Вопрос:
— Сколько денег оказалось в украденном сейфе?
Ответ:
— Сорок три тысячи пятьсот американских долларов.
Вопрос:
— Где находятся эти деньги?
Ответ:
— Изъяты при обыске на моей квартире в качестве вещественных доказательств…
От родившейся в сознании взяткополучателя возможной и даже более чем реальной сцены недалекого будущего, на голове этого самого взяточника зашевелились и встали дыбом реденькие, мягенькие волосики. Репкин беззвучно повел губами:
— Чур меня! — и перекрестился укушенной рукой, до побеления сжав три перста…
* * *
Вниманию всех уважаемых взяткополучателей! Не храните свои «честно» заработанные сбережения дома, в сейфах, гаражах и дачах, а также у своих ближайших родственников. По крайней мере, до того времени, пока в Уголовном кодексе не отменили соответствующую статью. Вы рискуете быть безнаказанно ограбленными! Воспользуйтесь уже известной практикой одного из персонажей данной повести, который для хранения дензнаков пользовался трусами, в крайнем случае, носками или еще чем, на ваше усмотрение и фантазию. Иногда это срабатывает…
* * *
«Однако что же делать?» — задал себе резонный вопрос потерпевший, получив незабываемый урок. И он снова рванулся к телефону.
— Дай позвонить! — заорал папочка своей единственной доченьке. — Ну тогда сама набери номер телефона Андрея Дмитриевича!
Как в песне поется: «Обращусь я к друзьям, не подумай, что это в бреду…»
Труба запиликала между третьей и четвертой бутылкой. Охмелевший Макарыч допил стакан и с трудом надавил нужную кнопку. Сказывалась бессонная ночь с нежнейшими юристками-авантюристками и нервяк, вызванный безрассудными действиями потрошителей сейфов.
— Алло! — протяжно произнес комбинатор.
— Андрей Дмитриевич! Беда! — с надрывом верещал надломленный горем Репкин. — Этот подлец вытащил сейф с деньгами! Я в полной растерянности! Что делать?..
Костров не врубился, кто звонит, но постарался сосредоточиться:
— Кто спрашивает «что делать»? Этот вопрос уже не в первый раз стоит во главе угла всего русского интеллигентного сообщества, которое не пришло к определенному выводу по поводу ответа в связи с полной несостоятельностью… — С несостоятельностью чего так никто из слушателей, а кроме Репкина это были в дым пьяные татарин и Юрик, не узнал. Макарыч потянулся за шпротиной и грохнулся на столик.
По комнате Равила запрыгали пустые бутылки, стаканы и остатки закуски…
Воскресный день заканчивался, поставив перед нашими персонажами вопросы, но не дав на них ответа. Начиналась новая неделя, полная забот и проблем…
Ящер больше часа набирал номер телефона Макарыча, и только на пятой попытке абонент ответил:
— Кому, блин, неймется?
— Андрюха! Мать твою! Приди в себя! — рассердился Леша. — Через час стрела с Кротом, или тебе все по фене?..
— Все, все, босс! Ноу проблем! Где? — с отрыжкой выдавил из себя комбинатор…
* * *
Жора явно был не в духе, видимо, сказалась трехдневная пьянка по поводу освобождения друга, а может, и еще чего. Мало ли забот у авторитетных господ?
Спросив у Макарыча о готовности судьи к приему следующих поступлений в пользу остающегося в застенках очередного подельника на предмет скорейшего возвращения того к нормальной бандитской жизни и получив утвердительный кивок, Жора приступил к главному вопросу:
— Парни, документы готовы, вот они! Сделку необходимо начать на этой неделе, иначе мы потеряем покупателя. Лох закрутил задницей и присмотрел другой объект. Второго такого придурка найти будет непросто. Все остается в силе. После получения бабулек «продавец» должен исчезнуть, как мы и договаривались!..
Макарыч взял документы и оценил их качество. Фальшивки были изумительны, впрочем, удивляться нечему, на Крота работали лучшие специалисты, которые еще в советские времена рисовали чирики и четвертаки лучше настоящих, и без всяких ксероксов.
— Значит, так, — продолжил Крот, — вот координаты лоха, завтра Чёрнявчик должен с ним созвониться и забиться на следующий день. Затем показать объект, сейчас он закрыт, вот ключи. В риэлтерской конторе по этому адресу их встретят у входа с пяти до шести, остальное — уже дело техники…
Видимо, у Жоры все было готово к отъезду за бугор, и он торопился сделать свою последнюю аферу на родине. Средств у него и без этого хватало, но не бросать же задуманное, лишние четверть «лимона» не помешали бы, мало ли чего и как там сложится?
