Я вышел с чемоданом на палубу, где ждали пассажиры без машин.
На причале у сходен стояли четыре жандарма и еще двое в штатском, причем один с автоматом. Автомат просто висел на плече – и все равно это был странный способ приветствовать прибывающих туристов, не имеющих иных намерений, кроме как посетить пять столиц за четыре дня.
Вниз по трапу двинулась группа школьников, жандармы их спокойно пропустили – но идущего с ними учителя тут же остановили для проверки паспорта. Затем беспрепятственно прошли две женщины. И мне все стало ясно. Я явно установил рекорд, бегом одолев два лестничных пролета по пути к автобусу агентства Динстона.
Шофер как раз заводил мотор.
Гид перепугано уставился на меня и загородил вход, не позволяя пройти в салон.
– Я все-таки решил ехать с вами, – бодро заявил я.
– Нет, вам нельзя!
– Ну, можно попробовать. Уберите мой чемодан, чтобы он не бросался в глаза.
Он подхватил мой чемодан и сунул его в небольшой закуток за креслом шофера. Потом снова принялся протестовать.
Я принялся его успокаивать.
– У вас есть паспорт Эванса. Вот его и используйте. Рискуете вы не больше меня.
Но мои слова возымели обратное действие.
– Я ничем не рискую!
– Рискуете, дружище. Если меня спросят, я договаривался прямо с вами. Не с Дейвом Таннером и не с каким-то посредником. Помните, как поют гребцы в Итоне: "Греби вместе, греби дружно"? Я, правда, никогда там не учился. А вы?
Шофер Гарри, должно быть, слышал часть нашего диалога и не выдержал:
– Ради Бога, решайте поскорее: надо ехать...
Автобус тронулся с места повинуясь сигналу матроса, управляющего выгрузкой.
Гид всплеснул руками.
– Ну что мы можем сделать? Если вас ищут, то все равно узнают.
– Я встану рядом с вами, а вы объясните, что я ваш стажер. Они не могут не поверить вашему открытому честному лицу.
Я скинул дубленку и сунул ее на верхнюю сетку, поверх пластиковых пакетов с беспошлинным спиртным и сигаретами – ведь у французских полицейских было ее описание.
Мотор ревел, автобус рывками продвигался вперед.
Огни в салоне не горели, туристы дремали в креслах – в этом положении им предстояло провести остаток ночи. Мы съехали по наклонному пандусу на залитый холодным неоновым светом причал к пункту паспортного контроля.
Неожиданно – во всяком случае раньше, чем я ожидал – на ступеньку вскочил жандарм и прогундосил по-французски:
– Паспорта-а, пожалуйста, и список пассажиров. Гид молча передал ему пачку паспортов и список туристов – "правильный" список, как я надеялся. Затем нервно ткнул в мою сторону и сказал, тоже по-французски:
– Разрешите представить мсье Эванса. Он проходит стажировку.
Жандарм пожал мне руку, даже не взглянув в лицо, и продолжал заниматься паспортами.
– Вы ищете определенного человека? – спросил я его.
– Да, некоего мсье Корда, – ответил он и обратился к гиду: – Посторонних в автобусе нет?
– Нет-нет, никого.
Жандарм кивнул, вернул список и паспорта и спрыгнул со ступеньки.
– Ну, видите, – сказал я гиду, – как все просто?
Он только кисло покосился на меня. А через полчаса мы были уже в Бельгии.
В половине шестого меня высадили у Центрального вокзала в Брюсселе. По безлюдным улицам гулял холодный ветер, за Дворцом наций занималась кровавая заря. Гид со мной даже не простился, Гарри рванул с места, едва я стал на мостовую.
Я знал, что без потерь не обойдется, но даже не подозревал, что потерял.
На вокзале я выпил несколько чашек кофе, а когда снова вышел на улицу, напротив уже открылось авиационное агентство. Там я купил билет на рейс компании "Сабена" в 8. 15 до Копенгагена, а оттуда – на рейс "Дэнэйр" до Бергена. В аэропорту купил набор для бритья и провел большую часть полета в туалете, воспользовавшись найденным там мылом, скребя щетину и изо всех сил стараясь удержаться на ногах.
Получив чемодан в Копенгагене, я едва успел достать чистую рубашку и тут же сдать его в багаж на рейс в Берген. Попутно обнаружилось: пока мой чемодан якобы хранился в запертом багажнике туристского автобуса, кто-то открыл замки и украл судовой журнал "Скади".
По трапу в самолет я поднимался совершенно одуревшим, машинально кивнув в ответ на приветствие стюардессы. Точно так же я машинально бы кивнул, спроси она сейчас:
– Вы прячете в левом рукаве специальную модель короткоствольного револьвера "ремингтон" 38 калибра, сэр?
