— Почему?
— Джон Гэлтон появился в Энн-Арбор пять с половиной лет назад. Энн-Арбор — пригород Детройта. У меня возникла мысль, что он мог приехать в нашу страну вместе с Каллиганом.
Трэск свистнул и нажал на кнопку.
— Конгер, — сказал он в переговорное устройство, — принесите мне дело Каллигана. Да, я у себя.
Я вспомнил тяжелое загорелое лицо Конгера. Он сначала не узнал меня, а потом сказал:
— Давно не виделись.
Я довольно неудачно ответил:
— Как ваш бизнес с наручниками, процветает?
— Позвякивает.
Трэск шелестел бумагами, которые принес ему Конгер. Он нетерпеливо хмурился. Когда же поднял глаза, они у него блестели:
— Немногим больше пяти с половиной лет Каллиган был арестован в Детройте 7 января. Это совпадает с вашей датой?
— Пока ничего не знаю. Но постараюсь узнать.
Я встал и собрался уходить. Трэск тепло пожал мне руку.
— Если что-либо узнаете, звоните мне за наш счет в любое время дня и ночи. И держите свой нос подальше от мясорубки.
— Постараюсь.
— Кстати, ваша машина в гараже. Я могу ее выдать вам, если хотите.
— Подержите ее у себя. И оберегайте старушку.
Шериф стал давать на этот счет указания Конгеру, когда я еще не вышел из его кабинета.
Я получил деньги по чеку Хауэла в его банке перед закрытием, в три часа. Кассир сказал мне, где находится бюро путешествий, и я заказал себе там билет на самолет из Лос-Анджелеса до Детройта. Мой самолет из Санта-Терезы вылетал только через три часа.
Я прошел несколько кварталов до конторы Сейбла. Его личный лифт довез меня в приемную.
Миссис Хейнс подняла глаза от своей работы и посмотрела на меня. Она погладила свои крашеные рыжие волосы и сказала с материнской заботливостью:
— О, мистер Арчер, вы сильно поранены. Мистер Сейбл говорил мне, что с вами случилось, но я и представить себе не могла...
— Прекратите, а то я заплачу.
— Ну и что из этого. Я это часто делаю, и помогает, знаете.
— Вы — женщина.
Она опустила свою яркую голову, как будто я сделал ей комплимент:
— Какая разница...
— Я думаю, вы не хотите, чтобы я сейчас объяснял вам разницу между мужчиной и женщиной.
Она хихикнула не без удовольствия и попыталась покраснеть, но это ей не удалось.
— Как-нибудь в другой раз. Чем могу быть полезна?
— Мистер Сейбл у себя?
— Нет, к сожалению. Он еще не вернулся с обеда.
— Но сейчас половина четвертого.
— Я знаю. И не думаю, что он сегодня придет. Очень жаль, что не увидит вас. Все его расписание пошло насмарку после этих домашних неприятностей.
— Вы имеете в виду убийство?
— Да. И другие вещи. Его жена плохо себя чувствует.
— Я знаю. Гордон говорил, что у нее было нервное потрясение.
— Он говорил вам? Он никому об этом не рассказывает. Он очень переживает и не хочет, чтобы об этом знали. — Она поднесла свою руку с ярко накрашенными ногтями ко рту. — Только между нами. Это не впервые с ней случается.
— А когда еще это имело место?
— Не один раз. Однажды в марте месяце она пришла сюда ночью. Мы занимались с ним в это время налогами на прибыль. Она обвинила меня в том, что я хочу увести у нее мужа. Я бы могла ей на это кое-что сказать, но, естественно, промолчала. Не хотела ничего говорить при мистере Сейбле. Нужно вам сказать, что он просто святой. Что с ним делает эта женщина! И он терпит и еще ухаживает за ней.
— А что она делает с ним?
Щеки ее покраснели. Она немного опьянела от злости.
— Да что угодно. В прошлом году уехала из дома и каталась по стране, тратя его трудом заработанные деньги. Она тратила деньги на мужчин, можете себе представить? Наконец он нашел ее в Рено, где она жила с каким-то мужчиной.
— В Рено?
— В Рено. Она, возможно, хотела развестись с ним, но потом передумала. Если бы она с ним развелась, он бы только выиграл от этого. Но он уговорил ее вернуться домой. Он просто околдован ею. — В голосе ее слышалось разочарование. После некоторого молчания она сказала: — Я не должна была рассказывать вам это.
— Я знал, что у Гордона были с ней неприятности. Он сказал мне, что вынужден был поместить ее в больницу.
— Совершенно верно. Возможно, он сейчас там у нее. Он обычно ходит к ней во время обеда, и они обедают вместе. Очень часто он уже не возвращается на работу. И все это — пустая трата времени. Я считаю, что они все равно разведутся. Я смотрела их гороскопы. Они совершенно несовместимы по звездам.
— А где находится эта больница, мисс Хейнс?
