— К вашим услугам! — все так же мрачно ответил врач.
— Но если это его убьет? — запротестовал Буанаделла.
— Послезавтра он нам живым уже не нужен!
— Я не желаю слушать подобные разговоры, — сказал доктор Бенни, сразу же заторопившись. — Я иду домой. Если понадоблюсь, позвоните, и я приду.
Калезиан насмешливо улыбнулся:
— Это так любезно с вашей стороны, доктор, посещать больных на дому.
Бенни поклонился и закрыл за собой дверь.
— Ты собираешься его убить, не так ли? — спросил Буанаделла.
Думая, что тот говорит о враче, Калезиан нахмурил лоб:
— Что? Зачем?
— Ты все время повторяешь, что послезавтра живым он нам больше не нужен.
— А, Грин! Но он и так почти мертв, верно? Без нашего лекаря он уже давно был бы на том свете.
— Но он жив!
— Если кто-нибудь будет ухаживать за ним. К тому же нам вовсе незачем его убивать. Достаточно вывезти его в машине за город и оставить на краю дороги, как поступили они с бедным Абаданди. Ведь Майкл Абаданди мертв, правда?
— Многие умирают, — мрачно проговорил Датч Буанаделла. — А где может быть сейчас Фрэнк Фаран, давненько я его не видел.
— Фрэнки, видимо, спрятался где-нибудь с бутылкой и бабой. Не беспокойся о нем.
— Он должен был предупредить, — заперечил Буанаделла, разбирая бумаги на столе. — Он не мог скрыться, ничего не сказав.
— Спокойнее! Ситуация в наших руках. Завтра пройдут выборы, и все закончится!
— Мне хочется, чтобы уже была среда!
Калезиан рассмеялся. Ему тоже очень хотелось, чтобы выборы уже прошли, и прошли успешно, но он не признавался в этом не только Буанаделла, но даже и себе!..
Гаролд Калезиан с очень уверенным видом подошел к окну-двери, взглянул на освещенную лужайку, затем посмотрел на небо.
В ярком свете прожекторов небо казалось темной, громадной пропастью.
“Что таит в себе эта темнота?” — внезапно с тревогой подумал Калезиан.
Было новолуние, но небо оставалось темным.
Шоссе “Национальное, 210” было таким же невидимым, как и сосновые леса, которые оно пересекало.
Без четверти одиннадцать по ней проехал Майкл Карлоу за рулем недавно украденного “меркурия-монтего”. Рядом с ним сидел Стен Деверс, а Дэн Викца развалился на заднем сиденье.
Десять минут спустя за ними последовал Ник Далесиа. Рядом с ним, на переднем сиденье “плимута”, тоже угнанного недавно, сидели Том Харли и Генди Мак-Кей.
Время от времени им навстречу, на юг проскальзывали машины, но обогнать не пришлось ни одной.
В десяти километрах севернее Тэйлора в сиянии красного и желтого неонового света располагалось длинное строение бывшей фермы, переоборудованной под дансинг и ресторан. На краю дороги стоял столб с красочным плакатом, извещающим:
“КЛУБ “РИВЬЕРА” у Тони Флорио Посетите наш клуб!”
Дела у Тони Флорио шли неплохо не только в понедельник вечером, но и, по существу, каждый вечер.
Асфальтированная стоянка за зданием была заполнена более чем наполовину, когда в одиннадцать двадцать туда въехал “плимут” и остановился рядом с такой же машиной.
В клубе Тони Флорио с неизменной улыбкой на губах встречал завсегдатаев, обмениваясь любезностями с постоянными клиентами.
Бывший боксер-тяжеловес. Тони совершенно расплылся с тех пор, как покинул ринг, но сохранил по-прежнему ясный взгляд, энергичный кулак, веселый нрав и большую уверенность в себе. Большинство его посетителей знало, что коробка принадлежит ему, что построил он ее на деньги, заработанные на ринге.
Лишь немногие знали, что Тони Флорио, как и большинство профессиональных боксеров, даже в зените славы был инструментом в руках различных групп и лиц, и что доходы делились между определенными людьми.
Когда Далесиа, Харли и Мак-Кей вошли в клуб, Тони Флорио, со скучающим видом стоящий рядом с метрдотелем, быстро оглядел их. Эти незнакомцы пришли в клуб впервые. Они не были похожи на местных жителей, скорее это были путешествующие коммерсанты, решившие вечером немного поразвлечься.
Когда Флорио подошел к ним, они протянули ему карточку, которую Тони, к своему изумлению, узнал. Он увидел знакомое имя, написанное знакомым почерком, на знакомой ему карточке!
— Вот как! — воскликнул Тони Флорио, и поднял глаза, еще раз с любопытством осмотрев всех троих. — Значит, вы знакомы с Фрэнком Фараном?
