— Как в прежние дни?
— Вот именно.
Я смотрел на него, а его глаза искали у меня на правой щеке след от памятного ему шрама, теперь заросшего и едва различимого.
— Итак, что вам известно, Роск?
— Относительно чего?
— Как был убит Беннет?
— Вы читали газеты?
— Читал. Но вы можете изложить это обстоятельней.
Роск пожал плечами.
— Он открыл дверь своей квартиры, и убийца влепил ему пулю прямо в шею.
— Из двадцать второго калибра, — добавил я.
— Да. И с близкой дистанции, так как на коже осталось пороховое кольцо... Двадцать второй... Женская игрушка. Смешно. Но только не беспокойтесь о вашем наследстве. Элен его не убивала. В тот вечер она была на репетиции в театре. Да и вообще, она...
— А где был Дикси?
— Он тоже имеет алиби.
— Так утверждает печать. Якобы Беннет послал его за виски. А каково ваше мнение?
— Все правильно. Когда Дикси ушел, Беннет позвонил в магазин и попросил его захватить еще несколько бутылок рома. Обратно Дикси вернулся вместе со служащим. Они и обнаружили труп.
— Да, но позвонить в магазин мог кто-то другой.
— Конечно. Но парень из магазина сообщил небольшую деталь... Они с Беннетом имели определенный код при телефонных переговорах и всяческая имитация голоса тут исключена.
— Следовательно, Дикси чист?
— Несомненно. Кроме того, он вообще не подходит на роль убийцы.
— В таком случае, кто же мог ухлопать Беннета?
— Спросите копов.
— Они слишком довольны его гибелью, чтобы искать убийцу. Кроме того, мне не нужна их информация. Я хочу все выяснить сам.
— Вы должны знать, Дип, что я хочу помочь вам, но только мне обязательно надо быть поближе к тому месту, где вас прихлопнут...
— Опять за старое. Но почему?
— Из-за вашего наследства...
Дождь припустил снова. Обычный мелкий, скучный дождь Нью-Йорка. Он заставляет блестеть тротуары и придает всему окружающему какую-то болезненную нездоровую окраску.
Я остановился перед столетним строением, которому в последние годы пытались придать более современный вид. Табличка над входной дверью была тоже новая:
«Клуб Рыцарей Совы».
«Беннет, — подумал я, — всегда был немного сентиментальным. Устарелый девиз... Но он придерживался его до конца. Никакого прогресса. Он являлся собственником прекрасных квартир и блестящих клубов, а это старинное здание было штабом организации „Рыцарей Совы“, то есть спящих днем, а действующих только ночью. Поначалу „Рыцари“ собирались в подвале, а спустя некоторое время овладели первым этажом, затем вторым и, наконец, заняли весь громадный старый дом. И теперь они собрались вновь. Король был убит и надо выбрать нового. Но не напрасно ли они теряют время? Ведь новый король стоит у входа!»
Я поднялся по ступенькам и толкнул парадную дверь. Она открылась без привычного скрипа. В те старые дни за ней обычно стоял широкоплечий парень, которому следовало показать особый значок. Лестница, ведущая на второй этаж, выглядела как и прежде. В одном месте перила были изрезаны ножом, парнем по имени Бенни Крепт, которого убили в следующую же ночь.
Вверху, у поворота, они были отполированы до блеска.
Я толкнул дверь ногой. За ней стоял на посту парень. Засунув руки в карманы, он наблюдал за происходящим в просторном баре.
Здесь мало что изменилось. Правда, вместо группы юнцов, обычно сидевших на упаковочных ящиках и корзинах, передо мной оказалась компания солидных мужчин с большими животами и лысинами. Они восседали на стульях и креслах. Однако выражение их лиц не изменилось: на них были отражены все те же усталость и равнодушие.
За столом на подмостках возвышался Бенни Матик. Перед ним стоял микрофон. Бенни повзрослел, раздался вширь, важничал, но оставался все тем же Бенни из Бруклина — проворным дельцом, пробившим себе дорогу через дюжину полицейских ловушек.
Рядом с ним сидел Дикси. На его тощем лице с опущенными щеками застыло выражение крайнего удивления. Видимо, он до сих пор не мог понять, почему еще жив и здоров. Галстук его был заколот двухсотдолларовой булавкой, а кольцо на среднем пальце левой руки, по-видимому, стоило еще дороже.
Наконец парень заметил меня и, глупо улыбаясь, спросил:
— Ну, что у вас есть?
Я не имел карточки, поэтому молча отвернул рукав и показал ему старое клеймо, выжженное на запястье: «К. С.» Выражение его лица сразу изменилось, что случалось и раньше с молодыми членами клуба. Это был еще довоенный знак, но о нем все знали.
Я прошел по заднему ряду, сел с маленьким парнем и сказал:
— Привет, Кэт!
Пару секунд он удивленно всматривался в меня.
— О!.. Дип! Когда же вы...
— Как дела?
— Да... Дип...
— Я задал вопрос.
— Мы реорганизуемся. Бенни думал...
— Когда он принял на себя руководство?
Кэт откашлялся, — Сразу после того, как Беннет... Теперь... клуб большой, Дип. Вам не надо его встряхивать.
Я сделал знак, чтобы он замолчал, и осмотрелся. Собственно, встряхивание уже произошло и произвел его Бенни из Бруклина, который сам себя избрал королем.
Организация «Рыцарей» была велика. Велика и влиятельна. По ее жилам непрерывно текли награбленное добро и контрабанда, но как политическая сила она нуждалась в опытном и толковом руководителе, каким был Беннет, но каким отнюдь не мог стать Бенни.
Всматриваясь в лица присутствующих, я не мог обнаружить признаков одобрения или, наоборот, порицания нового «короля». Как и в прошлом, на подобных собраниях они выражали, в лучшем случае, вежливое внимание, но не более.
Рот Бенни расплылся в улыбке, и стало ясно, что собрание заканчивается. Вскоре оно единодушно утвердит предложение Бенни и все поспешат к уставленным бутылками стойкам.
— Теперь, — сказал Бенни, — если нет больше вопросов...
Я поднялся и отодвинул стул.
— Имею вопрос, Бенни.
Рядом со мной нервно кашлянул Кэт. Он попытался вжать свою голову в плечи, как бы ожидая удара. Все повернулись в мою сторону. По залу волной прокатился шепот. Докатившись до передних рядов, волна отхлынула, а Бенни все молчал. Он прекрасно понимал, что каждая секунда Промедления ослабляет его положение, и, тем не менее, ожидал реакции зала.
Дикси подтолкнул его, напоминая о необходимости действовать.
— Кто это там? — наконец спросил Бенни.
— Присмотритесь получше и узнаете, — ответил я.
Кто-то назвал мое имя, и в зале воцарилась тишина.
Кровь прилила к лицу Бенни, его глаза забегали. Он знал, что надо действовать решительно, тогда собравшиеся встанут на его сторону.
— Если никто из вас не знаком с правилами организации, — сказал я, придется напомнить. Никто и ничто не реорганизуется. Я все беру на себя...
— Подождите, Дип. Вы здесь не хозяин.
— Подойдите сюда, Бенни.
Тишина стала абсолютной. Секунду-две Бенни колебался, — Подойдите же сюда, Бенни, — повторил я. — Сделайте десять больших шагов и три маленьких.
Локоть Дикси ободряюще подтолкнул Бенни и тот сделал первый большой шаг, затем второй...
Я вышел на свободное место между стеной и стульями. Краска сошла с лица Бенни, и оно стало белым, как зубная паста. Он обладал большой физической силой, но, видимо, не возлагал на нее особых надежд.
Внезапно он бросился на меня, зная, что это его последний шанс, но уже в следующее мгновение летел к стене со свернутой челюстью.
— Дикси... — позвал я.
Худощавый, хотя и гибкий и увертливый, Дикси не мог рассчитывать на силу своих кулаков, но у него была иная особенность, которую я, к счастью, хорошо знал.
Дикси шел пригнувшись, с дьявольской ухмылкой на искаженном злобой лице, делая незаметные движения рукой в рукаве своего пиджака. Я подпустил его к себе достаточно близко, и когда сверкнул клинок, нанес точный удар по суставу его руки, едва успевшей сжать рукоятку...
Клинок еще не успел упасть на пол, как нижняя челюсть Дикси пришла в соприкосновение с моим левым кулаком. Этого было вполне достаточно, чтобы он, глотая воздух, растянулся рядом с Бенни из Бруклина.
Подобрав с пола нож, я положил его рядом с владельцем и повернулся спиной. По сути дела, я мало чем рисковал.
— Теперь вы знаете наши правила, — обратился я к притихшему собранию.
— Это не демократия, а скорее похоже на диктатуру, но таков наш порядок.
Мы передаем руководство таким путем. И если среди вас есть пригодный для этого парень, то пусть он попробует взять все в свои руки. Никто возражать не будет. Только он должен будет это доказать...
Я взглянул в окружающие лица и увидел много прищуренных свиных глазок. Одни избегали моего взгляда, другие выражали одобрение, а значительная часть — испуг и удивление одновременно.
— За последние годы многое изменилось, — продолжал я. — Я вижу новые лица и знаю, зачем они здесь и что их связывает. Надеюсь, никто не попытается нарушить наши правила и порядки. Организация продолжает действовать как и при Беннете и никаких изменений не будет. Вопросы есть?