— Это больница доктора Транчарда, на Лайт-стрит. Но я бы не посоветовала вам туда ходить, если вы собираетесь. Мистер Сейбл не любит, когда его беспокоят во время визита в больницу.
— Я все-таки попробую. И не скажу ему, что это вы дали мне адрес и что я был здесь, хорошо?
— Хорошо, — сказала она с сомнением в голосе. — Это дом 235 на Лайт-стрит.
Я взял такси и поехал на другой конец города. Водитель посмотрел на меня с любопытством, когда я выходил из машины. Возможно, он хотел понять, пациент я или посетитель.
— Хотите, чтобы я подождал вас?
— Пожалуй, да. Если я не вернусь, то вы поймете, что со мной произошло.
Я оставил его размышлять над этим моим заявлением. Больница размещалась в длинном здании, стоявшем в глубине двора. Ничто не указывало на характер больницы, если не считать высокого железного забора вокруг дворика для прогулок.
За забором на синих качелях сидели мужчина и женщина. Они сидели ко мне спиной, но я узнал белую голову Сейбла. Светловолосая голова женщины покоилась на его плече.
Я сдержался и не позвал их. Вместо этого взобрался на длинную веранду, которой не было видно с того места, где они сидели, и нажал на звонок рядом с дверью. Ключ в двери повернулся. Ее открыла сестра в белой форме, но без шапочки на голове. Неожиданно она оказалась очень молодой и хорошенькой.
— Да, сэр?
— Я хотел бы поговорить с мистером Сейблом.
— А как вас назвать ему?
— Лью Арчер.
Она оставила меня в гостиной или комнате отдыха с мягкой мебелью, обтянутой ярким материалом. Две старушки в шалях смотрели по телевизору бейсбол. Бородатый молодой человек покачивался с пяток на носки в другом углу комнаты, глядя в потолок. Губы его беззвучно двигались.
Одно из полузакрытых занавесками окон выходило в огороженный забором дворик. Я увидел, как молодая сестра подошла к Сейблу. Сейбл как бы проснулся. Он освободился от своей жены. Ее обмякшее тело опустилось. Лицо ее под синим пологом качелей выглядело, как лицо куклы.
Сейбл прошаркал через дворик. Под синим небом он казался странно маленьким. Мне показалось, что он стал меньше ростом. Это впечатление сохранилось, когда он вошел в гостиную. Сейбл сильно постарел. Глаза его были красными, голос хриплым.
— Зачем вы сюда пришли?
— Хотел вас повидать. Я скоро уезжаю из города.
— Ну вот, увидели, — он поднял руки и снова опустил.
Старушки, которые заулыбались и закивали головами при виде его, прореагировали на его горечь, как испуганные дети. Одна закуталась шалью и выбежала из комнаты. Другая протянула к нему руки, пытаясь его подбодрить. Она так и сидела с протянутыми руками перед телевизором. Бородатый мужчина продолжал смотреть в потолок.
— Как миссис Сейбл?
— Неважно. — Он нахмурился и вывел меня в коридор. — Дело в том, что ей угрожает меланхолия. Доктор Транчард говорит, что она уже болела этой болезнью раньше, до моей женитьбы на ней. Шок, который она перенесла две недели назад, стимулировал старую болезнь. Боже мой, неужели это было всего две недели назад?
Я рискнул спросить его:
— А какое у нее было прошлое?
— Элис работала манекенщицей в Чикаго. Она уже была замужем. Потеряла ребенка. Ее бывший муж плохо к ней относился. Я хотел, чтобы она забыла свое прошлое, старался быть с ней поласковее. Но вот результат.
В голосе его слышалось отчаяние.
— Но ее здесь лечат?
— Конечно. Доктор Транчард один из лучших психиатров на побережье. Если ей будет худо, придется прибегнуть к шокотерапии.
Он прислонился к стене, глядя куда-то вдаль. Его красные глаза были напряжены.
— Вы должны поехать домой и поспать.
— В последнее время почти не сплю. Легко сказать — поспать. Не могу заставить себя уснуть. Я нужен Элис. Когда я с ней, она значительно спокойнее. — Он взял себя в руки и выпрямился. — Но вы приехали сюда не для того, чтобы обсуждать мои несчастья.
— Вы правы. Я пришел, чтобы поблагодарить вас за чек и задать пару вопросов.
— Эти деньги вы заработали. А на ваши вопросы я отвечу, если смогу.
— Доктор Хауэл нанял меня, чтобы я проверил прошлое Джона Гэлтона. Так как я занимаюсь этим делом по вашей рекомендации, хочу услышать лично, не против ли вы.
— Конечно. Что касается меня, пожалуйста, занимайтесь этим. За миссис Гэлтон не могу ничего сказать.
— Понимаю. Хауэл сказал, что она совершенно очарована парнем. А сам Хауэл считает, что он самозванец.