— Со времен синдиката, — ответил Эд Мак-Кей и холодно улыбнулся Тони.
Флорио знал подобную улыбку и таких людей. Опасные, всегда готовые к отпору, но достаточно сговорчивые, если уметь с ними ладить, они готовы, если представится случай, истратить последний доллар.
“Ну что ж, — подумал Тони, — они получат такую возможность!”
— Друзья Фарана, знаете... — сказал Флорио. — Не хотите ли выпить немного перед обедом, ребята?
Увидев, что они посмотрели налево, в сторону бара, Тони широко улыбнулся и сказал:
— Нет-нет, не сюда! — и он жестом подозвал служащего. — Проведи господ в мой кабинет, Анжи! Проходите, ребята, я сейчас приду.
— Вы очень любезны, мистер Флорио, — сказал Ник Далесиа.
Оба других согласно кивнули, слегка улыбаясь. В ресторане Майкл Карлоу, Стен Деверс и Дэн Викца уплетали поздний обед. Карлоу расположился таким образом, чтобы можно было наблюдать за главным входом, где Тони Флорио встретил их товарищей.
— Все в порядке, они вошли! — сказал Карлоу. Все промолчали, занятые своим обедом, Майкл присоединился к ним.
* * *
Ральф Висс и Фрэнк Элкин оставили свой “понтиак” на боковой улице и прошли на Лондон-авеню мимо темных витрин магазинов. Интересующий их кинотеатр “Арт Адюлт” находился полукварталом дальше. Было одиннадцать сорок, Лондон-авеню была пуста и безлюдна.
Висс нес в руках небольшой черный чемодан с медным замком. Элкин же шел налегке, держа руки в карманах и внимательно посматривая по сторонам. Они разминулись лишь с двумя рабочими, спешившими, видимо, в ночную смену. Дойдя до кинотеатра, они остановились у афиши.
Четыре стеклянные двери вели в фойе. На трех из них были нарисованы красные стрелки, указывающие на четвертую.
Директор Датч Буанаделла не продавал билетов, что позволяло ему скрывать подлинное количество платных клиентов, смотревших картину. Для Буанаделла это означало тридцать пять долларов прибыли каждый день, кроме того, что попадало прямо в карманы Эрни Дюлара и Фрэнка Шродера.
Фрэнк Фаран не знал, что Буанаделла каждый вечер брал свою долю, которую прятал в сейф в своем рабочем кабинете. Но Фаран точно знал, что часть прибыли регулярно исчезала. Теперь знали это и Висс с Элкиным.
Косясь на левую дверь, Висс прошептал:
— Дверь только пальцем ткни!
— Не раньше полуночи, — напомнил Элкин, посмотрев на часы. — Собственно, через две минуты.
* * *
Контора “Ночных” — ночных сторожей Общества защиты в Тэйлоре — располагалась на Лондон-авеню. В это одноэтажное здание были проведены все провода системы защиты в городе.
Каждый вечер, перед закрытием, абонент включал рубильник. Этого было достаточно, чтобы сработала сигнализация в случае взлома.
Вечер понедельника у “Ночных” был обычно спокойным. Но по разным причинам в эту ночь все же произошло несколько незначительных неприятностей.
В четверть седьмого ребенок — это был по всей вероятности, ребенок! — пытался влезть в окно одного из магазинов игрушек. Потом, в половине одиннадцатого, кто-то (ему удалось убежать) взломал дверь ателье ремонта. Затем в другом квартале города была ограблена небольшая станция обслуживания. Преступнику тоже удалось скрыться.
В четверть двенадцатого система защиты сработала с четвертый раз. На этот раз “Ночным” сигнализировал ювелирный магазин. Там, на Ривер-стрит, что-то произошло.
Один из дежурных немедленно вызвал комиссариат Ривер-стрита, в то время как другой разыгрывал партию пинокля в комнате отдыха. Им сообщили название и адрес ювелирного магазина, и они, бросив карты, немедленно оседлали свой “додж”. По темной боковой улице они свернули вправо и помчались к Ривер-стрит, так и не заметив двух людей в черном, присевших у входа в гараж. Когда дверь поднялась, они проскользнули внутрь.
Генди Мак-Кей и Фред Дюкасс выпрямились, достали свои пистолеты и осторожно подошли к открытой двери комнаты охраны. У них не было времени, чтобы осмотреться и узнать, сколько здесь человек.
Это Филли Уэбб и Фред Дюкасс напали на станцию обслуживания, пока Генди наблюдал за главным входом в контору “Ночных”.
Можно было предположить, что в службе охраны осталось немного людей, но никто не знал, сколько их вообще дежурило в эту ночь. Поэтому Генди и Фред действовали крайне осторожно, пока не убедились, что в комнате отдыха и в двух других никого не было. Тогда они тихонько направились к лестнице.