Еще в течение двадцати минут он объяснял детали и каким образом распорядиться наваром. В заключение сообщил, что вряд ли еще сможет увидеться, и все остальное решать будет Вадим. Пожелав удачи, Крот распрощался согласно бандитским традициям и отбыл в неизвестном направлении.
Вадим тоже недолго посидел, напомнил старикаше про должок Чернявенького, срок отдачи которого подходил на неделе:
— Желательно, получить лавэ до его безвременной кончины, — напоследок сказал кротовский и уехал.
* * *
Макарыч и Ящер в сопровождении телохранителей поспешили к Равилю, где в это время находился главный исполнитель намеченной акции.
Юрик сидел на кухне в арендованной Равилем квартире и пил густо заваренный чай. Голова раскалывалась, изо рта несло перегаром и каким-то гнильем. У татарина не оказалось лишней зубной щетки, а пользоваться зубочисткой ненавистного отморозка он побрезговал. Сам хозяин храпел, развалившись на единственной в доме кушетке.
Юрику хотелось бежать из этого дома, но идти было некуда. От возвращения в собственное жилище сдерживал страх перед неизвестностью происходящего в доме родственников.
«А вдруг судья — дурак, все-таки заявил в милицию, и сейчас его, Юрика, ждет ментовская засада?» — от этой мысли жалкого воришку передернуло.
Впереди ждала жизнь объявленного в розыск бродяги. Ему было жаль себя, но сделанного не воротишь.
О состоянии мамочки конченый эгоист никогда не заботился, а между тем несчастная Катерина Васильевна была близка к истерике от сотворенного ее родной кровиночкой. Еще ночью ее разбудил звонок, и Нина Петровна в сердцах отругала Чернявенькую за бездарное воспитания мерзавца Юрочки.
Между тем переполох в семье Репкиных приутих, и судья благоразумно отказался от мысли заявлять о краже сейфа в органы правопорядка. Он заседал на очередном судебном разбирательстве, не пытаясь даже вникнуть в суть происходящего, поглощенный собственными горестными заботами. Еще с утра Василий Иванович пытался дозвониться до Кострова, но трубка последнего не отвечала.
«Видимо, Андрей Дмитриевич, крепко загулял накануне», — подумал ограбленный судья, вспоминая невнятные рассуждения друга по известному русскому вопросу «что делать?», который так и остался открытым.
Автоматически Репкин довел заседание по делу об угоне автомашины до конца и в скверном настроении объявил непомерно высокие сроки двум неудачно попавшим под горячую руку подследственным, адвокаты которых, один из них уже знакомый нам Шахов по кличке Прокурор, недоуменно пожали плечами и тут же поспешили строчить аппеляционные жалобы в высшую инстанцию, боясь поднять глаза на многочисленных родственников осужденных. Видимо, немало с них денег выкачали за обещания благополучного исхода суда.
Осужденные мысленно помянули маму Репкина в извращенной форме, перебросились фразами что-то про «вонючего козла» и в сопровождении конвоя отбыли в места не столь отдаленные, согласно прописке.
«Козел вонючий», тут же забыв о своих ожесточившихся клиентах и их роптавших домочадцах, побежал к телефону дозваниваться до благодеятельного друга…
* * *
Труба Макарыча запиликала на подъезде к дому татарина.
— Андрей Дмитриевич! Катастрофа! — надрывался взволнованным голосом Василий Иванович. — Этот негодяй вынес из моей квартиры сейф с деньгами и архивом.
Костров, притворившись удивленным, переспросил, о чем речь, и успокаивая, назначил пострадавшему от коварства взяточнику встречу на вечер.
— Вы, главное, ничего не предпринимайте, Василий Иванович! Я найду способ угомонить мерзавца, — сочувственно пообещал старика-ша и, уже обращаясь к сидящему рядом Ящеру, заметил: — Этот козел оказался разумным, не ломанулся в мусорню за геморроем себе и нам, в том числе, — и довольный своим предвидением, тщеславно заулыбался. Ситуация оставалась под контролем.
В это время негодяй-мерзавец Чернявенький подошел к окну и увидел подъехавшую к парадной белоснежную «вольво» и припарковавшийся следом черный чемоданистый «мерседес», из которого, оглядываясь по сторонам, выскочили телохранители Ящера.
С ужасом в амбалистых парнях Юрик узнал своих, якобы «тамбовских», мучителей, жестоко избивших его в лесополосе три недели назад и повесивших сорок тысяч долларов за несостоявшуюся аферу в «Hi-Fi Радио». Из «вольво» манерно вылезли Макарыч и неизвестный Чернявчику элегантно одетый парень с золотой цепью толщиной в палец на шее и массивным браслетом в форме ящерицы на запястье левой руки. Незнакомец дал какие-то указания мучителям Юрочки и вслед за старикашей направился к подъезду.