Однако постепенно я отошел от шока. Ведь фотокопии последних страниц все еще оставались у меня, Вилли мог подтвердить факт его существования и что в нем было записано. К тому же чудом удалось французской тюрьмы, верно? Теперь я понял, почему так поспешил уехать наш автобус: шофера и гида мучила нечистая совесть. Последняя мысль вызвала у меня некоторые ассоциации, и я отправился в туалет, чтобы надеть чистую рубашку.
Там возле раковины на стене была закреплена бутылочка с темно-зеленым лосьоном после бритья, и я миг задумался, какова она на вкус и не заполнить ли ей мою секретную фляжку. Но как не сдвинулся мой потрясенный мозг, я ни на миг не забывал, что главная цель поездки – отыскать Ньюгорда.
Самолет приземлился в Бергене с пятиминутным опозданием. И как выдумаете, какая там была погода? Правильно – шел дождь. Я безуспешно попытался разыскать по телефону Кэри, но в конце концов оставил сообщение, что буду завтракать в отеле "Норге". Потом автобус доставил меня в агентство местной авиакомпании, которое располагалось прямо в отеле.
Там меня встретила Кэри, которая тут же предложила поднести мой чемодан – должно быть, выглядел не я лучше, чем чувствовал себя. Но я решил оставить чемодан в агентстве, поскольку еще не знал, где заночую.
– Есть новости? – спросил я для порядка, хотя все понял по ее расстроенному виду.
Кэри покачала головой.
– Вы спрашивали в больницах и полиции?
– Да-да.
Нет, непохоже, что он отдал концы где-нибудь в парке под кустом. Разве что уехал из Бергена.
– Но что ему могло понадобиться?
– Вы спрашивали миссис Смит-Бэнг?
– Да, она тоже беспокоится.
– Можно представить. Когда он исчез?
– Он ушел в субботу утром – где-то до полудня.
– Значит, уже двое суток...
Для хронического алкоголика это не так много. Потеря памяти – просто часть его общего состояния. Так что он вполне может валяться где-то под столом, недоумевая, почему суббота так долго не кончается.
– Ну ладно – если я сейчас же не поем, то просто упаду. Вы не хотите здесь позавтракать?
Чуть помедлив, она решительно отказалась.
Не знаю, то ли она действительно не проголодалась, то ли ее напугал вид огромного яркого зала с площадкой для танцев и тридцатью двумя свисающими сверху японскими фонариками? Или она решила, что я предлагаю ей позавтракать за свой счет? Во всяком случае, она явно предпочитала перехватить кофе с бутербродом где-то на улице, потому мы договорились встретиться в четверть третьего.
Я попросил ее отправить Вилли в Лондон телеграмму, чтобы он знал, что я не угодил в тюрьму – по крайней мере пока. О судовом журнале "Скади" я не упомянул.
После завтрака я спросил у портье о Мэгги Маквуд. Как оказалось, два дня назад та улетела в Лондон.
Как ни странно, "фольксваген" Кэри еще не совсем развалился, и мы отправились на нем в Дом моряка. Мы долго стучали и звонили, пока нам не открыл моряк, который по возрасту вполне мог быть юнгой на Ноевом ковчеге. По его словам, молодой герр Рууд куда-то вышел, а кто такой Ньюгорд он вообще не знал.
Не думаю, что он хотел что-то скрыть, просто его сознание уже лет десять блуждало где-то в открытом море, а Ньюгорд появился в этом Доме моряка всего лишь четыре месяца назад.
– А вы не пробовали спрашивать других постояльцев? – поинтересовался я у Кэри.
– О, да. Но никто из них не имеет представления, куда он мог деться. Он ушел утром в такое время, когда они еще спят.
– Ньюгорд никому не говорил, что собирается уходить?
Кэри уверенно сказала:
– Нет.
И вопросительно посмотрела на меня.
– Что же нам теперь делать?
На ней была все та же темно-синяя куртка, только на этот раз капюшон был поднят.
– Ну что же, – предложил я, – пожалуй, можно навестить миссис Смит-Бэнг. Позднее мы сюда еще вернемся.
Меня удивило, как легко Кэри приняла мое предложение. Должно быть, она действительно верила, что я действую по какому-то плану.
Миссис Смит-Бэнг обитала в северо-восточном пригороде Бергена, дом стоял на холме в окружении стройных сосен, и в этот пасмурный день облака висели над самой крышей. Вполне современное сооружение на разных уровнях было построено из бревен, с виду пропитанных чем-то вроде креазота. Перед домом стоял светло-зеленый "вольво" – универсал; "фольксваген" Кэри поставила прямо за ним.
Пожилой слуга в сером фартуке открыл дверь и хмуро выслушал торопливый лепет Кэри, не собираясь нас впустить. Мы так перед ним и стояли, пока из глубины дома не послышался голос:
