комнате ничего не тронуто. Зрелище не из приятных.
– Перетерплю, не волнуйся, – буркнул Корридон.
– Не сомневаюсь.
Полицейский, дежурящий у входа в квартиру, отдал им честь.
– Йетс еще здесь? – спросил Роулинс.
– Да, сэр.
– Пошли. – Роулинс кивнул Корридону: – Ты захаживал сюда прежде?
– Нет, – покачал головой Корридон.
Роулинс толкнул дверь, и они ступили в светлую спальню. Сержант Джон Йетс и два детектива в штатском занимались отпечатками пальцев на двери в ванную.
В дальнем конце комнаты Корридон увидел кровать. Постельное белье, стена у изголовья и ковер были забрызганы кровью.
– Кровь Милли, – мрачно произнес инспектор. – Убийца перерезал ей горло, она не успела закричать…
– Оставь подробности при себе, – оборвал его Корридон.
Роулинс подошел к комоду. Из верхнего ящика он достал сумочку Милли, открыл ее и вывалил содержимое на стол. Пудреница, портсигар, кошелек с шестью пятифунтовыми банкнотами, грязный носовой платок, несколько визитных карточек… Роулинс сунул в сумку нос.
– Ничего больше нет. Йетс!
Сержант, невысокий седой крепыш с внимательным взглядом голубых глаз, подошел к ним, безучастно посмотрел на Корридона, затем на Роулинса.
– Ты не видел здесь кольцо из светлого камня? – спросил инспектор.
– Нет. Мы все перерыли, ничего такого не заметили.
– Поищите еще. Это очень важно.
Йетс приступил к поискам, а инспектор открыл дверь ванной и поманил к себе Корридона. Они едва в ней уместились. Роулинс закрыл дверь, опустил крышку унитаза и сел на нее.
– Садись на край ванны, – великодушно подсказал он Корридону.
– А почему нельзя поговорить в комнате? – усмехнулся Корридон. – К чему такая таинственность?
– Когда ты в последний раз видел полковника Ричи?
Корридон застыл в изумлении.
– С чего вдруг ты вспомнил о нем?
– Перестань валять дурака, – поморщился Роулинс. – Знаешь ведь, мне не до шуток. Отвечай на вопрос. Скоро все поймешь.
Корридон достал пачку сигарет и протянул Роулинсу. Они закурили.
– Мы не встречались с сорок пятого года.
– Он хороший парень.
Корридон промолчал. Да и что тут скажешь? В его военном прошлом полковник Ричи занимал важное место. Ричи мог быть очаровательным, когда хотел. Он мог быть жестоким. Многих друзей Корридона он посылал на смерть. Жалел их, но все же посылал не колеблясь. Когда речь шла о безопасности государства.
– Хочешь повидаться снова? – спросил Роулинс.
– Нет уж, спасибо. Он опять будет звать к себе. А такой работой я сыт по горло.
Роулинс помрачнел.
– Жаль. Ему нужны надежные люди. Подумай: интересная жизнь, заманчивые путешествия, незабываемые впечатления и неплохие деньги…
– Деньги – дерьмо, – сухо оборвал его Корридон. – А волнения мне ни к чему. Все это хорошо во время войны. Сейчас мирное время. К твоему сведению, я очень люблю жизнь. Так при чем здесь Ричи?
– Я с ним вчера разговаривал. – Роулинс широко улыбнулся. – Он сказал, что припас для тебя работенку. Тебе ведь не надо долго готовиться, не так ли?
Корридон беспомощно пожал плечами:
– Почему ты суешь нос в мои дела? Я ни в чем не нуждаюсь. И вообще, в конце недели я еду в Париж.
– Ты? По девочкам соскучился? Ну-ну, не смею отговаривать.
– Это кольцо имеет отношение к Ричи? – догадался Корридон.
Роулинс кивнул:
– Ничего не собираюсь от тебя скрывать. Да, оно имеет отношение к Ричи. Но он сам тебе расскажет. Это я и имел в виду, когда сказал, что жизнь полна неожиданностей. Сейчас съездим к нему.
– Я не поеду. – Корридон встал. – Буду рад, если вообще больше его не увижу. Для грязных делишек найдутся другие. Я свое отработал.
Роулинс с сожалением посмотрел на него и тоже поднялся. На этот раз он выглядел усталым.
– Не дергайся, старик. Он захочет услышать о кольце. В конце концов, совершено убийство. Ты должен помогать следствию.
– Какое отношение это имеет к Ричи?
– Большое. – Роулинс подавил зевок. – Поехали, не тормози. Что ты теряешь? При твоем содействии мы возьмем убийцу. Милли была твоим другом. Разве не ты крестный отец ее дочери?
– Не говори ерунды, – усмехнулся Корридон. – Не то доведешь меня до слез. Хорошо, едем.
Роулинс засиял:
– Я знал, что ты согласишься. Поэтому сказал Ричи, что ордера на арест не надо.
– Значит, он по-прежнему прибегает к своим старым трюкам, – мрачно заметил Корридон. – А если бы я отказался, он бы что – упрятал меня в тюрьму? У него опять пропали бы часы?
Роулинс хитро подмигнул:
– На этот раз – портсигар. Повернись-ка лучше ко мне спиной, я пощупаю твой карман.
Корридон равнодушно повернулся к нему спиной.
– Значит, откажись я, месяц отсидки был бы мне обеспечен?
Роулинс весело рассмеялся:
– С тобой трудно иметь дело, Корридон. Ты заранее знаешь все ходы. Между нами говоря, на этот раз месяцем бы не обошлось. Минимум два. Ричи действительно очень хочет тебя видеть.
Безобразно толстая мисс Флеминг стрекотала на пишущей машинке и, когда Роулинс с Корридоном вошли в приемную, даже не подумала остановиться.
Корридон с отвращением глянул на нее. Просто не верилось, что женщина может быть такой непривлекательной и неряшливой. Он вспомнил, что именно так подумал шесть лет назад, когда пришел проститься с Ричи и впервые увидел мисс Флеминг. За это время она ничуть не изменилась. Тот же красный лоснящийся нос, те же растрепанные волосы и безвкусный наряд.
Конечно, она очень добросовестна, владеет десятью языками и за службу во время войны награждена орденом. О несомненности ее талантов говорило уже то, что она была личной помощницей Ричи. Но, несмотря на все ее достоинства и заслуги, Корридон не понимал, как Ричи ее терпит.
Мисс Флеминг оторвалась от работы, равнодушно оглядела вошедших и махнула рукой в сторону двери, рядом с которой стоял ее стол.
– Пройдите, пожалуйста. Полковник ждет вас.
Роулинс широко улыбнулся.
– Благодарю, – радушно начал он. – Какой сегодня чудесный день, прямо…
Вежливое приветствие заглушил стрекот пишущей машинки. Мисс Флеминг продолжила работу.
– Оставь свои манеры для Армии спасения, – посоветовал Корридон. – Фанни этим не проймешь.
Роулинс неодобрительно покосился на него, открыл дверь и прошел в кабинет.
Полковник Ричи стоял перед небольшим камином, заложив руки за спину. Высокий, более шести футов ростом, широкоплечий, с узкой талией, он поражал отличной выправкой. Седые волосы коротко подстрижены, черная повязка скрывала левый глаз, потерянный еще в Турции.
Он перевел взгляд с Роулинса на Корридона и улыбнулся:
– Здравствуйте, Мартин. Очень рад вас видеть.
– Не сомневаюсь, – сухо буркнул Корридон, пожимая протянутую руку. – А вы неважно выглядите, полковник.
– Не удается вести спокойную жизнь, – отозвался Ричи, продолжая улыбаться. – Очень много работы. – Он указал на кресла. – Садитесь. В нашем распоряжении полчаса. В двенадцать у меня важная встреча в министерстве иностранных дел.
Корридон сел, достал сигарету, закурил. Пустую пачку бросил в камин. Ему было не по себе. В беспокойстве он огляделся. Корридон злился на себя… Только сумасшедший возьмется добровольно помогать Ричи. И все же, глядя на усталое лицо полковника, на опущенные уголки губ, мешки под глазами, Корридон отчего-то испытал угрызения совести.
